– Черт, я его знаю! – подался вперед Иван. – Мы встречались с ним, это Лар… Лаэнтир Валетов. С нами он идти не захотел.
– Где вы с ним встречались?
– Ну как где… – Иван не сразу понял вопрос. – В коридоре… А-а, где-то внизу, в палеозое.
– То есть он, как и вы, спустился по цепочке выходов Ствола в прошлое, а потом сообразил, в чем дело, и решил подняться вверх.
– Ему это удалось, если он дошел аж до узла в двадцать втором веке. А карабин он прихватил явно в нашем времени… в двадцатом веке.
– Стас, отметь координаты, этот подойдет. Давай дальше.
– Двадцать первый век.
Перед инспектором развернулся сложный интерьер куполовидного помещения, напоминающего зал управления атомной электростанцией или синхрофазотроном, хотя и без циферблатов и пультов. Возле высокой решетчатой колонны со светящейся по оси трубой стоял высокий скуластый молодой человек с шапкой русых волос, одетый в блестящий комбинезон, и смотрел прямо в объектив видеокамеры, словно зная, что его видят.
Теперь уже поразился Жданов:
– Вот это сюрприз! Гриша Белый! Живой!
– Вы его знаете?
– Он был запущен в Ствол как основной исполнитель, еще до меня, и мне сообщили, что вся его группа погибла.
– Значит, не вся.
– Стас, он один или еще кто-то есть на том же горизонте?
– Аппаратура отыскала одного.
– Почему же он не связался с тобой?
– По косвенным признакам можно судить о нешуточном бое, который произошел во время прорыва группы. Двадцать первый уровень этого узла уничтожен полностью. Вполне вероятно, что ваш коллега был ранен и долго приходил в себя, пока не добрался до медицинского бокса.
– Немедленно дай ему наши координаты, он сам нас найдет.
– Уже формирую линию связи.
– Крути поиск дальше.
– А уже, собственно, почти все. В двадцатом веке, судя по отдельным звукам и гиперэху, в Ствол проникла группа людей, но попала на мертвый горизонт, вылизанный протонным вырождением при хроносбросе. Моя аппаратура там, естественно, не сохранилась. Но хрономембрана сработала, значит, они в скором времени выплывут на нижних узлах трактрисы.
– Ищи! – Павел оглянулся на Кострова. – Не твои ли друзья из команды Ивашуры?
– У меня уже екнуло сердце, – признался Иван. – Если кто и мог прорваться в Ствол из двадцатого века, то это мог быть только Игорь!
– Восторг в твоем голосе объективен?
– Он – лидер! – не принял тона Иван. – Не знаю, читаете ли вы там, в своем будущем, книги, но у Дюма есть роман «Двадцать лет спустя»…
– Я видел этот роман. – Павел по лицу спутника понял, о чем тот подумал, и улыбнулся. – Книги существуют и в наше время, но большинство романов переведено в психосенсорные видеоленты. Их не читают, а смотрят и сопереживают, чувствуют, живут, участвуют в них…
– Понял, здорово, конечно! Ну, так вот, в этом романе есть глава «Ум и сила». В этой фразе – весь Ивашура.
Павел поднял бровь, разглядывая порозовевшее лицо Кострова, но продолжать не стал. Обратился к инку:
– Ты уверен, что разыскал всех, случайно провалившихся в Ствол?
– Еще один человек бродит по этажам одного из горизонтов мезозоя.
Объемный экран показал гиганта в косматой шкуре, в меховых штанах и унтах, бородатого и угрюмого, глядящего из-под козырька руки в даль коридора. В другой руке гигант держал нечто вроде старинного кремневого ружья с шестиугольным стволом.
– Хорош! – прищелкнул языком Иван. – Никак предок наш? И ружье у него – прямо-таки мушкет, карамультук. Как ему удалось спуститься так низко, в мезозой? Вряд ли он пользовался лифтом.
– Загадка, – согласился Павел. – Пусть побудет в резерве. Ему трудно будет объяснить, кто мы и что нам нужно. Однако людей в Стволе, по моим данным, было больше.
– Многие погибли, – тихо проговорил инк, и от его обыденного тона Кострова продрал мороз по коже.
– Что ж, продолжай поиск, может, кто и отыщется. Теперь давай пройдемся по нашим врагам.
– Их гораздо больше, – вздохнул Стас. – Почти на каждом горизонте находятся мобильные группы специально обученных…
– Называй их «санитарами».
– Группы «санитаров» по пять-шесть человек, вооруженных «универсалами» и многодиапазонными переносными ракетными комплексами типа «серая зона». Кроме того, появляются киберы неземного происхождения, как правило, относящиеся враждебно к конкистадорам, планомерно уничтожающие оборудование Ствола.
В объеме экрана появилось изображение черепахи с розовыми усами и гармошковидными ногами. Сменилось на изображение гигантского червя-слизняка, потом на шестилапого обезьянозмея.
– Этот наиболее опасен, – кивнул на него инк. – Владеет неизвестными видами оружия, испаряющими любое вещество, замораживающими и пробивающими электромагнитные экраны. Пока мы разобрались, как с ним бороться, он со своими собратьями уничтожил около двух сотен конкистадоров.
– Сколько таких обезьян в Стволе?
– Около дюжины.
– Справимся. Что еще?
Видеообъем засиял ярче, и взору представилась водная гладь с мерцающим золотистым конусом на горизонте. Видимо, один из выходов хронобура угодил в море или в озеро, и круглый двор Ствола представлял собой акваторию. Метрах в трехстах от видеокамеры, снимающей этот ландшафт, из воды торчала белоснежная конструкция, напоминающая крыло орла с морозным узором на перьях, а над крылом висел в воздухе туманный шар, похожий на одуванчик. Но каждая тычинка этого одуванчика диаметром в сто метров представляла собой фасетчатый глаз, насаженный на зазубренный кинжаловидный хвост. Веяло от одуванчика угрозой и безжалостной жаждой истребления.
Экран погас.
– «Хирург»? – спросил Павел после недолгого молчания.
– Не знаю, – бесстрастно ответил инк. – Мои камеры поймали его только два раза: в архее – вы только что видели – и в протерозое, где он сражался с хронорыцарями. Кто вышел победителем, выяснить не удалось, горизонт ушел в хронопровал.
– Хронорыцари на нашей стороне, – пробормотал Иван.
Инк оглянулся, и в нише над пультом возникло изображение черного всадника, который когда-то спас Ивана и Таю от неминуемой гибели.
– Да, это он. Всадник Апокалипсиса! Встретишься с таким один на один – разрыв сердца обеспечен. Даже не верится, что они сочувствуют нам. Кстати, каким образом они и все остальные монстры проникают в Ствол?
– Скорее всего, посредством трансгресса, – пробормотал Жданов, о чем-то размышляя. – Ствол теперь не только трактриса времен, но и перекресток иномерных пространств. Чего я только не понимаю, так это… Стас, а ты не пробовал пробить линию связи вверх, в будущее? Ствол ведь ушел и туда.