«Похоже, мужик служил в спецназе, – удивленно подумал он. – Надо же, а по виду и не скажешь. Интересно, как он сюда попал?»
Все остальные сразу же потеряли к гостям интерес и продолжили горячий спор – что такое жизнь и как с ней бороться.
– Чё встали, как неродные? – весело спросил парень, сидевший ближе всех к ним. Он подмигнул Даниле заплывшим от пьянки глазом. – Берите ящики, садитесь, в ногах правды нет.
– Ага, спасибо, – кивнул головой тот и кинулся к ящикам. Схватил два и поставил рядом с парнем.
– Выпить есть? – спросил тот, не тратя времени на церемонии. – Что-то прохладно сегодня, – зябко передернулся он. – Стакан, что я с утра выпил, уже выветрился, не мешало бы еще пропустить, требуется добавка.
– Выпить? – переспросил Кирилл. – Найдется, только закуски у нас нет.
– За этим дело не станет, здесь такого добра сколько хошь, – ответил парень, потирая ладони. – Сегодня целый ящик с колбасой нашли, ешь – не хочу.
– Вы едите то, что находите… на свалке? – ошарашенно спросил Данила, но тут же осекся, встретившись с предостерегающим взглядом Кирилла. – Ну и как, съедобно? – натянуто улыбнулся он.
– А как же? Конечно, – заржал парень. – Мы здесь как короли питаемся… даже икра имеется!
– Да ну? Настоящая икра? – недоверчиво усмехнулся Данила. – Заливаешь?
– А чего мне заливать-то? Сам убедись… у меня с десяток банок припрятано. Хочешь, принесу, откроем, попробуешь? Закусон – что надо, сплошные калории.
– Нет, спасибо, я ее с детства терпеть не могу, – испуганно отказался Данила. – Аллергия у меня на все морепродукты, и вообще, на все, что в воде живет.
– Как хочешь, мое дело – предложить, – добродушно заметил парень. – Закусить чем-то и другим можно, у нас – как в ресторане, знай заказывай. Напряженка только с хлебом, он всегда с плесенью бывает, а все остальное – хоть на свадебный стол. Консервы, правда, обычно просроченные, но это ничего, мы люди привычные, наши желудки и гвозди переварить могут.
– Веселый ты парень, как я погляжу, не унываешь, – хмыкнул Кирилл.
– А чё унывать-то? Мне жить осталось полторы недели, вот и стараюсь провести их весело!
– Ты болен?
– Ну, раз алкоголизм считается болезнью, значит, болен. Я алкоголик законченный и неисправимый, как говорится, последняя стадия.
– Ты вроде молодой еще.
– Ага, вчера тридцать четыре исполнилось, – кивнул парень. – Хепи бёзды ту ю, в последний раз, надеюсь!
– Зачем же так говорить о себе? – осторожно заметил Кирилл. – Тебе еще жить да жить.
– Жить, говоришь? Ты считаешь, что это – жизнь? – парень обвел пространство свалки рукой.
– Так ведь не на аркане же тебя сюда притащили, сам небось пришел?
– Уже два года тому назад. А пять лет назад скажи кто, что так будет, я бы посмеялся, потому что был тогда здоров, почти богат и перспективен.
– И что же с тобой произошло? – с интересом спросил Кирилл.
– Ничего особенного, а вот с моей семьей… Почему меня не было тогда с ними? Вот ты мне скажи… почему в жизни существует такая несправедливость? Я, здоровый мужик, сижу на этой помойке, жру водку, а они… Наливай, что ли, – поторопил он.
– С твоей семьей случилось несчастье?
– Да уж, – тяжело вздохнул парень. – Моя семья погибла в авиакатастрофе. Все – мать, сестра, жена и сынишка.
– Прости, – сдержанно сказал Кирилл.
– Ничего, я привык, – махнул рукой парень и, взяв с земли палку, бросил ее в костер. Минуты три он пристально смотрел на огонь, а потом заговорил… – Вот так, в один миг, все сразу меня и оставили. Совсем одного… И самое обидное, что даже могилки нет, куда сходить можно было бы, поклониться их праху, просто поплакать… Поставили, правда, какой-то общий памятник на месте аварии, только это далеко, за границей, туда не наездишься, да и вообще… Так мне тогда было плохо, что словами не передать! Помогало только спиртное. Чтобы забыться, боль и тоску заглушить, а потом… Не мог уже я без алкоголя обходиться, и дозы увеличивались. Естественно, работу потерял, а ведь я классным специалистом был. По образованию я архитектор, работал в крупной строительной компании. Не веришь? – усмехнулся он, глядя на недоверчивое выражение лица Кирилла. – Я тоже, когда на себя в зеркало смотрю… иногда. И, тем не менее, все так и было. Институт с красным дипломом закончил, меня сразу же в эту компанию взяли, как подающего большие надежды. И вот одним утром, солнечным и ярким, раздался страшный телефонный звонок… После него все прежнее стало для меня ненужным, мелочным, неинтересным, и я запил, причем страшно. Постепенно все друзья от меня отвернулись. Некоторые пытались меня на путь истинный наставить, только ничего у них не получилось, я продолжал катиться по наклонной плоскости. Машину вместе с гаражом продал, все пропил, а потом и до квартиры дело дошло. Деньги – как вода, быстро утекают. Теперь здесь кантуюсь, жду своего часа, когда смогу туда уйти, – поднял он глаза к небу. – И наконец со своими родными встретиться. Устал я, если честно, покоя хочу…
– Тебя как зовут? – спросил Кирилл.
– Когда-то – Александром, а сейчас меня все Сашкой кличут или Шуриком. Я ведь в очках раньше ходил, из-за этого Шуриком и прозвали.
– А сейчас ты почему без очков?
– Разбились, – засмеялся Александр. – Давай, наливай, что ли, заговорились мы с тобой, а мне уже зябко становится, – снова передернулся он и натянул кепку поглубже на лоб. – Ох, жизнь моя, жестянка, ну ее в болото, а мне лета-ать, а мне лета-ать, а мне летать охота, – пропел он.
Александр вытащил из-за пазухи железную кружку и с вожделением уставился на Кирилла, отвинчивавшего пробку у литровой бутылки водки «Столичная».
– Хорошая должна быть водочка, я давно такой не пил, мы подешевле покупаем, – заметил он.
– Это нам с Данилой заплатили за разгрузку машины, – ответил Кирилл. – А так мы тоже дешевую употребляем. Утром от этой сивухи голова трещит, хоть в омут ныряй.
– Голова – не попа, завяжи да лежи, – захохотал Александр. – Наливай быстрей, а то я слюной захлебнусь. Сейчас выпью, посплю маленько… Ночью холодно было, а выпивки мало, не спал почти. Ты полную мне налей, чтобы сразу отрубиться.
– Держи, – кивнул Кирилл, наливая его кружку почти до краев. – Я тоже выпил бы, только посуды у меня нет.
– Айн момент, – произнес Александр и, шустро вскочив, затрусил к брезентовой палатке. Через минуту он вынес небольшую коробку. – Во, выбирай, на любой вкус, – он подал тару Кириллу. Тот заглянул в нее и увидел разноцветные пластмассовые стаканчики с небольшими дефектами.
– Некандишен, – объяснил Александр. – У нас такой посуды – завались.
– Дань, присоединяйся, – позвал брата Кирилл. – Промочим горло.
А тот пододвинул свой ящик совсем близко к костру и внимательно слушал, о чем говорят бродяги.