— Удобно ли? — засомневался Ратибор.
— А почему нет? Поиграем полчасика, потом станет жарко, и разбежимся. Заодно и познакомишься, холостяк.
Берестов улыбнулся. Макграт поднял брови:
— Чего ухмыляешься?
— Трудно представить безопасника-кобру в роли сводни.
— Зато оригинально. Я пообещал, что женю тебя даже вопреки твоему вкусу, и женю. Пошли.
Ратибор, посмеиваясь в душе, — он знал о пристрастии товарища к слабому полу, — направился следом и вдруг в одной из девиц узнал Анастасию Демидову, эфаналитида Института внеземных Культур, которую намеревался разыскать сегодня вечером и выяснить,, кто был ее спутником. Он остановился, исподволь разглядывая Анастасию и находя в ней многое из того, что упустил при первой встрече: красивую фигуру, грацию спортсмена-профессионала и женственность, что в сочетании и составляет смысл субъективного термина «красота».
— Девочки, познакомьтесь, — весело сказал Макграт, шутливо обнимая вторую незнакомку за талию; словно их знал давно. — Это Ратибор, лучший кобра в Управления, драйвер-прима, рисконавт и вообще мировой парень. Поиграем двое на двое? Эй, Берестов, чего застрял?
Анастасия, оценив его взгляд, сказала тихо, чтобы услышал только он:
— Все в норме?
— Порядок, — в тон девушке ответил Ратибор, внезапно поняв, что глаза у нее огромны, глубоки и умны. — Не ожидал встретить вас здесь, в Управлении. Разве институт не имеет собственного спортмомплекса?
— Имеет, конечно, но я предпочитаю тренироваться здесь. Привыкла. Не возражаете?
— А если бы и возражал, что изменилось бы?
Анастасия засмеялась.
— Тоже верно. Кстати, не поверите, но заниматься теннисом я начала, глядя на вас, лет пять назад, когда впервые увидела вас на корте Управления — отец привел. Он в то время работал в техсекторе, не помните?
И Ратибор вспомнил. Инженер-связист Андрей Демидов погиб во время экспериментальной проверки своей собственной оригинальней идеи — создать защиту человеческого тела путем упрочняющей обработки кожи. Идея оказалась слишком смелой для того времени: хотя изобретатель и смог добиться того, что человеческая кожа стала буквально непробиваемой и непроплавляемой броней, но одновременно она перестала и быть гибкой… Андрея Демидова так и похоронили — как высеченный из камня в натуральную величину монумент…
Подошедший Макграт с подозрением посмотрел на Ратибора:
— Вы что, знакомы? А говорил — тихоня. Настя, ты вообще-то осторожней с ним, он умный, сильный и хитрый, и род его явно начинался с семейства кошачьих. Ратибор, ты будешь играть с Асият, а я с Настей, оставлять вас вдвоем опасно.
Ратибор ответил на веселые искры во взгляде Анастасии понимающей улыбкой и убежал на другую половину площадки, где его ожидала чернобровая и черноглазая Асият.
Но поиграть им не дали. Едва они обменялись несколькими ударами по мячу, причем Ратибор с интересом отметил силу и точность подачи Анастасии, как вдруг трижды пискнул браслет видеорации на руке. Берестов поднес браслет к виску и «увидел» пси-изображение (рация работала в пси-диапазоне и передавала изображение непосредственно в мозг владельца)— кокон поста связи отдела, и в нем призрачная фигура дежурного инка:
— Берестов, примите «джоггера» на двенадцать десять.
— Принял, — со вздохом ответил Ратибор. «Джоггер»— в английском языке человек, занимающийся бегом трусцой, — был сигналом тревоги второй степени, когда исполнителю вменялось в обязанность явиться по вызову не на базу привязки, а в отдел не позднее, чем через час.
— Что? — спросил через поле Макграт. — Уходишь?
— "Трусцой", — ответил Ратибор. — Прошу прощения, вынужден оставить столь славную компанию. Поиграем как-нибудь в следующий раз.
Не без сожаления он подкинул в руке мяч, подал и, помахав на прощание всем рукой, пошел к душевым автоматам. Анастасия догнала его за оградой площадки, сказала в спину:
— Ратибор…
Удивленный безопасник оглянулся. Глаза девушки потемнели и отражали скрытую тревогу и неуверенность, будто она сама не знала, говорить или не говорить собеседнику то, в чем не была уверена.
— Слушаю, Настя.
— Близкие друзья называют меня Стасей или Таей… это к слову. Габриэль просил передать: анализируйте каждый свой шаг там… в космосе… это поможет избежать…
— Чего? — с угрюмой насмешливостью поинтересовался Ратибор. — Простуды?
— Не смейтесь, — тихо сказала Анастасия. — Это очень серьезно. Он не предупреждал бы, если бы не был уверен в опасности вашего кенгуру. Пожалуйста, поверьте.
— Кто он, этот ваш Габриэль?
— Сейчас он проконсул 20 экспертного отдела ВКС, а раньше… я расскажу как-нибудь, когда вы вернетесь. Обещаете не лезть на рожон?
— Вы меня мало знаете, — улыбнулся Ратибор. — И все же обещаю. До встречи.
Ладонь у девушки была сильная и горячая, и выдергивать ее из руки безопасника она не торопилась…
* * *
Железовский встретил Ратибора в холле Управления. С ним был высокий, хорошо сложенный, черновосый человек со скуластым лицом в фирменном кокосе пограничника со знаками отличия командира группы риска.
— Знакомьтесь, — сиплым низким басом сказал комиссар-два, которого недаром прозвали человеком-глыбой — как за внешний вид и поведение, так и за каменный характер. — Кобра-один Дмитрий Демин, заменит Халида.
— А что, Халид не справился? — не удержался от вопроса Ратибор, вспоминая офицера-пограничника, принявшего у него дежурство по тревожной зоне со своей патрульной обоймой.
— Халид погиб, Демин вместо него. Отдыхать будешь позже, а вызвал я тебя потому, что в зоне БВ появились роиды. Твой зам Шадрин не справится. Бери обойму усиления и дуй обратно к гамме Гиппарха, стационарная «струна» метро уже запущена. Все оперативные вопросы — к Умнику, подключай свою рацию к треку.
Ратибор машинально погладил браслет пси-рации.
Железовский протянул руку.
— Возьми оперативную, браслет можешь снять.
Ратибор закрепил в ухе серьгу пси-рации, тотчас же отозвавшуюся тихим звоном включения компьютерной связи.
— Упаковка усиления?
— Миди. Кроме аварийщиков — эксперты, ксенопсихологи, коммуникаторы 21 . Разберешься в обстановке, дашь знать. Ни пуха.