Полковник кивнул и удалился к домику связистов. Ивашура молча смотрел ему вслед, пока кто-то не тронул его за рукав. Гаспарян.
– Тебя к телефону.
– Кто?
– Голос незнакомый и как будто с акцентом.
Ивашура хмыкнул, все еще провожая взглядом прямую спину полковника безопасности, потом прошел в домик штаба, взял трубку радиотелефона.
– На связи.
– Начальник, перестань играть с огнем, – раздался в трубке гортанный тягучий голос. – Все попытки проникновения в Башню будут пресечены самым жестоким образом. Не угомонишься – успокоим навеки!
– Кто говорит?
– Мы уже встречались. Вторая встреча будет…
Ивашура выключил телефон, не дослушав. Вошедший следом Гаспарян смотрел на него вопросительно.
– Что там еще? Кто звонил?
– Террорист, – хладнокровно ответил Ивашура. – Требует, чтобы мы прекратили попытки штурма Башни.
– Федералы, что ли? Безопасность?
– Если бы это была инициатива федералов, высказал бы ее Одинцов. – Ивашура тронул рукоять бластера в кармане. – Скорее всего, те, у кого Иван отобрал пушку.
– Что будем делать? Надеюсь, ты не собираешься следовать совету?
Начальник экспедиции слабо улыбнулся в ответ.
Ровно в восемнадцать ноль-ноль Ивашура занял место в кабине вертолета вместе с Меньшовым, Гришиным и двумя физиками, бережно обхаживающими два зонда с аппаратурой контроля среды и телекамерами. Было решено зависнуть над Башней на безопасной высоте и опустить на тросах на ее размытую вершину два зонда. Запись передачи с телекамер должна была вести по кабелю переносная видеомагнитофонная система в кабине вертолета.
– Чуть что – рви когти! – инструктировал Меньшов пилота. – Не жди, пока свалимся в пикирование. Увидишь, что вертолет ведет себя необычно, – сразу давай знать.
Пилот, спокойный молодой человек со шрамом на щеке, молча кивнул.
Вылетели по расписанию, ответив службе авиаконтроля. Через десять минут вертолет завис над Башней в сотне метров от ее дрожащей вершины, постепенно теряющей плотность до полной прозрачности.
– Если бы самому туда слазить, – вздохнул молчавший всю дорогу Гришин.
Меньшов, занятый настройкой, фыркнул в бороду.
– Что это с вами, Константин Семенович? С каждым днем ваши желания все рискованнее и оригинальнее.
– Легче подавить первое желание, говорил Франклин, чем утолить все, что следует за ним, – улыбнулся Ивашура.
– Знаю, – снова вздохнул Гришин. – Но уж очень хочется сбросить покров тайны с апокалиптической Башни.
– Трос не достанет, – сказал один из физиков, – надо опуститься ниже.
– Вываливайте зонд. – Меньшов открыл люк в дне кабины. – Саша, берись за лебедку. Опустим и посмотрим, сколько останется до мерцающего слоя.
Зонд, представляющий собой металлический цилиндр с решеткой антенны и глазками приборов по корпусу и в дне, пошел вниз. Трос кончился на шестьдесят шестом метре.
– Все, дальше придется маневрировать вертолетом.
– Что показывают приборы?
– Небольшое повышение радиационного фона, – сказал Гришин, склонившийся над панелью переносного пульта управления. – Ничего особенного.
– Хорошо, что ни «глаз дьявола», ни мертвые выбросы не разряжаются вверх, – пробасил Меньшов. – Ну что, Васильич, пошли помалу вниз?
Ивашура, поколебавшись, кивнул пилоту.
– Легонько, не торопясь.
Вертолет плавно пошел вниз. Зонд приблизился к границе переходной зоны, где воздух струился маревом, будто нагретый до высоких температур, и вдруг превратился в тонкий стержень, ушедший глубоко в недра Башни. Громыхнуло. Из глубины размытого конца Башни всплыл рой пронзительно-голубых искр, вертолет вздрогнул.
– Назад! – отреагировал Ивашура, но пилот уже сам сделал надлежащие выводы: вертолет с натугой рванулся вверх.
Зонд выскочил из зоны завихрений, странно белый, как будто вымазанный в сметане, из тонкой бесконечной иглы превратился в объемное тело.
– Ничего не понимаю, – проговорил озадаченно Гришин. – У меня все зашкалило! Что там случилось с зондом?
– Подтяни-ка, – приказал Меньшов.
Физик у лебедки послушно заработал рукоятью барабана, заиндевевший трос пополз мохнатой длинной гусеницей. Зонд приблизился. Ивашура тихонько присвистнул.
– Ну и ну!
Зонд изменил форму и цвет, превратившись в гроздь белых «ежей» размером с полметра каждый.
– Что это?! – изумленно воскликнул молодой физик.
Ответом ему было молчание. Более опытные и сдержанные ученые не спешили давать объяснения новому феномену.
– Надо было снимать спуск со стороны, – сказал Гришин. – Не догадались.
– К сожалению, – кивнул Ивашура. – Проверьте радиацию, может, эти «ежи» излучают.
Меньшов высунул из люка дозиметр, покачал головой.
– Почти норма. Но ты прав, эта штука опасна, неизвестно, что от нее ждать. Предлагаю отнести ее в поле, подальше от лагеря. Потом вернемся с оборудованием и посмотрим, чем оброс зонд.
Ивашура хотел сказать, что зонд вовсе не оброс, а изменил форму, превратился в гроздь колючих ядер, но промолчал.
Они опустили сверкающую белую конструкцию на снег недалеко от дороги, чтобы можно было подъехать на вездеходе, оставили вместе с ней трос, и вертолет понесся к лагерю, словно с облегчением освободившись от непрогнозируемо опасного груза.
– Выясните, в чем дело, и позвоните, – отрывисто сказал Ивашура. – И готовьтесь к второму походу, на двух вертолетах и с киносъемкой.
– Сделаем, – прогудел в бороду Меньшов и признался: – Знаете, братцы, а я струсил! Думал, как рванет – костей не соберем! А еще хуже – провалимся в Башню!
Ивашура молча похлопал его по плечу.
В десять вечера начальник экспедиции позвонил Меньшову, и физик сообщил ему о результатах исследования зонда, изменившего структуру.
Зонд перестал быть таковым, он теперь вообще ни на что знакомое не походил. Он жил, если можно так сказать, то есть работал: что-то в нем стучало, позванивало, изредка иголки «ежей» начинали светиться призрачным зеленым светом. Материал его корпуса установить не удалось, как и разобрать или проникнуть внутрь.
– Понимаешь, он растопил снег вокруг, – орал в трубку Меньшов, – но сам холодный! А самое интересное – иногда шары становятся прозрачными, и оттуда кто-то на нас смотрит! Не видно кто, но чувствуется. Потрясающий эффект! Кстати, уже прибегали пауки, посмотрели, побегали вокруг и умчались.
– Осторожнее там, – проворчал Ивашура, не зная, что сказать. – Старайтесь изучать его дистанционно, близко не подходите.