Тот лежал ничком в луже собственной крови. Пар прожег тело вождя до костей. Проклиная все на свете, Хаджар встал на колени и начал рыться в карманах повелителя. Он лишь раз поднял голову, заметив, как слева на дракона напали солдаты под предводительством сына кадира. Они лишь сумели слегка поцарапать зверя.
Кадир был верен своему слову и держал камень у себя. Извлеченный из жилета, он сиял, и его зеленый свет мерцал на обугленной плоти погибших воинов.
Хаджар схватил камень и снова посмотрел вверх. Это была его ошибка — он заглянул прямо в глаза мак фава.
Хаджар увидел в его глазах мысль. Их взгляд был не похож на взгляд су-чи и аргивских онулетов. Глаза светились интеллектом — интеллектом, который уже успел решить, что перед ним враг. Кроме того, мак фава сразу понял, что за предмет Хаджар держит в руках и почему он не может им воспользоваться.
Дракон открыл пасть, и из его брюха снова донесся рев ураганного ветра. Хаджар уже знал, что за этим последует, и со всех ног бросился бежать.
Облако пара опалило ему спину и сразу рассеялось. И тут Хаджар увидел, что к нему приближается Мишра.
Фалладжи оглянулся. Мак фава тоже приближался, он полз в их сторону.
Хаджар повернулся к нему спиной, швырнул Мишре осколок камня и отпрыгнул в сторону, закрыв лицо руками на тот случай, если Мишра не сможет одолеть механического дракона. Может быть, отчаянно подумал он, дракон примет его за мертвого и пройдет мимо.
Хаджар долгое время лежал неподвижно, каждый миг ожидая услышать драконий рев. Осознав, что ничего не происходит, он медленно отнял руки от лица и поднялся на ноги.
Мак фава мирно лежал на брюхе, точь-в-точь как собака кадира. «Нет, — поправился Хаджар, — покойного кадира». Передние лапы со стальными когтями спрятались под грудь чудовища, и Хаджар заметил, что вместо задних лап у монстра что-то непонятное — какие-то колеса и пластины. Чудище вытянуло шею и опустило голову на землю. Тому, кто увидел бы лагерь с воздуха, могло показаться, что на песке лежит гигантская стрела, наконечником которой служит металлическая голова зверя. Ручейки красноватого пара змеились из уголков захлопнутой пасти.
У этой-то пасти и стоял Мишра с осколком зеленого камня в высоко поднятой руке. Камень сиял, словно маяк.
Хаджар встал и, шатаясь, подошел к ученому.
— Ты убил его? — спросил он.
Мишра покачал головой. Когда он открыл рот, его голос прозвучал приглушенно, словно из-под земли:
— Нет. Тут другое. Я не ослабил его. Мне кажется, он повинуется мне.
Вокруг раздались крики воинов, и Хаджар увидел, что к ним приближается сын кадира. На плече у юноши зияла жуткая кровавая рана, его лицо покраснело. «Наверное, решил Хаджар, — не сумел вовремя увернуться от пара.
— Он мертв? — крикнул бывший ученик Мишре.
— Покорен, — поправил юношу ученый. — Мне кажется, теперь я смогу им управлять.
— Отлично, — сказал тот, — мой отец будет доволен.
Хаджар вздрогнул и повернулся к подошедшему.
— Прошу прощения, о юный кадир, но твой отец… — Не смея произнести это вслух, фалладжи решил прибегнуть к иносказанию: — В общем, теперь ты — кадир.
Лицо молодого человека неожиданно окаменело. Казалось, он превратился в истукана. Еще мгновение назад он был просто сыном кадира, а теперь…
Собравшись с мыслями, новый кадир кивнул и повернулся к Мишре:
— Ты можешь управлять этой штукой? — Проще вопроса было не придумать.
— Я думаю, что могу, — сказал Мишра.
— А еще кто-нибудь может? — спросил новоиспеченный вождь.
Мишра задумался на мгновение и покачал головой.
— Я думаю, что если бы твой отец мог, он бы это сделал. — Помолчав, он добавил: — Мы можем проверить это позже.
— Да будет так, — сказал молодой кадир. — А сейчас уведи этого монстра из лагеря и оставайся с ним до утра. — Хаджару он сказал: — Отведи меня к телу отца. Мы должны осмотреть раненых и узнать, каков ущерб. Мы многое потеряли этой ночью.
Мишра и Хаджар на миг замерли, но этого хватило, чтобы вызвать недовольство нового кадира сувварди, величайшего из племен фалладжи.
— Пошевеливайтесь! — рявкнул юноша.
Мишра мягко сказал:
— Ваш ракик слушается и повинуется, о величайший из великих.
— Нет, — сказал молодой человек, поднимая руку так, как несколько месяцев назад это делал его отец. На миг он улыбнулся. — Ты больше не ракик, не раб. Отныне ты мой раки, мой колдун. Ты нужен мне, ты будешь стоять подле меня вместе с этой удивительной машиной. С ее помощью мы удержим власть над другими племенами и подчиним себе новые. Готов ли ты добровольно служить мне?
Мишра опустился на одно колено и произнес:
— О, разумеется.
Хаджар был поражен. Мальчик действовал так, словно давно был готов к этому моменту и прекрасно знал, что следует делать.
— Спасибо, — сказал Мишре юноша. — Воистину твоя мать и моя мать происходят от одной матери. Но теперь надо торопиться! Этой ночью нам предстоит многое сделать!
В Палату изобретений в Крооге, столице Иотии, прибыл незваный гость. Он проделал долгий путь с южного побережья и очень устал. Если бы он знал, как полагается вести себя по этикету, он бы отдохнул день-другой, сшил бы себе добротное платье и лишь затем испросил аудиенции, обратившись по инстанциям. Однако гость с побережья ничего не смыслил в изысканных обычаях иотийского общества, а потому явился прямо в палату — с рекомендательным письмом в кармане походного плаща и подарком в дорожной сумке.
Палата изобретений находилась в отдельном крыле королевского дворца, немного поодаль от основного комплекса зданий. Ее построили недавно. Никто не встретил путешественника у главного входа, и это его слегка удивило. Впрочем, никто и не помешал ему войти. Внутри сновали библиотекари и мелкие служащие, но не было ни одного человека, похожего на вооруженного стражника или услужливого привратника.
Гость остановил одного из клерков, круглого, дружелюбно выглядевшего парня с охапкой свитков. Тот объяснил, что Главного изобретателя можно найти в «голубятне» — так называется центральная мастерская в задней части дворца, там такой большой купол, а добраться туда просто — сначала по ступеням до конца, затем первый поворот направо, затем первый поворот налево, потом будет большой перекресток, там взять правее, но не совсем направо, потом еще один пролет вниз, и вот она, «голубятня», заблудиться невозможно. Клерк даже не подумал поинтересоваться, зачем это высокий светловолосый незнакомец ищет Главного изобретателя.
Миловидный клерк, впрочем, мог бы изъясняться и точнее, так как до «голубятни» путешественник добирался добрых пятнадцать минут, по дороге прибегнув к помощи еще двух миловидных клерков. Но в конце концов он и впрямь оказался в большом помещении, увенчанном куполом, которое в самом деле находилось на задах основного здания. Гость не преминул отметить, что купол состоял из двух половин, одна из которых покоилась на рельсах, так что ее можно было повернуть вокруг центральной оси и сдвинуть в сторону, открыв дорогу в небо.