– Это серьезная угроза или пиар?

– Нельзя утверждать наверняка, но ведь вы знаете: иной раз угроза сильнее ее исполнения. Так что влияние Штиффлера велико, и терпеть это дольше невозможно.

– Я понял, – сказал Тарасов. – Несомненно, эти люди должны быть наказаны. Срок выполнения задания?

– До двадцать восьмого декабря. Мы даем вам два дня на ознакомление с материалами и разработку вариантов операции. В понедельник двадцать третьего самолет доставит вас вместе с командой в Германию. До Парижа будете добираться самостоятельно. Документы готовы. Там вас будут ждать люди из службы обеспечения и наведения.

Тарасов кивнул. Он давно не удивлялся молниеносности проведения десантных операций по ликвидации тайных и явных врагов родины. Собственно операции предшествовала долгая, кропотливая, скрупулезная работа разведчиков, аналитиков и экспертов СОС, и группа Владислава лишь завершала эту работу, являсь своеобразным инструментом – «острием меча возмездия», удар которого и должен был наноситься быстро и точно.

– Тогда у нас все, – развел руками полковник. – Еще раз прошу вас быть осторожнее, внимательно присматривайтесь ко всему необычному вокруг вас, особенно к поведению случайных прохожих. Угроза в отношении вас и ваших людей со стороны Махаевски не просто слова, этот господин обладает редкостным талантом доводить свои угрозы до исполнения. Мы дважды пытались ликвидировать его…

Тарасов встал, вполне понимая смысл недосказанной фразы князя.

– Обещаю быть осторожным. Надеюсь, наша контрразведка не оплошает и найдет этого парня. С удовольствием приму участие в его захвате.

– Едва ли это доставит вам удовольствие, – проворчал Николай. – Желаю удачи.

Тарасов сделал короткий поклон и вышел, сохраняя в памяти взгляды людей, наделенных полномочиями судить врагов Отечества. Они не сомневались в своем праве уничтожать предателей и подонков, но привыкнуть посылать своих подчиненных в бой не могли. Именно так Владислав расшифровал тень вины и сожаления, отраженную во взглядах, которыми проводили его руководители РуНО.

Данилин

20 декабря

Млада оказалась настолько милой и благодарной квартиранткой, что Анна Игнатьевна души в ней не чаяла, ухаживая за молодой женщиной как за собственной дочерью. Естественно, сначала Млада стеснялась, не решаясь принимать эти ухаживания как должное, пыталась помогать хозяйке убирать квартиру, готовить пищу и стирать. Потом смирилась со своим привилегированным положением и превратилась по сути в члена семьи, хотя семьи необычной: Данилин и Анна Игнатьевна в родственных связях не состояли, да и сама Млада была для них чужой, случайной знакомой.

Андрея такое положение «семьи» вполне устраивало, поэтому он старался сделать так, чтобы понравившаяся ему женщина чувствовала себя как дома. Все свободное время он проводил с ней. По вечерам поил Младу бальзамом, настоял на необходимости принимать массаж и с удовольствием занимался лажением, [19] способствующим восстановлению энергетического баланса организма и обмена веществ, а также улучшающим местное кровообращение и циркуляцию нервных «токов». Почувствовав целебную силу рук Андрея и явное повышение тонуса, Млада перестала стесняться и смотрела на Данилина с тихим обожанием. Он же, понимая ее состояние, не торопил события и вел себя скорее как отец, а не влюбленный мужчина.

Поскольку срок беременности Млады пошел всего лишь на восьмой месяц, прогулки на свежем воздухе ей противопоказаны не были, и Андрей каждый день гулял с ней по проспекту Мира до парка за областной больницей и обратно. Кроме того, он дважды приглашал будущую маму на свои занятия с учениками в секции единоборств, а в пятницу повез посмотреть на состязания по натурбану, проводившиеся под Костромой, в местечке Коряково, где для этой цели были созданы санные трассы и возведен целый комплекс для отдыха горожан и местных жителей.

Дословный перевод слова «натурбан» – натуральная трасса. Спортсмены в этом виде спорта мчатся наперегонки не по ледяному желобу, как в бобслее, а по горному склону, выбирая кратчайший путь к финишу, и смотреть на это лихое действо интересно. Данилин уже бывал на чемпионате мира по натурбану, проводившемся в деревне Парамоново Дмитровского района Московской губернии, и ему очень понравился этот вид «гонки по жилам адреналина». Вообще же натурбан зародился в Норвегии и быстро распространился по всей Европе, а потом добрался и до постсоветского пространства. Его фанаты замечены не только в России, но и в Белоруссии, Грузии, Украине и Казахстане. Предпоследний этап Кубка мира по натурбану проходил в Костроме впервые, и Данилин не мог пропустить столь увлекательное зрелище.

Млада отнеслась к его предложению скептически, но ехать согласилась, и к одиннадцати часам – как раз к началу соревнований – они уже заняли места на ступенчатом склоне амфитеатра для зрителей, подобравшись к санным трассам поближе, чтобы видеть не только склон холма, но и финишный створ. Данилин взял с собой термос с чаем и булочки, жестом фокусника предъявил это богатство Младе, что произвело на нее должное впечатление.

– Вы, оказывается, очень хозяйственный мужчина, Андрей Брониславович, – сказала она, когда он подал ей стаканчик горячего чая. – У меня отец был такой же, и больше никого подобного ему я не встречала, вы первый.

Млада упорно отказывалась переходить с ним на «ты», каковое обстоятельство первоначально огорчало Андрея. Но потом он понял, что ей хочется сохранить хотя бы иллюзию дистанции, позволявшую считать себя независимой и благодарной одновременно, и смирился с этим. «Не гони лошадей», – любил повторять отец, и это правило Андрей усвоил на всю жизнь.

– Ты мне так и не сказала, где живут твои родители.

– Отец умер шесть лет назад – рак, – опечалилась Млада. – Мать вышла замуж за другого человека и теперь живет в Армении. Я была у нее в гостях один раз, но больше не поеду.

– Почему?

– Не спрашивайте. – Млада отвернулась. – Давайте смотреть.

– К тебе приставали тамошние джигиты? – догадался Данилин.

– Не хочу вспоминать об этом.

– Хорошо, не буду. Я давно хотел задать тебе вопрос, достаточно интимный, можно?

Млада с любопытством покосилась на собеседника, сморщила носик.

– По-моему, вы имеете полное право задавать любые вопросы.

– А ты имеешь право не отвечать на них, – засмеялся Андрей. – Вопрос простой на самом деле: почему ты ушла из спорта? Ведь тебе всего двадцать лет, еще можно было заниматься гимнастикой лет пять.

Млада закусила губу, снова отвернулась.

– Борис не захотел, чтобы я оставалась в команде… после того как ему пришлось уйти… поэтому я и ребенка захотела… думала, он образумится… только хуже стало…

– Он что же, не хотел иметь детей?

– Он их ненавидит! Когда узнал, что я беременна, чуть не… убил!