— Сиди, сиди, — хозяйка нахмурилась. Когда она отошла, Маша собрала все свои силы и налила немного воды из тяжелого, холодного кувшина. Вода была кисловатая, вкусная. От нее становилось легче, душная темнота отступала, сердце забилось быстрее.
— Я и не думала, что так хочу пить! — удивилась Маша и налила еще. Выпив четыре стакана подряд, она поняла, что ей необходимо в туалет, и оглянулась в поисках хозяйки. Та стояла у входа и оживленно переговаривалась с одним из Обсидианов. До Маши долетали лишь обрывки фраз:
— Больна, и это в моем заведении… Нет, он сказал, что не опасно. Положим, я сразу узнала… Такая нелепая одежда… И долго мне ждать?..
Будь Маша здорова, она бы, конечно, забеспокоилась. Но ее сейчас мучили другие проблемы. Поэтому она всего лишь позвала:
— Можно вас на секундочку? Хозяйка вздрогнула и оглянулась в сторону девочки с перекошенным от ужаса лицом, но быстро взяла себя в руки и натянуто улыбнулась гостье:
— Я сейчас. Только не вставай.
Потом она ушла за стойку бара, нарезала лимоны и колола лед. Маша не решилась позвать ее вторично, а сама боялась подняться, ощущая, как кружится голова. Чтобы немного отвлечься, она вновь осторожно потрогала ежика и удивилась — он спрятал все свои колючки и теперь походил на шарик зефира, мягкий и липкий.
— Ой, тебе тоже плохо! — заволновалась девочка и вынула ежика из кармана. Не замечая, как вокруг стало тихо, она положила его на середину стола и полила сверху остатками воды из кувшина. Впитав жидкость, как губка, ежик зашевелился, высунул наружу свои круглые глазки и сказал басом:
— Мама.
— Мама! — вдруг послышалось со стороны стойки, а вслед за этим — звон разбитого стекла. Маша подняла глаза и увидела, что малахитовая хозяйка уронила кувшин со свежеприготовленным напитком. Взгляды всех присутствующих обратились к ней, но женщина не отрывала глаз от ежика.
— Враги, — сделал вывод ежик и начал надуваться, расправляя колючки, — пригнись, мама.
— Бегите, — беспомощно произнесла хозяйка. Посетители ломанулись к двери, сбивая с ног друг друга и группу охранников-Обсидианов. Один из них устоял и плюнул в сторону ежика маленьким огненным шариком.
— Не надо! — крикнула Маша, и в этот момент ее подхватили сильные руки — Кармин 212 ворвался в комнату и, мгновенно оценив ситуацию, выскочил вместе со своей подопечной в окно. На улице он посадил ее на плечи и побежал. Обернувшись, Маша увидела, как пляшет огонь в самой чашечке колокольчика, где она только что сидела.
— Нашествие ежиков! Район оцеплен! «Сиреневый колокольчик» заражен ежиками! — кричали со всех сторон.
Кармин с разбегу запрыгнул на появившийся из воздуха диск, и перед глазами Маши замелькали белые сполохи. Она зажмурилась и, когда Кармин поставил ее на землю, все еще растирала глаза кулаками.
— Прекрати чесаться, — прикрикнул на нее охранник, — дай на твое лицо посмотреть. Глаза покраснели, ты их растерла, наверное. А так все в порядке. Обычная реакция на отравление. Интересно, что за нашествие ежовых деревьев на Острове Светляков?
— Я такая дура, — со стыдом призналась Маша, — это я во всем виновата.
— Ты? Почему?
— Я вам все расскажу, только мне в туалет надо!
— Не можешь терпеть?
— Я давно уже терплю.
— Как все неудачно складывается. Сеть телепортеров заблокирована, мы на Острове Синих ручьев, здесь нет города, только несколько плантаций.
— Я за кустик…
— Нельзя за кустик, это плантация Лесного прохладника, он в пишу идет. Погоди, я сориентируюсь, где тут жилые помещения…
Маша вздохнула, посмотрев на кустики местной мяты, доходившие мужчине до ушей, и спросила у шапочки колокольцев, которая так и висела рядом с кристаллом на шнурке, куда идти. Синий лучик послушно лег перед ней, и Маша уверенно пошла вперед.
— Стой, ты куда? Заблудишься! — удивился Кармин, который, естественно, путеводного лучика не видел.
— Некогда объяснять, просто идите за мной! — ответила Маша довольно резко, но ее можно было понять и простить. К счастью, дома рабочих оказались совсем рядом.
— Кармин и ребенок? — изумилась довольно полная молодая женщина, нянчившая младенца у входа в свое жилище. Она впустила Машу в дом и засыпала Кармина вопросами, но тот отвечал лишь: — Такая работа, таковы обстоятельства, так сложилось.
Впрочем, вернувшаяся Маша оказалась более находчивой на оправдания, она рассказала про ежовое дерево и переполох на Острове Светляков.
— Жители больших городов такие изнеженные, — презрительно фыркнула хозяйка, которую звали Лаванда Лиловик, — за границами плантаций полно всяких чудищ, и ежики, и Плотоядные ходильники, муж даже находил Кривые кактусы. Мы привыкли, в этом ничего нет страшного. Знаете что, оставайтесь у нас. Все равно сеть телепортеров заблокирована, а вам следует отдохнуть, пока не выйдет весь яд. Завтра муж вернется, поужинаем все вместе…
— Как вы не боитесь одна в доме, без мужа, когда в лесу столько жутких растений, — восхищенно сказала Маша. Кармин в это время делал козу ребенку.
— А я ужасно боюсь, — призналась Лаванда, округлив глаза, — днем еще выхожу из дому, а ночью дверь запираю, и хоть пожар с потопом.
Маша подумала, что без солнца нет большой разницы, день или ночь, но ничего не сказала.
Хозяйка проводила гостей на кухню, довольно тесную, зато красивую, с разноцветными тарелками на полках, каменным очагом и длинным столом с лавками, на которые уставшие путешественники немедленно уселись. Ребенок разревелся, и Лаванда унесла его кормить. Кармин повернулся к девочке и напомнил:
— Так что произошло в «Сиреневом колокольчике»?
— Ежика принесла я, — призналась Маша, надеясь, что в доме Лаванды Кармин не будет особенно бушевать. — В кармане. Я его не заметила сначала, а потом мне его жалко стало. Он меня мамой назвал, потом пить попросил. А когда эти, черные, ворвались, он меня спасти решил, сказал, чтобы я пригнулась, и растопырил колючки.
— Маша, я в тебе разочарован! Как ты собираешься спасать мир, будучи такой легкомысленной! — Кармин 212 вскочил и нервно заходил по кухне. — Это очень опасное растение. Так еж был у тебя в кармане? А я-то голову ломаю, почему тебе становилось все хуже и хуже. Ты могла умереть из-за собственной глупости! Счастье твое, что Обсидиан сжег ежа. Причем вовремя, до обстрела ядовитыми шипами! Если он признал тебя за «маму», он бы следовал за тобой всюду, и в конце концов ты получила бы смертельную дозу.
Маша глотала слезы. Ей было жалко растительного ежика, но она понимала, что Кармин прав.
— А Обсидианы появились раньше, — вдруг сказала Маша. — Я сейчас вспомнила. Хозяйка разговаривала с охранниками. Она говорила, что узнала меня по нелепой одежде, и волновалась, не опасна ли я для ее посетителей.