Барченко взял паузу, жадно закурил, встретившись глазами с Бокием, торжествующе кивнул.
— Однако это лишь форма, содержание в другом. Одним из главных занятий людей Оси было странничество по Мирам Вселенной. Это искусство передвижения «в обход материи» было делом опасным, многое зависело от стабильности потоков тонкой субстанции. Магия гиперборейцев позволила создать практически постоянный поток — Осевой Туннель, который начинался прямо над полюсом планеты и уходил в глубь космоса. В результате само вещество планеты в этом месте претерпело некоторые изменения. Воздух над полюсом оказался несколько уплотнен, он отличался матовым белым свечением (отсюда и другое название Арктиды — Страна Белых Вод!), водная стихия постепенно вытесняла земную. Потоки вод Мирового океана разделили Арктиду на четыре гигантских острова, и континент принял форму пространства, ограниченного крестом, заключенным в круг. Его геометрическим центром был гигантский водоворот в середине внутреннего моря, а над жерлом этой великой впадины располагался Храм Странствия по Мирам. Каменная громада Храма висела в воздухе, отбрасывая на воды Вращающегося Озера тень в виде креста. До наших дней дошел сакральный символ, обозначающий принадлежность Ортопо-лису, — это коловрат, или свастика. Храм Странствий являлся четырехмерным телом, всем, кто не обладал высшим посвящением, внутреннее пространство его казалось лабиринтом бесконечной сложности, четыре жезла там можно было поставить перпендикулярно друг другу, и они образовывали правильный восьмиконечный крест…
— М-да, — Бокий потер высокий, хорошей формы лоб, вздохнув, принялся скручивать очередную папироску, — как-то уж это… Одним словом, Александр Васильевич, верится с трудом. — Он относился к собеседнику с нескрываемой симпатией — заслуженный ученый, проверенный «аномал», известный оккультист. Но чтобы какие-то там парящие замки над водяными воронками, нет, это уж слишком!
— Я, Глеб Иванович, приветствую ваш скепсис, может, именно он и является движущей силой познания. — Барченко, волнуясь, снял очки, снова водрузил на нос, сунул окурок в пепельницу. — Только вот не Ульянов ли этот ваш говорит, что факты — вещь упрямая. Я два года, как вам известно, прожил на севере и могу с уверенностью сказать, что и культура, и традиции саамов проникнуты непостижимой, тонкой психической энергией, несут на себе отпечаток тайны и высшей магической отмеченности, сама природа вокруг загадочна и неподвластна формальной логике. Сколько, к примеру, мы ни просили местных рыбаков отвезти нас на заповедный шаманский остров Роговый, что на Ловозере, те отказывались наотрез, а когда наконец нашелся охотник, сын православного священника, поднялся сильный ветер, и экспедиция не состоялась. Однако нам все же удалось высадиться на южной оконечности озера, и что же? В одном из ущелий мы обнаружили огромный сеид — священный камень, а рядом с ним желто-белую колонну в виде гигантской свечи, от вида которых в наши сердца вселился непонятный, непостижимый разумом ужас. Наступила внезапная слабость, у многих начались галлюцинации, так что пришлось срочно уходить — напряженность полей тонких энергий оказалась невыносимой для нашей психики.
Вспоминая события пятилетней давности, Барченко замолчал, от его былой восторженности не осталось и следа, только судорожно билась жилка на виске да катались желваки на побледневших скулах.
Действительно, тогда, на берегах лапландских озер, в частности Сейдозера, он обнаружил множество непонятных психофизических явлений. Наблюдались странные свечения, геомагнитные аномалии, у каменных ритуальных пирамид — менгиров — астрофизик Кондиайн с изумлением обнаружил несоблюдение законов гравитации — вес человека там был величиной непостоянной. Однако главное, что вызывало множество вопросов, был феномен мереченья. Это специфическое состояние, похожее на массовый гипноз, чаще проявлялось при шаманских обрядах, однако могло возникнуть и спонтанно. Людей неудержимо тянуло на север, к Полярной звезде, они начинали повторять движения друг друга, безоговорочно выполняли любые команды, запевали на незнакомых им языках. Некоторые могли предсказывать будущее, отыскивать спрятанные предметы, человеку, находящемуся в состоянии эмерика, холодное оружие не причиняло вреда. Создавалось впечатление, что люди — это лишь марионетки, нити от которых находятся в чьих-то невидимых могучих руках. Только вот в чьих?
— Я читал ваш отчет, Александр Васильевич, и на память вообще не жалуюсь. — Бокий чуть заметно улыбнулся, он не прерывал собеседника из вежливости. — Скажите, вы выяснили личность этого полоумного?
На него, человека, склонного к мистике, привыкшего мыслить широко и абстрактно, рассказ о Гиперборее произвел большое впечатление, однако, будучи хорошим психологом и профессиональным контрразведчиком, он никогда не выказывал своих эмоций.
— Некто Круглев Михаил, крестьянин из поселка Юрьевец Костромской губернии. — Барченко зачем-то понизил голос до полушепота. — На самом же деле он волхв белого круга, один из последних хранителей Северной Традиции. За тысячелетия до Рождества Христова на русской земле существовали два уровня посвящения. Первый — это то, что мы называем язычеством, учение о двенадцати ипостасях, или силах, в которых проявляется Единый. Каждый из этой дюжины богов имел своих служителей, волхвов низшего посвящения. Они назывались кудесниками, потому что знаками их звания были кудесы — бубны о двенадцати бубенцах, символизирующие круг перерождений, проявлений Единого. Волхвы же высшего посвящения — веды — имели особые посохи, как символ вечного пути навстречу Единому, и постигали божьи откровения во всей полноте учения о Триглаве, то есть о триединстве всего сущего. К таковым и относится Михаил Круглое. Смысл его пришествия — в готовности приоткрыть завесу тайны, ибо время пришло…
— Весьма интересно, весьма. Однако, Александр Васильевич, время. Вы куда сейчас, в Скоблищенский? — Заметив утвердительный кивок, начальник спецотдела поднял трубку, негромкий голос его зазвучал властно и отрывисто. — Это Бокий. Машину на выезд.
Он поднялся из-за массивного стола, коротко кивнул Барченко.
— Сегодня уже не увидимся, через четверть часа у меня коллегия ОГПУ. Из Круглова этого выжмите все соки, на днях жду вас с подробным докладом. До свидания.
Руки он не подавал никому.
— До свидания. — Барченко кивнул в ответ и длинным лубянским коридором двинулся на выход, у подъезда его уже ждал открытый «паккард» Бо-кия. Путь Александра Васильевича лежал к засекреченному объекту ОГПУ, где была оборудована «черная комната» — специальная лаборатория для исследования способностей «аномалов».
— В Скоблищенский. — Он уселся на переднее сиденье, глянул на часы. — Особо не гоните, время есть.
— Слушаюсь. — Шофер включил скорость, отпустив сцепление, прибавил газу, и «паккард», шурша покрышками, покатил по московским улицам.
Вокруг кипела жизнь большого, шумного города. Под колесный лязг светились изнутри трамваи, орали галки на кремлевской стене, трудяга-пароходик тащился по Москве-реке, дымил по-черному, разводил волну. В сквере у Большого театра, там, где радужно переливалась разноцветная струя, билась и гудела разномастная толпа, юркие таксомоторы, брызгали лучами фар, резко, по-звериному рявкали клаксонами, мальчишки-газетчики выкрикивали несусветную чушь, а в вышине, в синем вечернем небе, прожектора высвечивали транспарант: «Ты подписался на рабочий кредит?» Если кто и подписался, то явно не скучающие личности в длинных пиджаках, мятых брюках колоколом и широких, словно конские копыта, башмаках, которые, размахивая тросточками, бродили вдоль пылающих витрин, разглядывая товары и встречных женщин. На них бросали косые взгляды молодые, стриженные под «полубокс» люди с быстрыми глазами и умелыми, ловкими пальцами, их беспокойные ноги в ботинках на резиновом ходу двигались легко и бесшумно. Проститутки в ожидании работы томились на боевых постах, привычно зазывали клиентов, покручивали доступными, в модных шелковых шароварах задами. Воздух наполняли рев моторов, ржание лошадей, запах пота, «Шипра» и туалетной воды «Пролетарка», дым от папирос «Авангард», громкий мат, свист милиционеров и призывно-чувственные звуки танго, доносящиеся из дверей ресторанов. Эх, Москва златоглавая…