Вязальные спицы у нее имелись, они вместе с иголками, крючками, коклюшками и пяльцами были в сувенирном наборе «Сударушка», в незапамятные времена подаренном Ирке родной бабушкой, ныне покойной. Пряжи, правда, у подруги не было, но начинающая вязальщица решила, что ее прекрасно заменит бельевой шнур. Подходящий моток, как она помнила, лежал в ящике кухонного шкафчика.
Поглядывая в книжку, раскрытую на странице «Вяжем спицами. Урок первый», и напевая что-то вроде «Три девицы под окном пряли поздно вечерком», рукодельница довольно быстро научилась набирать петли и самонадеянно решила перейти к уроку номер два – «Лицевая гладь». С лицевой гладью у нее не задалось. С непривычки Ирка слишком сильно затягивала петли, так что тугой бельевой шнур постепенно образовал полотно, по плотности сравнимое с боевой кольчугой древнерусского витязя. Напевать мастерица давно перестала, начала материться, но волшебные слова не помогали. В какой-то момент, в попытке просунуть спицу в очередную мертвую петлю, Ирка больно уколола палец и от боли и обиды разревелась.
На крики со двора прибежал встревоженный Томка. Пробежав через кухню мимо лежащего на разделочной доске куска полуразмороженной говядины, что, несомненно, свидетельствовало о его волнении, пес сунулся к рыдающей Ирке и попытался по-своему ее утешить. Подруге присутствие в доме собаки не понравилось, и она попыталась выгнать Томку во двор. Пес выгоняться не пожелал и живо заинтересовался Иркиным рукоделием. Они с подругой немного поиграли в перетягивание каната и «А ну-ка, отними!», в результате чего Ирка окончательно запутала свое вязанье и сама запуталась в шнуре, как Муха-цокотуха в сетях злого Паука.
– Так закончился первый акт Марлезонского балета, – сказала подруга. – Второй начался, когда я потянулась к телефону.
Ирка решила позвонить мне. Она дотянулась до мобильника и успела набрать мой номер, и тут Томка решил перейти к подвижным играм. Он проскакал по дивану и прыгнул на журнальный столик. Столик опрокинулся на пол вместе со стоявшими на нем лампой и хрустальной пепельницей, причем пепельница разбилась, а лампа – нет. Счастливо избежав столкновения и с лампой, и с массивной пепельницей, и с гарцующим псом, закукленная Ирка потеряла равновесие и боком свалилась с дивана на пол. Опять же очень удачно свалилась – не вся, ноги остались лежать на табурете.
– Тут мне повезло, – рассудительно заметила подруга.
Падая, телефон Ирка выронила, и мое раздраженное «Да?» услышала, уже лежа на полу. Разговаривая со мной, она пыталась дотянуться до аппарата, но не сумела, только порезала палец застрявшим в ворсе ковра осколком хрусталя и испачкала кровью вязальную спицу, которой тыкала в мобильник, надеясь его выключить. Спасти она, оказывается, призывала не столько себя саму, сколько свой телефонный счет, в котором затягивающийся до бесконечности разговор грозил пробить огромную брешь. Спас ситуацию Томка, который уволок Иркин мобильник, попутно нажав какую-то нужную кнопку.
– А дальше? – спросила я.
– А дальше ничего, – пожала плечами подруга. – Томка куда-то исчез, я осталась одна. Лежала и думала, когда же ты придешь? Честно говоря, я чувствовала себя довольно неуютно: одна, в полумраке, при открытой входной двери, практически неподвижная, лишенная связи с внешним миром… Да еще за окнами слышались какие-то подозрительные шумы…
– Это были мои шумы, – призналась я. – Я кралась по карнизу.
– Играла в Человека-паука? – съязвила Ирка.
– В Джеймса Бонда, – буркнула я. – Хотела незаметно подобраться к окну и посмотреть, что происходит внутри. Чтобы хоть немного знать обстановку, прежде чем начинать операцию по твоему освобождению.
– Слушай, а почему ты вообще решила, что на меня кто-то напал? – заинтересовалась подруга. – Неужели на эту дикую мысль тебя навел один невнятный телефонный разговор?
– Два невнятных телефонных разговора, – ворчливо ответила я, поднимаясь с дивана. – Один, сегодняшний, с тобой. А второй, вчерашний, с убийцей из «девятки».
– Ты путаешь хронологию, – заметила Ирка. – С убийцей из «девятки» ты разговаривала раньше, чем со мной!
– Вот именно! Стало быть, у него было достаточно времени, чтобы узнать, где установлен телефон, с которого я ему звонила! И сегодня он уже вполне мог объявиться у тебя!
– Да зачем? Бумажку с запиской он получил, бабу, которая ее принесла, убил! Он же не знает, что это совершенно посторонняя баба! Думает, решил вопрос раз и навсегда, концы в воду!
– Хорошо, если так, – вздохнула я.
Мы наскоро ликвидировали следы погрома в гостиной и направились в кухню готовить ужин – жаркое из говядины со специями. Однако ожидавшее своего часа мясо с разделочной доски бесследно исчезло. Вместо него там появился Иркин сотовый. Без труда догадавшись, кто махнул мобильник на говядину, мы с Иркой объединили усилия и выгнали Томку во двор. Приготовили себе вегетарианское блюдо – жаркое без говядины со специями – и за ужином обсудили результаты моего похода в цирк.
– В общем, через Яну Лори нам на убийцу не выйти. – Ирка пришла к тому же мнению, что и я, еще будучи в троллейбусе.
Однако подруга не казалась расстроенной. По ее самодовольной физиономии было видно, что она что-то придумала. Что-то, что кажется ей отличной идеей.
– Выкладывай, – коротко сказала я.
– Надо найти серебристую «девятку», – постановила Ирка. – Найдем машину – найдем и водителя, то есть убийцу!
– Хорошая мысль, – тоскливо сказала я. – Просто замечательная! Одна беда: я не запомнила номера машины, а серебристых «девяток» в городе не меньше, чем рыбы в море!
– Но ведь у нашей «девятки» есть особая примета! – ликующе возвестила подруга.
Я перестала жевать и посмотрела на нее с подозрением:
– Откуда ты-то можешь знать про особые приметы этой машины? Я была в трех метрах от нее и то не заметила ничего такого «особого», а ты вообще сидела в своей «шестерке» на другой стороне площади! Каким образом ты могла увидеть что-то, чего не увидела я?
– С помощью бинокля, – скромно сказала Ирка.
– У тебя был бинокль?! Откуда?
– Как откуда? – Ирка немного удивилась. – Это наш старый бинокль, с которым мы с тобой еще на психушку войной ходили!
Действительно, среди наших с Иркой общих бурных приключений было и такое, как налет на психиатрическую лечебницу. Помнится, бинокль наряду с приставной лестницей и впрямь входил в комплект нашего спецснаряжения…
– И что же ты разглядела? – поторопила я подругу, которая явно решила выдержать паузу.
– Во-первых, кисть руки того, кто был за рулем. Это была среднего размера и волосатости мужская рука с аккуратно подстриженными ногтями, без обручального кольца.
– Извини, но эти приметы никак не тянут на особые, – критично заметила я. – Что-то еще?
– В общем-то больше ничего, – призналась Ирка. – Темно было, и баба эта спиной своей мне почти весь обзор закрывала. Но я еще разглядела игрушку под лобовым стеклом! Очень оригинальная вещица, я таких раньше не видела: маленькая пирамидка из зеленого стекла с разноцветными огонечками! Что-то вроде новогодней елочки, украшенной лампочками.