– Карлос.
Шабазз кивнул.
– Говорят, свято место пусто не бывает. Он занял это святое место и даже не знает об этом, бедный ублюдок. Он окружен вампирами, как и мы, и они глаз с него не спускают, поскольку у Дамали вот-вот наступит критический период. Заметьте, они не поручили это своим прихвостням человеческой породы, – как и выслеживание Нетеру. Это слишком ответственное дело. Вот почему еще они проявляют к нашим такой интерес. Они вычислили, что это именно он: Карлос заметил ее несколько лет назад, инстинктивно защищал ее... даже не понимая, почему она для него так важна. Представьте на секунду, что наша девочка ушла с Риверой и связалась с наркотиками. Ее ничто не защитило бы от сил Тьмы, и она бы оказалась в их распоряжении. Но тогда нам удалось увести ее от Карлоса, а значит, и от них... но связь... Ох... братья, Хранители... гори оно все сине-фиолетовым... связь между ними: никогда не оборвется.
Шабазз печально вздохнул. Его голова по-прежнему покоилась на верстаке, он не открывал глаз и лишь тяжело сопел.
– Карлос почувствовал запах Нетеру семь лет назад, хотя сам этого не понимал. Тогда у Дамали была первая кровь. Он ничего себе с ней не позволял, потому что она сама не позволяла, – Шабазз выпрямился, бросил взгляд в сторону двери и сжал кулаки. – А если что, я бы это узнал. Но он чувствует запах. Он следопыт, отменный следопыт. В этом-то все и дело. Он из хорошей семьи, рос с молитвой, среди женщин, твердых в вере. Потом стал отличным уличным бойцом. Но он отвернулся от Света и обратился к Тьме – ради денег, власти, красивой жизни. Тогда его взяли на заметку. Тьма просто поймала ее запах, который был на нем – потому Ривера не может выбросить нашу девочку из головы. Между ними что-то вроде наплавного моста. И она это знает, между прочим. И делает все, чтобы не дать ему пасть еще глубже. Между ними духовная связь. Тогда она отказалась действовать по его программе, и я молюсь, чтобы сейчас она поступила так же. Они уже не первый год занимаются перетягиванием каната. Что тут еще можно сказать?
– Круто, – проворчал Райдер. – Братец, неужели ты даже такое чуешь?
Шабазз одарил его тяжелым взглядом, встал и, демонстративно повернувшись к нему спиной, обратился к остальным:
– Свободный выбор, братья, – он по-прежнему говорил полушепотом. – Их пути разошлись, потому что каждый сделал свой выбор. Она выбрала Свет, а он обратился к Тьме... Каждое недоброе дело приближало его к адским вратам. Она была еще ребенком, ее запах еще не был таким сильным, как сейчас, когда она вот-вот достигнет отметки "двадцать один" – семикратной троицы. И вот парень, который не лучшим образом распорядился своим правом выбора – правом, которое есть у каждого в Серой зоне, парень, который все сильнее склонялся к Тьме, – этот парень почувствовал ее запах. Ривера – единственный, кто может добыть для них нашу сестренку. Она верит ему. Мы это сами сегодня видели. А если он уломает ее... Знаете, зачем им его голова? Чтобы влезть в голову к ней. Дошло? А теперь хватит болтать. Я больше не могу. Я сейчас совсем раскисну, как Map.
– Нет, Шабазз, – терпеливо возразил Большой Майк. – Нам надо непременно все обговорить. Ребята должны быть в курсе дела... – он оглядел притихшую команду. – Как думаете, почему Марлен всегда требует, чтобы мы следили за своим языком? Потому что слова формируются мыслью, а когда ты их произносишь, то есть озвучиваешь, они создают вибрацию, которая распространяется в окружающем мире. Это я вам говорю как звукооператор. Слова – это воплощенная мысль. Так что сто раз подумайте, прежде чем говорить. И не забывайте про дар Дамали. Изреченное слово... Мысль – это энергия. Энергия распространяется в пространстве, как электрический ток, только на астральном уровне. Так что, Джей Эл, мысль на замок не запрешь.
– Именно поэтому Ривера так опасен, – Шабазз отодвинулся от верстака и продолжал, глядя на его крышку. – Он у нее в голове. Он – мысль. Князь Тьмы – повелитель воздушной стихии, и все подземные легионы стремятся прежде всего внести беспорядок в наши мысли. Разум – это начало и конец всех вещей, вот почему его так важно беречь. Никто и ничто не должно его разрушить. Разрушение начинается на уровне мысли. Если силы тьмы хотят погубить душу, они будут бить по вашему разуму. Они разрушат то, что управляет телом... и тогда... тогда привет вашей душе. Зарубите себе на своем носу. Очень крепко зарубите. И никогда не забывайте. Они хотят влезть в голову нашей Нетеру, чтобы заполучить ее тело и душу. Вот так.
– Вот дерьмо... – Райдер энергично потер лицо ладонями. – Если они перехватили хоть что-то из того, что я удумал за последние пару месяцев... Наверно, лучше будет надеть мне на голову черный ящик с дыркой и повесить табличку "кабельное ТВ для взрослых". Знаете, раньше мне все это нравилось – когда я был глуп, свободен, пил и ни за что не отвечал. Жил себе, как птичка. А то, что сейчас – не жизнь, а бег по лезвию. Раньше такого не было.
Хосе фыркнул.
– Ты всегда можешь вернуться. Живи сам по себе, дерись в одиночку с демонами, которые припрутся с нижних сфер... Помнишь Аризону?
– Хосе, мать твою...
Майк встал, подошел к двери и внимательно прислушался. Хосе и Райдер прервали перебранку и смолкли.
– Сворачиваемся, ребята.
– Но подожди, Майк, – запротестовал Дэн. Кажется, после встречи с Рейвен его глаза так и не приняли нормальный размер. – Карлос защитил меня! Ребята, вы же сами говорили, что он должен был стать Хранителем, но ошибся в выборе. Если бы действительно был такой сволочью, то...
– Ниточка, которая связывает его с Дамали – вот и все светлое, что в нем осталось после обращения. В каждом из нас есть темное и светлое, инь и янь – этот принцип древние хорошо знали. Так что... Да, она не пошла с Риверой, не связалась с наркотиками. Но она все еще думает: а если светлая сторона одержит верх? Это не потому, что она Нетеру – это свойственно всем женщинам. Иначе они не смогли бы воспитывать детей. У них способность прощать от Бога.
Никто ничего не сказал, только Шабазз пристально посмотрел на Дэна. В этом взгляде не было и тени неприязни. Просто Дэн должен был понять, что речь идет об очень серьезных вещах.
– Как ты знаешь, я сидел. И насмотрелся на сестричек, которые приходили, чтобы поглядеть через стекло на своих братиков – а они много чего натворили, и упекли их всерьез и надолго. И я чувствовал, что все они надеются на одно и то же: "А вдруг он изменился?" Это самое печальное зрелище, какое только можно придумать... А знаешь, что еще печальнее? Если копнуть поглубже, становится ясно, что эти ребятки действительно могли бы измениться к лучшему. Но Тьма опередила Свет и наложила на них свою лапу. Это, так сказать, коэффициент опасности – никогда не знаешь, что ожидать от свободного человека. Этого даже ангелы не знают. Вот так и становишься философом.
– Может оставим ее здесь, пока буря не пройдет?
Нет! Мы не можем лишать ее права. Иначе это будет просто подтасовка, якобы стечение обстоятельств... Ее душа должна сама сделать выбор. Ей нужно окунуться в выбор с головой, почувствовать силу притяжения Тьмы и осознать, что она может полностью контролировать свои порывы, что сама хозяйка своим чувствам, что всегда может подумать дважды. В разгар сражения, или когда ее пытается обольстить вампир, или в зоне, населенной демонами – миг колебания может стоить Дамали жизни. Я это хорошо знаю!