И невдомек было сыщику, что недавно на этой же самой дороге, по пути в те же самые Большие Глины почти так же думал-тосковал тогда живой еще, а ныне покойный Арнольд — Леха Бойко. Имя женское повторял, правда, другое, но с теми же самыми забубенными интонациями…
Вот и говори — урка, браток. Вот и засылай сто запросов о судимостях и криминальных связях, вот и сравнивай…
А польский роман «Пан Володыевский» о роковой и безответной любви, прочитанный в госпитале, впечатлил и запомнился сердцем. Там тоже герой попытался было умыкнуть, увезти чужую жену. Но ничего хорошего из этого не вышло. Однако…
Однако дорога свернула направо — на проселок. Дома, дома — старые деревенские хибарки, а между ними кирпичные замки за четырехметровыми заборами. Лай злых собак, водонапорная башня, маленький магазин и снова поворот — в поля. Вот уж и тот самый дом — тоже за высоким забором.
Место было голое. На отшибе. Спрятаться, чтобы стрелять по машине, было негде, кроме тех самых кустов, росших вдоль забора.
Колосов вышел из машины, приказал лейтенантам размяться в поселке, обойти все дома, расспросить жителей. Выстрелы слышали, хорошо, но, может, кто машину какую видел в тот вечер или еще что подозрительное.
Сам же он позвонил в калитку. Жена Аркаши Козырного, гражданка Суслова Анастасия, по его данным, уже вернулась из роддома домой, и именно с ней он и хотел встретиться.
Но открывать никто не трудился. Колосов снова энергично позвонил, постучал. Вернулся к машине, громко посигналил — может, спит вдова или с ребенком занимается, может, просто боится. Из-за забора окон было не видно — только черепичная крыша.
Он внимательно осмотрел ворота — автоматические, но в тот вечер отчего-то Аркаша Козырной не сумел их открыть с помощью пульта, ему вместе с охранником пришлось выйти, и тут по ним и начали стрелять вот из этих самых кустов. Кусты были так себе — днем не особо спрячешься, но тогда уже успело стемнеть. В протоколе осмотра места не было записи о том, что возле кустов были обнаружены какие-либо следы. Интересно почему? Посмотрим, проверим. А вот почему — площадка перед воротами засыпана гравием, гравий и под кустами, черт бы его побрал.
И камер видеонаблюдения нет. Пожадничал Козырной, не установил средства наблюдения. Была бы камера над воротами — уже бы вовсю рассылали фоторобот убийцы.
— Кто там? — спросили из-за забора мужским молодым баском. Спросили настороженно и нелюбезно.
«Это еще что за новости? Еще один охранник? Вдова наняла?»
— Уголовный розыск области, майор Колосов.
Калитка медленно приотворилась — Колосова недоверчиво изучали.
— Давайте открывайте, полчаса вам звоню.
На пороге стоял молодой парень лет двадцати пяти в белой майке и спортивных брюках с лампасами. Круглая ушастая голова коротко стрижена, бицепсы накачаны, на шее — крест на серебряной цепочке.
«Охранник или любовник? Уже любовник? Так быстро? А что, по материалам, жена Козырного вроде как на четверть века моложе его была».
— Вы кто такой? — спросил Колосов, махая удостоверением перед носом парня.
— Я брат.
— Чей еще брат? Покойного?
— Насти брат, сестры моей, его жены.
— Предъявите документы.
— Они в доме.
— Идемте в дом. — Колосов буквально втолкнул парня в калитку.
Просторный участок. Посреди — разборный пластмассовый бассейн, вокруг шезлонги и лежаки, садовая мебель. Но все голо, деревья молодые еще, чахлые, тени нет. Травы, земли тоже не видно — все замощено бежевой плиткой. За бассейном — сарай, могучего вида беседка из мореного дуба, обстоятельный мангал — не то что шашлык, быка можно жарить на вертеле.
На крыльцо с ребенком на руках вышла молодая блондинка в спортивном костюме из розового бархата. Розовая кенгурушка и брюки плотно облегали пышные формы — вдова Суслова была хоть и юной, но весьма грудастой девицей.
И никакого траура по безвременно погибшему мужу — кормильцу и благодетелю. Розовая лента в русых волосах, макияж. Младенец на руках — красное сморщенное личико.
— Анастасия Павловна Суслова?
— Я самая, а вам что надо? — Голос тоже не слишком любезный.
— Дмитрий Лапин? — Колосов глянул в паспорт, сунутый ему парнем в майке.
— Это Митек, мой родной брат. Что вам надо? Вы с милиции? Так были уже у меня с милиции. Допрашивали. Ничего я не знаю. Не было меня дома. Не было, понятно? Ребенка я рожала, вот. — Молодая вдова, как поленом, потрясла младенцем. Тот недовольно закряхтел.
«Все нервные какие-то», — подумал Никита. А над всеми этими нервными, нелюбезными громада трехэтажного кирпичного дома-замка под черепичной крышей, сауна и гараж, участок, бассейн, а где-то там — в дымке за горизонтом — сеть автосервисов, приносящих хороший доход, банковские счета.
— Брат теперь с вами тут проживает? — спросил он.
— Проживает и будет проживать. А что, я одна, по-вашему, тут должна торчать? Чтобы и меня угрохали?
— Когда вы последний раз мужа своего видели, Анастасия Павловна?
— Когда в роддом он меня отправлял. А потом там, уже на кладбище на Востряковском.
— А вы когда видели своего родственника в последний раз? — Колосов повернулся к брату.
— Не помню. Давно, год назад.
— У вас что, были плохие отношения с ним?
Брат что-то буркнул нечленораздельное, насупился.
— Аркадий родных моих сюда не приглашал, — ответила за него Суслова.
— Почему? Игнорировал?
— Говорил, что… что не его, мол, круга люди.
— Да он сам-то кто был? — вскинулся ее брат. — Тоже мне… Я сам сюда не поехал бы к нему, даже если б и позвал. Нужен мне такой родственничек… — Ругательство прозвучало зло и смачно.
И младенец на руках Сусловой заорал, словно негодуя, что кто-то смеет так непочтительно отзываться о его покойном отце.
— Да тихо ты, Игоряха. Спрашивайте скорей, мне кормить его пора, не видите — плачет, заходится. — Суслова снова потрясла младенца, начала укачивать.
— А что, няни у вас нет? — удивился Никита.
— Какой няньки, откуда? Мне самой-то есть нечего. Мужа убили. Денег нет. Он мне никогда денег на руки не давал. Незачем, говорил. Вчера сунулась вон с Митьком в банк, все счета там на мужа. Мне ни копейки не дали, справки надо собирать на наследство. А у меня сын на руках. Вы бы помогли, раз из милиции, справки-то получить. А то везде очереди километровые, а я с ребенком. — Суслова уже не просила — требовала.
— Я розыском убийц вашего мужа занимаюсь. А чтобы наследство оформить быстрее, наймите адвоката в счет будущего унаследованного капитала. А вы, я погляжу, молодые люди, — Колосов хмыкнул, — не особо и скорбите об усопшем.