– Нужно соображать, где и при ком делать это замечание. Я все, что угодно, могу стерпеть, но только не то, что меня выставляют невоспитанным дураком при моих бывших одноклассниках, – проворчал Кирилл. – Я же видел, как Калинин с Вареновым усмехались, глядя на нас с Наташей. Их ехидные улыбки очень прозрачно намекали, как им меня жалко. Мол, попал ты, братец, под каблучок, терпи теперь.
– Наташа просто не подумала об этом. Она же извинилась перед тобой, – продолжала защищать девушку Данила. – Звонит тебе, а ты трубку не берешь. Нельзя из-за такой ерунды жизнь себе портить. Такой девушки, как Наташа, тебе больше никогда в жизни не встретить.
– Дань, отвали от меня, а? Как-нибудь без твоих нравоучений разберусь. Женщина должна знать свое место, и если я все это на тормозах спущу, то дальше будет еще хуже. Если бы на месте Наташки была какая-нибудь другая женщина, я бы ее вообще послал куда подальше, а я… просто обиделся.
– Значит, ты все-таки Наташку простишь, просто время выдерживаешь, чтобы проучить? – улыбнулся Данила.
– Именно проучить, – буркнул тот.
– Может, ты и прав. А я почему-то не могу на свою Маринку долго злиться. Стоит ей улыбнуться, и я уже готов, таю, как масло на сковородке.
– Поэтому она на твоей голове и ездит, – проворчал Кирилл.
– Ни на какой голове она не ездит, она меня любит, я в этом уверен, – ощетинился Данила. – И как только она закончит институт, я сразу же женюсь на ней, а то еще уведет кто-нибудь, тьфу-тьфу, не дай бог, – суеверно сплюнул он через левое плечо. – Вон она какая красавица и умница.
– Спортсменка, комсомолка, – усмехнулся Кирилл. – Ты на влюбленного дурака похож.
– Я влюбленный, не спорю, но не дурак. И надеюсь, что Маринка это ценит по достоинству.
С Мариной Некрасовой Данила познакомился совсем недавно, когда они с Кириллом лежали в больнице. Она приходила туда к своему младшему брату, который лежал в одной палате с Чугункиными. У него была сломана челюсть, эту травму он получил в драке, защищая честь совершенно незнакомой ему девушки. Марина приходила к Денису почти каждый день, когда заканчивались занятия в институте. Она приносила ему протертую пищу, чтобы он мог ее цедить сквозь сетку, в которую были закованы его челюсти. На парня было больно смотреть, так он мучился. В графине был растворенный в воде анальгин. Чтобы успокоить боль и уснуть, Денис выпивал на ночь по полстакана. Данила в течение недели пристально наблюдал за Мариной, и только потом решился на кардинальные меры. Недолго думая, он прямо в лоб предложил девушке стать его женой. Она засмеялась, покраснела, а потом вполне серьезно ответила: «Я подумаю, Данила, над твоим предложением и, возможно, приму его».
С той минуты их отношения приняли романтический характер, и первое, что сделал Данила, как только вышел из больницы, – купил огромный букет цветов и приехал в Марине домой. Он уже знал, что матери у них нет, воспитывает их отец, поэтому приготовился к мужскому разговору. Николай Иванович очень радушно принял гостя, сказал, что много наслышан о нем от дочери, с радостью их благословит, но только через год, когда Марина окончит институт. Данила согласился с этим условием и теперь терпеливо ждал. Он по-настоящему влюбился в Марину и буквально боготворил ее. Девушка отвечала ему взаимностью, но близких отношений пока не позволяла. Впрочем, Данила и не пытался ей это предлагать, боялся обидеть, да и времени прошло слишком мало, всего два месяца. Что будет дальше, он не знал, но летал на крыльях своей любви, как мотылек. Кирилл часто подшучивал над ним, но тот не обижался на брата, лишь улыбался.
Кирилл с Наташей встречались полтора года, и уже год были в близких отношениях. Они тоже познакомились не совсем обычным способом: в ДТП. Наташа тогда только получила права. Она стала учиться водить машину лишь из-за того, что на двадцатилетие отец сделал ей подарок: автомобиль «Рено» ярко-красного цвета.
Так случилось, что девушка села за руль своей машины в третий раз и попала в аварию с участием Кирилла. Она въехала в задний бампер его автомобиля и испуганно хлопала глазами. Кирилл подлетел к ней, весь красный от гнева, и стал высказывать все, что о ней думает, не стесняясь в выражениях. Наконец, когда его запал иссяк и он увидел слезинки на щеках девушки, он вдруг разглядел, какая она милая. Так произошло их знакомство, в дальнейшем переросшее в любовь.
– Мы домой едем или еще куда? – спросил Данила у брата.
– Сегодня, пожалуй, домой, а завтра с утра пораньше я поеду на фирму к нашему клиенту, – ответил тот. – Нужно посмотреть, куда выходят окна его кабинета. Мне не дает покоя его уверенность в том, что жена заказала его. А ты поедешь к их дому и последишь за ней. И все записывай: в котором часу вышла из дома, куда поехала, сколько пробыла в том или ином месте, – давал наставления Кирилл. – Ну и все остальное. Если она встретится с детективом, сразу же звони мне. Если еще с кем-нибудь подозрительным, тоже сразу докладывай.
– Мне кажется, это всего лишь плод воображения подозрительного супруга, – пожал плечами Данила. – Нет, то, что она наняла детектива, – конечно, странно. И в то же время этот поступок можно объяснить. Жена желает знать, как обстоят дела на фирме мужа. Спрашивается, для чего? Значит, в их семье какие-то нелады, значит, он обманывает ее, а она желает знать правду. Да мало ли какими могут быть причины?
– То, что в их семье нелады, и так ясно, – заметил Кирилл. – Вспомни слова клиента, когда он в первый раз к нам пришел: «Меня совершенно не интересует постельная жизнь моей супруги, мне нужно знать совсем другое».
– Вспомни сам, каким пренебрежительным тоном он это произнес. Одна только эта фраза сразу же сказала о погоде в этом доме. И я не удивлюсь, если она его действительно заказала. Наше с тобой дело – выяснить, так ли это, и по возможности предотвратить преступление.
– Как ты его предотвратишь? – хмуро спросил брат. – Если она наймет киллера-профи, тогда, предупреждай не предупреждай, конец один.
– Что же ты зануда такой, Данька? – прикрикнул на брата Кирилл. – Нельзя же заранее хоронить человека. Предупрежден, значит, вооружен. Хоть что-то мы можем выяснить?
– Ладно тебе, – буркнул тот. – Чего разорался? Я так просто сказал.
– Все у тебя так просто, давай собираться, мать, небось, заждалась с ужином, – проворчал Кирилл. – Черт, у меня почему-то из головы не выходит этот Марков, – произнес вдруг он. – Хочу что-то вспомнить, и как будто заклинило…
– Что именно?
– Понятия не имею, хоть застрели, а покоя не дает, – развел руками Кирилл.
– У меня тоже так бывает, не переживай, завтра вспомнишь, – успокоил его Данила. – Все, выключай свет, пошли. Надеюсь, что наша Катастрофа уже дома.
– Ты все никак не успокоишься? – усмехнулся Кирилл. – Нашел о ком переживать! На Катастрофу где сядешь, там и слезешь, она себя в обиду не даст никогда и никому.
– А как же не беспокоиться, она нам не чужой человек, всего лишь слабая женщина, а дураков кругом полным-полно, – пророкотал Данила.