Валя замерла, закрыв глаза и вытянувшись в струну, словно эта драматичная картина была сейчас у нее перед глазами.
— Что же дальше? — с любопытством спросил Арсений Никитич.
— А дальше она утащила его под воду, — глухим, замогильным голосом произнесла Валя. А потом открыла глаза и засмеялась. — Закон жанра, что ты хочешь! Она, Мария эта, уже не могла жить на суше, и поэтому ей только одно и оставалось — утащить своего возлюбленного под воду.
— Господи, Валя, ну и фантазия у тебя…
— Знаешь, Лидка говорит, мне надо в писатели. Я всяких историй могу придумать — хоть сто штук подряд. Ты согласен, дед? Подаваться мне в писатели?
— В писатели… — пожевал губами Арсений Никитич. — Ну не знаю… Ты вот почитай «Новый мир», «Знамя» там или «Юность»… Разве о том писатели пишут? Какое отношение твоя русалка имеет к социалистическому реализму?
— Ну ты сказал! — Валя захохотала, словно сумасшедшая, и от смеха даже упала на траву. — Соцреализм… Да кому он сейчас нужен…
Лида увидела его издалека — он шел вдоль длинного забора, возвышаясь над садово-огородной растительностью. Высокий и безумно красивый. Больше всего Лиде нравилось, что он такой серьезный, даже мрачный всегда. В этом было что-то демоническое, инфернальное… «Демоническое» и «инфернальное» — любимые слова учительницы по литературе, когда она рассказывала о Достоевском. Лида не до конца понимала значение этих слов, но ей казалось, что они очень подходят к Илье.
Она вся поджалась и напряглась — один его вид заставлял ее трепетать и быть готовой ко всему, что угодно. Ей казалось, что она любит его давно, тысячу лет, с тех пор, как увидела в дачном поселке еще девчонкой. Они никогда не общались, а в прошлом году его здесь вообще не было, но сейчас словно неумолимая судьба начала сводить их. «Все, что угодно… все, что угодно для тебя сделаю!» — подумала она и холодно улыбнулась ему навстречу.
— Здравствуй, — сказал он, останавливаясь напротив. — Что, в огороде копаешься?
— Да, бесправный труд крепостных крестьян… — с иронией произнесла Лида.
— Барщина, значит.
— Да. Вам, историкам, виднее, как это называется.
— А подруга твоя где? Ну та, которая стихи декламирует… — спросил Илья, опираясь на невысокий штакетник.
— Валька-то? Я и сама не знаю… с утра ищу. Я из автолавки вернулась, а ее нет нигде, — пожала плечами Лида. — А где твой друг? Может, они вместе?
— Нет, Ванька на Иволге… Слушай, бросай ты свой огород, пошли тоже искупаемся, — предложил он.
От его предложения у Лиды мурашки побежали по спине, а в горле словно ком застрял, но она все-таки нашла в себе силы небрежно ответить:
— Что ж, неплохая мысль… «Все, что угодно, для тебя сделаю!»… Солнце светило как сумасшедшее, и лопухи у дороги тянули к нему свои ладони.
— Так пошли!
— Подожди, я только руки вымою и переоденусь…
Она успела сделать все за пять минут. И даже намазала губы модной сиреневой помадой французского производства — матери подарила одна благодарная пациентка. И теперь из зеркала на нее посмотрела очень симпатичная самоуверенная девушка с задорной родинкой в углу губ. — Глаза, что ли, еще подвести? Рука потянулась к теням густо-голубого цвета, но она тут же отказалась от мысли о макияже: «Нет, это лишнее — если буду плавать, то все потечет…»
Лида вышла из калитки с перекинутым через плечо большим полотенцем.
— Классная помада, — сказал Илья, быстро взглянув на нее. — Тебе идет…
Они побрели по дороге в сторону речки.
— Стойте-стойте, вы куда! — вдруг раздался голос совсем рядом. Это была Валя — она мчалась им наперерез. — Привет Илья… Лида, вы куда?
— Пирогова, я тебя целое утро искала, — недовольно произнесла Лида. — Ты сама куда пропала-то? Вот что, бери купальник и иди на речку. Мы там все будем…
— Кто «все»? — удивилась Валя и слегка покраснела.
— Ну Иван еще там… Да, Илья?
— Да, — кивнул Илья, и темная прядь упала ему на лоб.
— Хорошо! — радостно кивнула Валя. — Идите, я вас догоню…
Она помчалась к своему дому — волосы сзади метались из стороны в сторону, одна тапочка соскользнула с ноги, и Валя, прыгая на одной ноге, начала искать ее в траве.
— Какая-то она чудная… — пробормотал Илья.
— Кто? Валька-то? — удивилась Лида. Они медленно шли по дороге, и Лида сейчас думала о том, что жизнь складывается исключительно удачно. — Она хорошая…
— Никто не спорит, что она хорошая. Только она все равно какая-то чудная… — с легким раздражением произнес Илья. Впрочем, это его раздражение никак не относилось к Лиде.
— Правда, есть немного.
— Как блаженная. Не понимаю таких…
— Как это — «блаженная»?
— Ну смеется все время, улыбается, стихи какие-то читает… — засмеялся Илья и, видимо, вспомнив вчерашнее, покачал головой. — Ужасно несовременная.
— Тургеневская барышня, да? Ну ничего, это у нее возрастное. Скоро пройдет, — снисходительно махнула рукой Лида.
— Наверное, пройдет, — пожал плечами Илья. — Только прежде жизнь как следует настучит ей по голове.
— Это всенепременно… Слушай, а тебе нравится Майкл Джексон?
— Спрашиваешь… Кому он не нравится! Номер один в мире. Хотя похож на чертика-дергунчика — у меня в детстве была игрушка такая…
— Интересно, а он приедет к нам на гастроли?.. — мечтательно произнесла Лида. — Если бы он приехал, я бы обязательно на его выступление постаралась попасть, любые деньги за билет заплатила бы! В прошлом году приезжал Билли Джоэл — просто супер…
— Может, когда-нибудь и Джексон к нам в совок приедет, — сказал Илья. — Только не скоро.
— Наверное…
На берегу, под ветвями склоненной ивы, они обнаружили Ивана — тот лежал с закинутыми за голову руками и, кажется, спал.
— Товарищ, проснитесь! — толкнул его Илья. — В городе белые!
Иван открыл глаза.
— Привет, Лида… Белые, говоришь? Н-да… А когда засыпал, были еще красные. Ребята, а где Валентина? Слушай, Илья, давай я сейчас за ней сбегаю… — Иван сел и принялся натягивать футболку.
— Стой, не суетись! — снисходительно остановила его Лида. — Она сейчас придет.
— Что, влюбился уже? — захохотал Илья. Когда он смеялся, он становился другим, непохожим на себя, и это тоже невыносимо нравилось Лиде.
— Да ну тебя, дурак…
Илья быстро снял с себя майку с джинсами, сел прямо на них и посмотрел на Лиду.
— У нас пиво есть, — сказал он просто. — Ты чего стоишь, раздевайся! Или застеснялась?
— Вот еще! — фыркнула Лида и через голову стянула платье. — А откуда пиво? По-моему, этот продукт сейчас не найти в радиусе ста километров…