– А почему вас это интересует? – приподнял брови тот.
– Я вас вижу впервые, поэтому должен знать, к кому вы приехали, – сдержанно ответил охранник.
– Но я могу назвать вам любую квартиру, – усмехнулся Роман. – Почему вы уверены, что скажу вам правду?
– Дело в том, что передо мной лежит журнал, с телефонами хозяев всех квартир. И, прежде чем пропустить вас, я должен буду позвонить в указанную вами квартиру и оповестить хозяев, что к ним приехал такой-то. Только после того, как мне разрешат, я могу вас пропустить, – очень терпеливо и обстоятельно объяснил секьюрити.
– Как все серьезно у вас, однако, – улыбнулся Роман. – Рогачев Роман Александрович, майор ФСБ, вот мое удостоверение, – представился он и раскрыл перед носом охранника корочки. – А направляюсь я в тридцать седьмую квартиру, чтобы провести дополнительный осмотр места преступления. Надеюсь, ваше любопытство удовлетворено?
– Да-да, проходите, товарищ майор, – засуетился секьюрити. – Сразу бы сказали, я бы разве… проходите, к лифту – направо.
– Честь имею, – небрежно бросил Рогачев и, гордо расправив плечи, направился к лифту. Секьюрити проводил его испуганным взглядом и, как только Роман скрылся в кабинке лифта, поспешно вытащил из нагрудного кармана визитную карточку и набрал номер телефона.
– Товарищ Парамонов? – зашептал он в трубку. – Это вас Вячеслав беспокоит, охранник из «Алых парусов». Вы просили меня позвонить, если вдруг кто-то будет интересоваться хозяином тридцать седьмой квартиры. Так вот, докладываю: в тридцать седьмую квартиру только что прошел человек из ФСБ. Я очень вас прошу: не выдавайте меня, мне бы не хотелось иметь дело с такой серьезной организацией! Всего доброго, до свидания, – и он положил трубку. – Фу, черт, – выдохнул молодой человек, вытирая пот со лба. – То МВД, то ФСБ, видать, крутая шишка этот Марков. Впрочем, в этом доме все крутые, куда ни плюнь.
Роман поднялся на шестой этаж и, выйдя из лифта, остановился перед дверью тридцать седьмой квартиры. Взглянул на полоску бумаги, которой была опечатана дверь, и нахмурился.
– И что прикажете делать? – проворчал майор. – Черт, вот не было печали, да Катастрофа постаралась, обеспечила.
Рогачев оглянулся по сторонам и решительно нажал на кнопку звонка. Из недр квартиры не доносилось ни звука, хотя Роман и прислушивался. Он позвонил еще раз. Бесшумно приоткрылась дверь, и из-за нее показалось личико Юльки.
– Проходи, быстро, – шепнула она и раскрыла дверь пошире, чтобы Роман мог протиснуться в щель.
– Что за тайны мадридского двора? – недовольно прошипел он.
– Не гунди, сейчас узнаешь, – улыбнулась Юля, торопливо закрывая дверь. – Привет!
– Что ты здесь делаешь? – хмуро спросил Рогачев, сдвинув брови.
– Ром, может, в комнату пройдешь, или мы будем в прихожей объясняться?
– Вот, возьми, это Карина передала, там все, что ты просила, – подавал он ей пакет с вещами.
– Ты Каринке позвонил? Вот молодец, что догадался, а у меня совсем из головы вылетело, что можно к ней обратиться. Ну, проходи, что ты встал, как истукан?
Роман, продолжая недовольно сопеть, пошел вслед за девушкой, которая на всех парусах понеслась в глубь квартиры, пристально изучая просторные апартаменты, невольно заглядываясь на эту роскошь. Он вошел в большую гостиную и остановился у дверей. Спиной к нему сидел какой-то мужчина, рядом суетились Юлька и еще какая-то девушка.
– Ромка, иди сюда, познакомься, – позвала его Юля. – Это Алиса Скуратова, а это – Владимир Марков. Прошу любить и жаловать, друзья, перед вами Роман Рогачев, мой друг… близкий, – сказала она, лукаво взглянув на майора. – Я заканчиваю, Владимир пойдет переодеваться. Я объясню Ромке, в чем дело. Рома, присядь, – скороговоркой трещала она, продолжая колдовать над лицом Маркова. – У меня прямо полоса какая-то в последнее время – помогать мужчинам в женщину превратиться. Ром, помнишь клуб «Голубой рассвет»? – заливисто засмеялась она. – Данька у меня тогда здорово получился, такая пышечка в кудельках. С Владимиром немного посложнее, у него щетина слишком жесткая, ему пришлось несколько раз бриться, столько тонального крема на его щеки ушло – мне бы на год хватило. Хорошо, что я все время с собой косметичку ношу. Губы подкрасим, и будет полный ажур. Вот, вроде все, – резюмировала Юля, с удовольствием разглядывая дело рук своих. – Алиса, глянь-ка, правда, здорово получилось?
– Обалдеть! – Алиса еле сдержала смех. – Картина, достойная висеть в Эрмитаже.
– Я всегда говорила, что человечество потеряло в моем лице настоящего художника, – кивнула Юлька, пряча улыбку. – Иди с Владимиром, помоги ему разобраться с вещами, а я пока с Ромкой поболтаю, – велела она, подавая Алисе пакет.
Марков и Алиса ушли, а Юля, подлетев к дивану, на котором пристроился Рогачев, плюхнулась рядом с ним.
– Ромка, почему ты выглядишь таким букой? – засмеялась она. – Улыбнись, ну хоть чуть-чуть.
– Пока ты не объяснишь мне, что здесь происходит, я улыбаться не собираюсь, – хмуро ответил тот. – Ты во что меня втравила?
– Ром, выслушай меня спокойно, без сердца, а потом будешь делать выводы. Договорились?
– Слушаю.
Юлька нетерпеливо заерзала на диване, собираясь с мыслями, а потом азартно и бессвязно начала рассказывать.
– Понимаешь, сегодня утром Владимир… это Марков, которого я сейчас красила, хозяин этой самой квартиры, давний знакомый Алисы, причем близкий знакомый. Когда-то они были… ну, сам понимаешь, но они расстались больше четырех лет назад. Когда он сегодня утром проснулся, то увидел, что держит в руках пистолет. Конечно, он очень удивился – откуда у него оружие, в доме его никогда не было, он сам сказал. А потом он в кухне нашел труп проститутки, которую притащил вчера из ночного клуба! Он испугался и спрятался, когда домработница пришла, та развопилась, увидев труп. Ну еще бы, я бы на ее месте сразу в обморок свалилась… в общем, она подняла страшный шум, собрала всех соседей и милицию вызвала, – возбужденно, с горящими глазами тараторила Юля. – А мы с Алиской, узнав об этом, решили под шумок квартиру обыскать. Вдруг, думаем, повезет, и мы найдем здесь какие-нибудь документы про этот «Стройметр»? Алиску-то кинули с ипотекой, вот она и решила через Маркова их найти. Ну вот, приезжаем сюда, я корочки лейтенанта под нос секьюрити сунула, он нас и пропустил. Алиске я тоже документы сделала. Мы дождались, пока отсюда все свалят, в кабинете за шторой спрятались, Алиска чуть там не описалась, а потом пошли туалет искать. А Марков выпал из шкафа, как снег на голову, да еще с пистолетом, представляешь, мы прямо обалдели, да он и сам обалдел, а потом…
– Стоп! – рявкнул Рогачев, глядя на Юльку покрасневшими от злости глазами. – Ты сама-то хоть одно слово поняла из того, что нагородила?
– А что тут непонятного-то? – захлопала ресницами Юлька.
Рогачев зажмурился, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться, и тихим твердым голосом произнес: