– Если бы я знал имя подозреваемой, то уже разделался бы с ней по-своему, а не стал бы беседовать с вами.
– Ну, это вы зря, у нас запрещен самосуд, – возразил ему Андрей, продолжая напряженно следить за мимикой мужчины.
– У нас много чего запрещено, однако… – Горин не стал договаривать дальше и замолчал.
– Виктор Николаевич, мне известно, что компания, которую раньше возглавлял ваш брат, перестала приносить прибыль. С чем это связано?
– Почему вас это интересует? Я думаю, что дела моей компании совершенно не имеют отношения к тому, чем вы сейчас занимаетесь.
– Ну почему же? Может случиться так, что как раз это и имеет непосредственное отношение именно к тому, чем я сейчас занимаюсь.
– Я вас не понимаю, – удивился Горин.
– Все очень просто: вас разоряют, и это началось совсем недавно. Я прав?
Горин напряженно смотрел на следователя, но отвечать на его вопрос не стал.
– Хорошо, не хотите, не отвечайте, я и так знаю об этом. Просто я хотел осветить вам картину, которая явно дает наводку на преступника. Ваша компания практически разорена, деньги с вашего счета ушли в неизвестном направлении. Это говорит о том, что недоброжелателю известны все ваши коды защиты. Ко всему прочему, вирусом уничтожена ваша база данных в компьютерной сети, а это миллионные убытки. Фактически компания испытывает агонию, и вы не объявили себя банкротом лишь потому, что смерть сыновей отвлекла вас от работы. Пойдем дальше. Преступнику этого показалось мало, и он решил уколоть вас еще больнее, то есть лишить вас сыновей, убить вашу надежду на спокойную старость.
– Прекратите немедленно! – вскочив со стула, вдруг закричал Горин. – Как вы можете так спокойно рассуждать об этом в моем присутствии?!
– Как скажете, я могу не продолжать. Но советую вам хорошенько подумать, – вздохнул Андрей.
– О чем я должен думать?
– У меня такое чувство, что вы очень хорошо знаете имя убийцы, но по какой-то совершенно мне непонятной причине скрываете его.
– Бред, если бы я знал…
– Знаю, знаю, – поднял Андрей руку. – Вы бы сами давно расправились с ним или с ней, и все такое прочее. Но все дело в том, что вы не знаете, где его искать. Ведь я прав? Мало того, вы и мне не даете возможности его найти. Я вас больше не задерживаю, господин Горин, – внезапно оборвав разговор, проговорил майор и с презрением посмотрел на мужчину. – Советую как следует подумать о нашем разговоре. Если вы что-то вдруг вспомните и захотите мне рассказать – милости прошу. А сейчас – до свидания, – грубее, чем следовало бы, сказал майор и, схватив со стола пропуск, начал его подписывать. – Прошу, – протянул он мужчине листок. – Всего хорошего.
Горин, взяв со стола пропуск и даже не попрощавшись, пошел к двери. По дороге он несколько раз оглянулся на майора, и Андрей увидел в его взгляде явное удивление. Тогда он понял, что догадка, которая внезапно созрела в его голове, верна…
Андрей выключил диктофон и задумался.
– Думаю, что я прав: девушка не погибла, она жива и мстит за себя и своих родителей. Тогда выходит, что во всем виноваты родственники, как я и предполагал раньше! Это похищение, выкуп, убийство… Все сделали они, ее родственники! Но ведь доказательств тому нет, и где их брать, я не знаю. Где же мне тебя искать, девочка? Где ты прячешься? И что ты еще задумала? Не замахнешься ли ты и на Горина-старшего? Или тебе уже достаточно того, что ты разорила его фирму, вернее, свою фирму, и лишила его сыновей? Ты уже зашла слишком далеко. Хоть в душе я и на твоей стороне, но по закону… ох, уж эти мне законы! Значит, «вендетта»? А может, я не прав? Тогда кто этот мистический убийца? А это, Андрей Владимирович, тебе и предстоит выяснить, для того ты и сидишь в своем кабинете, – сам с собой разговаривал майор. – Как же надоел мне этот кабинет! Вот распутаю это дело, женюсь и уйду из органов. Надоело мне с трупами дело иметь! Звали в крупную компанию юристом, вот и надо идти. Поступлю именно так, но только после Горинского дела, – решил Андрей и встал из-за стола, чтобы выйти в коридор покурить. Нервно затягиваясь, следователь продолжал рассуждать. – Нужно будет установить наблюдение за квартирой Горина. Если этот так называемый мститель решил извести под корень всю семью, то его нужно ожидать именно там. А вдруг я ошибаюсь? Черт, почему у меня не выходит из головы Анжелика? Почему я уверен, что это ее рук дело?
К Андрею подошел Сергей и спросил:
– Что это ты сам с собой разговариваешь? Если не с кем поговорить, приходи ко мне в кабинет, составлю тебе компанию.
– Да, – обреченно махнул рукой Андрей. – Голова опухла у меня уже от этого дела с убийствами братьев. Мысли вертятся в голове совершенно чудовищные. Напридумывал себе, что это Анжелика им мстит.
– Что за Анжелика?
– Забыл, что ли, дело о похищении?
– Так вроде погибла девушка, сгорела она, я даже фотографию помню.
– Фотография – это так, одна фикция, специально подброшена, чтобы не искали девушку. Я сразу догадался, как только увидел, что платье лишь обгорело в нескольких местах. Тогда мне так и не дали до конца разобраться с этим делом. Помнишь, заказные убийства посыпались как снег на голову, да еще известных людей? Вот мне и пришлось заниматься ими, а дело Гориных – в архив, до лучших времен.
– Так ты думаешь, что девушка жива и начала мстить своим родственникам? – спросил Сергей. – Что же она тогда ждала почти целый год?
– Кто знает? – пожал Андрей плечами.
– Нет, мне кажется, что баба, да еще такая молоденькая, не способна на это, – пожал капитан плечами. – И потом, ты же мне сам говорил, что во второго брата стреляли из винтовки с чердака соседней дачи. И что стрелял снайпер. А в результате вообще хрен знает что вышло. Чердак есть, винтовка тоже есть, а парня кокнули совсем из другого оружия.
– А я о чем толкую? Сплошные нестыковки кругом. Говорю же, что мысли в голову лезут совершенно чудовищные, – поморщился Андрей.
– В твоей голове просто так мысли не появляются, значит, есть причина, – возразил капитан.
– В том-то и дело, что никаких оснований, просто интуиция. Вчера я беседовал с Гориным-старшим, и мне показалось, что он чего-то недоговаривает, чего-то даже боится.
– И о чем же это говорит?
– Он знает имя убийцы или догадывается, кто это может быть, но почему-то молчит, не называет его. Чье имя он может скрывать?
– Если, как ты говоришь, это Анжелика, то почему он должен скрывать ее имя? – спросил Сергей. – Я не думаю, что он настолько трепетно любит свою племянницу, что, даже получив два трупа своих сыновей, будет молчать о ней.
– Ты меня не понял. Он боится, что, если назовет ее имя, мы заинтересуемся, почему это девушка с таким хладнокровием идет по трупам? По какой причине девушка делает это? Только по одной причине она может так поступать.