– Легко, – усмехнулась Юля. – А у тебя что на ногах? – спросила она.
– Обычные туфельки на невысокой шпильке.
– Я смотрю, и макияж у тебя тоже обычный, – нахмурилась Юля. – Я же просила: сделай поярче, чтобы было вызывающе, хотя бы немного. Хорошо хоть юбку надела нормальную, и кофточка вроде ничего, – заметила она. – Между прочим, такие губы сейчас не носят.
– А какие носят?
– Посмотри на мои, – Юля выпятила губы трубочкой. – Вот такие и носят.
– Мне такая помада не идет, – нахмурилась Алиса. – Я на проститутку становлюсь похожа.
– О, это как раз то, что нужно, – оживилась Юлька. – Мы с тобой сегодня и должны быть похожи на проституток. Ну, не совсем, конечно, а как бы и да, и нет.
– Бывает либо да, либо нет, – возразила Алиса. – Постой, постой, что ты сказала? – опомнилась она. – На кого мы должны быть похожи?
– На девиц легкого поведения.
– Зачем?
– Мы с тобой идем в ночной клуб, откуда твой Марков притащил труп, – брякнула Юлька.
– Кого притащил?! – вытаращилась Алиса.
– Ну, тогда она еще не была, конечно, трупом, – поправилась Юлька. – Я о девице говорю, с которой Марков в клубе познакомился.
– Я уже поняла, – кивнула Алиса головой. – Объясни, зачем мы в этот клуб попремся?
– Как это зачем? Алиса, ты что, совсем ничего не понимаешь? – округлила глаза Юлька. – Выход нужно искать там, где вход, истина старая. Вот мы с тобой и проведем кое-какую разведку именно с того места, откуда все и началось. Ты, кстати, фотографию Владимира взяла с собой? – вспомнила вдруг она.
– Да, взяла, в сумочке лежит.
– Вот и хорошо, поехали, времени уже много, можем не попасть. Я узнала, там золотая молодежь тусуется, поэтому практически всегда полна коробочка. Давай, заводи тачку, – поторопила она подругу.
– Связался черт с младенцем, – проворчала та и завела машину. – Чувствую я, что попадем мы с тобой в какую-нибудь историю.
– Не ворчи, лучше за дорогой смотри, – отмахнулась Юлька. – Куда прешь, придурок? – заорала она на водителя «Жигулей», высунувшись в окно. – Не видишь разве, что здесь поворот?
– Не кричи так, – осадила ее Алиса. – Я сама виновата.
– Ну и что? Подумаешь, виновата, – дернула Юля плечиком. – Вот за что я уважаю французов, так это за то, что они – настоящие джентльмены. Знаешь, как они говорят? Если женщина виновата, попроси у нее прощения. А наши мужики? Облают, нахамят да еще и по физиономии заедут, если под горячую руку попадешься. Я, конечно, сейчас не себя имею в виду, я никогда в жизни не потерплю, чтобы на меня мужчина даже замахнулся, речь идет о наших российских женщинах вообще. Как они страдают от домашнего террора и дети с ними заодно. В Америке женщины даже посмотреть на себя косо не позволяют, чуть что, сразу иск в суд, и – Вася, не чешись, плати, как миленький, а откажешься – пожалуйте в тюрьму. Вот это, я понимаю, защита прав!
– Что это с тобой? – усмехнулась Алиса. – Твои права кто-то нарушает?
– Я сказала, что речь совсем не обо мне, а о русских женщинах вообще.
– Вот я и говорю: с чего это вдруг?
– Не знаю, просто нервничаю, наверное, – пожала Юля плечами. – А когда я волнуюсь, меня нервный треп разбирает. Все равно о чем, лишь бы говорить, не молчать.
– Я думала, что нервничать ты совсем не умеешь, – прищурилась Алиса. – Сколько тебя знаю, у тебя все тип-топ, все о’кей и все по барабану. Шучу-шучу, – захохотала она, когда увидела, какими глазами на нее смотрит Юлька. – Если честно, я завидую, что в любом негативе ты ухитряешься найти позитив.
– Ага, это точно, есть у меня такая привычка, с ней как-то легче живется, – согласилась Юля. – А вот Чугункины говорят так: «Ты, Катастрофа, из любого дерьма пытаешься наварить мармелада. Только зря стараешься, потому что дерьмо так дерьмом и останется, сколько бы ты в него сиропа ни лила».
– Чугункины, они и есть Чугункины, – махнула Алиса рукой. – Они всегда во всем сомневаются, стараются увидеть сначала плохое, а уж потом хорошее, поменьше их слушай.
– А когда это я их слушала? Если бы я жила по их подсказкам, наверное, давно бы уже засохла среди кастрюль, сковородок и прочей кухонной утвари, да еще обвешанная мокрыми пеленками.
– В каком смысле? – не поняла Алиса.
– Так они же меня два раза чуть замуж не выдали, – засмеялась Юля. – Ты можешь себе представить меня, Юльку Смехову, в роли любящей жены, заботливой матери и примерной домохозяйки в одном флаконе?
– С трудом.
– А уж я с каким трудом, ты даже и вообразить не сможешь, – закатила Юля глаза.
– Расскажи, как это их угораздило?
– Когда-нибудь обязательно расскажу, обхохочешься, – пообещала Юлька. – Подруливай к стоянке, приехали, – велела она, и Алиса увидела яркую вывеску: «Молодежный клуб развлечений «МЧС».
– Странное название, – удивилась она. – Клуб принадлежит Шойгу?
– Разбежалась, – усмехнулась Юля. – Читай мелкий шрифт, чуть ниже.
– «МЧС – это Модно, Чинно, Скромно», – прочитала Алиса. – Надо же такое придумать!
– Зато народу у них хоть отбавляй, – заметила Юля. – Я всегда говорила, что название имеет огромное значение для любой фирмы. Ты не представляешь, как мне пришлось надрываться, чтобы убедить Чугункиных в том, что название «Чудаки» принесет славу их детективному агентству. А также – деньги! Орала до посинения, они и слушать меня не хотели, зато теперь от клиентов отбою нет. Вот и здесь – прикольно же: «Клуб «МЧС», а чтобы не нарушать ничьих прав, сразу же – расшифровочка. Попробуй придерись?
– Да уж, действительно, не придерешься. А что на самом деле там творится, нам уже известно со слов Маркова.
– Я не думаю, что там полный беспредел, – возразила Юля. – И, чтобы не гадать, мы с тобой туда и проникнем, посмотрим, что к чему и с чем это кушают.
– Что-то мне боязно, – передернулась Алиса. – Я вообще-то не любитель подобных посиделок.
– Надеюсь, сидеть нам не придется, будем танцевать, – засмеялась Юлька. – Вылезаем из машины и вперед.
Алиса поставила машину на стоянке, и девушки направились к дверям клуба. Как они и предполагали, там стояли охранники и, прежде чем пропустить посетителя, внимательно его изучали, соблюдая правила фейс-контроля.
– Надеюсь, наши фейсы им подойдут, – Юлька подпрыгивающей походкой приблизилась к охранникам. – Алиса, что с твоим лицом? Ты что, гранату проглотила? – прошептала она. – Немедленно улыбнись!
Та изобразила улыбку во все тридцать два зуба, при этом округлив глаза до невероятных размеров. Она поминутно одергивала свою мини-юбчонку, стараясь сделать ее подлиннее.
– Ты похожа на испуганную идиотку, – снова зашептала Юлька. – Лучше остановимся на три минуты, закури и успокойся, – прошептала она, резко притормозив. – Что ты дергаешься, как контуженая? Ты что, ни разу в ночном клубе не была?