— Что произошло?

— Они перестали выходить наружу, — тихо ответила Майя. — Перестали летать в лунном свете. И стали постепенно превращаться. Я их предупреждала. Я говорила им: если вы забудете о луне, это будет для вас страшнее, чем золотой дракон. Но они меня не слушали. Они стали ленивыми, раздражительными, вечно усталыми. Они смеялись надо мной, когда я выскальзывала наружу в лунные ночи или летала к озеру в полнолуние. Они все время рассказывали старую историю о золотом драконе, который уничтожит нас всех, если от него не спрятаться. Берегись, он там, говорили они, когда я просилась наружу. Он нас поджидает. Но его там не было. Я сказала им: есть ведь и другая история, вспомните: о Повелителе драконов, который вернется в тот день, когда серебро окажется ценнее, чем золото. Он победит вместе с нами золотого дракона. Но они только качали головами и говорили, что Повелитель драконов умер и никогда не вернется, — она посмотрела на Бена:

— Но я была права. Повелитель драконов вернулся.

— Может быть, — сказал Лунг, глядя на окаменелых драконов. — Но вернулся не только он. Крапивник тоже тут. Золотой дракон.

— Он пришел сюда по нашим следам, — прибавила Серношерстка. — Он внизу, на озере.

Майя с ужасом посмотрела на них.

— Золотой дракон? — растерянно сказала она. — Так он существует на самом деле? И он здесь?

— Он бывал здесь уже не раз, — сказал Бурр-бурр-чан. — Но не мог найти вход в пещеру. И на этот раз он его тоже не найдет.

— И все же это мы привели его сюда, — сказал Лунг. — Прости. — Он наклонил голову. — Мне так хотелось отыскать это место, что я привел Крапивника к вашим дверям. Но я не буду больше прятаться от него. Я…

— Что? — по чешуе Майи пробежала дрожь.

— Я сражусь с ним, — сказал Лунг. — Я хочу прогнать его отсюда. Навсегда. Мне надоело прятаться.

Бен и кобольды с испугом посмотрели на него.

— Ты хочешь с ним сразиться? — Майя взглянула на Лунга. — Я сотни раз мечтала об этом. Тысячи раз. Слушая рассказы о той его охоте. Пожиратель драконов в неприступной золотой броне, с тысячью острых алчных зубов… Он и вправду такой страшный, как они рассказывали?

— Они не преувеличили, — прорычала Серношерстка. Лунг кивнул:

— Он страшный. Но я сражусь с ним.

— Да, — тихо сказала Майя. Она замолкла, оглядываясь в непривычно посветлевшей пещере.

— Я буду тебе помогать, — произнесла она. — Может быть, вместе мы его одолеем. Это я тоже всегда говорила остальным: вместе мы сильнее его. Но они ужасно его боялись, — она грустно покачала головой.

— Вы только посмотрите, что может сделать страх, — она показала головой на окаменелых драконов. — Вон они стоят, согнувшись, неподвижные, безжизненные. Я не хочу себе такого конца. Знаешь что? — она подошла ближе к Лунгу. — Вы должны были его сюда привести. Так было предназначено. И мы вдвоем победим его. Как сказано в древних легендах: когда вернется Повелитель драконов, серебро окажется ценнее золота.

— Вы вдвоем, очень мило! — Серношерстка обиженно сморщила нос. — А может, вам все-таки пригодится помощь в этой борьбе?

— Меня они тоже не посчитали, — сказал Бен.

— Нам очень нужна помощь, — сказал Лунг, тыкая Серношерстку мордой в мохнатый живот.

— Ну что ж, значит, нас пятеро. Нет… — Серношерстка опустилась на хвост окаменелого дракона. — Нас семеро! Еще Мухоножка и крыса.

— Мухоножка и Лола! — всполошился Лунг. — Они все еще где-то там, снаружи!

— Сыроежка заплесневелая! — Бурр-бурр-чан вскочил. — Они, конечно, ждут нас там, где мы приземлились. Туда можно пройти по грибному туннелю. Серношерстка, давай сходим за ними.

— Минутку, я только вылезу из этих человечьих шмоток! — Серношерстка торопливо скинула одежду, которую дали ей монахи, и оба кобольда помчались в туннель. Бен остался в пещере с двумя драконами.

— Крыса и Мухоножка? — с любопытством переспросила Майя. Лунг улыбнулся:

— Оба они размером не больше твоего уха, но очень храбрые.

Несколько мгновений они стояли и молча смотрели на окаменелых драконов.

— А их можно снова оживить? — спросил Бен. Майя покачала головой:

— Ты же не можешь загнать сюда луну!

— А может быть, лунная роса поможет? — Бен вопросительно посмотрел на Лунга.

— Лунная роса? — спросила Майя.

— Да. Ты ее видела, — ответил Лунг. — Она собирается в каждую лунную ночь на голубых цветах у озера. Если ты слижешь ее с листьев, то сможешь летать и днем. А ты не знала?

Майя покачала головой.

— Пока об этом бесполезно думать, — сказал Бен. — Мы не можем собирать росу, когда в озере прячется Крапивник.

— У меня есть еще несколько капель, — сказал Лунг. — Но этого явно не хватит. И потом, они могут нам еще пригодиться.

— Да, — разочарованно сказал Бен, погладив чешую окаменелого дракона.

НЕТ

— Нет, не выйду! — сказал Галькобород. Он сидел в утробе своего хозяина на золотой шкатулке, в которой заключалось сердце Крапивника, и с отвращением смотрел на плескавшуюся внизу жидкость, служившую дракону для пищеварения. Оттуда поднимались и ударяли ему в нос зловонные пары.

— Выходи, чистильщик панциря! — раздался рык сверху.

— Нет! — выкрикнул Галькобород в огромный пищевод. — Вы обещали никогда больше меня не глотать! Мне это надоело! А если я попаду не в то горло? Если я в следующий раз попаду в эту жидкость внизу? — он с ужасом посмотрел вниз, туда, где бродило и булькало.

— Не говори ерунды! — послышался сверху раздраженный голос Крапивника. — Этого предателя Мухоножку я глотал сотни раз, и он ни разу не попал не в то горло!

— Да-да, — пробормотал Галькобород себе под нос, поправляя шляпу. — Рассказывай! И потом, меня укачало, — крикнул он в пищевод. — От всей этой качки. Поймали вы жестяного шершня? Что-то там внизу его не видно.

— Он от меня ускользнул! — прорычал Крапивник, и Галькобород почувствовал, как затряслось от ярости все его огромное тело. — Он улетел вверх, в горы, туда, где до того сидел серебряный дракон.

— Ясно, — Галькобород недовольно поскреб бороду. — А он теперь где? Показал он вам, где прячутся остальные драконы?

— Нет! — яростно фыркнул Крапивник. — Он исчез! Да выходи же ты наконец! Ты должен взобраться туда, где приземлился жестяной шершень. Ты ведь видел, кто в нем сидел! Паученогий предатель! Р-р-р! Я его прихлопну, как мокрицу, но прежде он отведет меня к своему новому хозяину.

— Вот как? — Галькобород все еще дулся. — А что ты мне дашь, если я его найду? Его и жестяного шершня? — он сунул руку под рубашку и нащупал обручальное кольцо Барнабаса Визенгрунда.