– Очень эротично! – хихикнула Ирка.
– И сексуальная улыбка оттянула ее щеки к ушам, – прокомментировала я.
Гулко хлопнула входная дверь.
– Это кто пришел? – встрепенулся Масяня.
– Это я, почтальон Печкин! – нарочитым басом ответил Колян. – Принес заметку про вашего ма… Мать вашу!
Прочувствованную ругань отчасти заглушил шум падения. Я побежала в прихожую.
– Это тут зачем? – плачущим голосом спросил Колян, доставая из-под коврика красное пластмассовое кольцо размером с рулевое колесо «КамАЗа».
– Чтобы вот! – разведя руками, невразумительно ответила я.
– Это такой особый магический прием, – ехидно ответила Ирка, выглянув в прихожую из-за моего плеча. – Очень эффективное детское заклятие запотыка и опрокидывания!
– Красную положить! Положить красную! – натужно завопил Масяня, протиснувшись мимо моих коленок.
Ребенок бесцеремонно вырвал из папиных рук пирамидную запчасть, пыхтя, затолкал ее под коврик и удалился, сердито бросив через плечо:
– Не трогай – не трогай!
– Не буду – не буду! – испуганно пообещал Колян.
Я протянула ему руку и помогла подняться на ноги.
– Привет, Иришка! – поздоровался Колян, с опозданием заметив, что у нас гостья.
Ирка, успевшая подобрать оставленную мною книжку, в ответ процитировала с листа:
– «Ты, должно быть, очень устал с дороги, Джек. Почему бы тебе не прогуляться?»
– Не понял? – переспросил Колян, застыв на одной ноге.
– Неважно, – я поднялась на цыпочки и чмокнула мужа в щечку.
Ирка тут же зашуршала страницами и прочитала:
– «Прижав Энни к себе, Джек поцеловал ее. От него пахло мужчиной. Это было нормально: он им и был».
– Девочки, с вами все в порядке? – обеспокоился Колян.
– Мы читаем женский роман, – объяснила я встревоженному мужу. – Рекомендую, производит совершенно неизгладимое впечатление!
– Кстати, о приятных впечатлениях. Хотелось бы знать, что у нас на ужин? – спросил Колян.
– Птица с яблоками, – ответила я, направляя прихрамывающего мужа в кухню. – Все готово, стоит на столе. Ты только разверни, положи себе, что понравится, и ешь.
– А вы не составите мне компанию?
– Извини, нам надо посекретничать, – ответила Ирка, вновь увлекая меня в детскую.
Ступая по паласу, она очень внимательно смотрела под ноги и прежде, чем присесть на кровать, похлопала по покрывалу ладонями.
– Вроде все чисто, мин нет, – сообщила подруга. – Садись, будем думать, что делать с нашим неотвязным типом.
– Это твой неотвязный тип, а не наш, – напомнила я.
– Ты разве мне не поможешь? – расстроилась Ирка.
– Помогу, конечно.
– Кыся, помоги, пожалуйста, и мне тоже! – попросил, заглянув в комнату, мой супруг.
– В чем твоя проблема? – немного сердито спросила я, недовольная тем, что муж мешает нашему разговору.
– Моя проблема – твоя птица с яблоками! – обиженно ответил Колян. – Развернуть-то я ее развернул, но как есть – не знаю. Ты вообще какие яблоки имела в виду? Глазные?
– В смысле? – недоумевая, я встала и пошла в кухню.
Колян шагал впереди, Ирка позади. Гуськом мы притопали в наш скромный пищеблок. Муж отступил в сторону, открывая мне вид на стол, и меня чуть кондрашка не хватил!
Кастрюля с куриным рагу все так же сиротливо ютилась на дальнем краю стола, в укромном уголке между выступом подоконника и боком холодильника. Емкость с ужином по-прежнему была укутана старым детским одеяльцем, края которого я заботливо подоткнула, а Колян даже не удосужился развернуть. Зато он сорвал глянцевые бумажные покровы с Иркиной совы и переставил чучело с деревянного чурбачка на свою тарелку. По разные стороны от нее лежали нож и вилка, в зубцах которой застрял пучок перьев.
– Какой кошмар! – ахнула я. – Коля! Ты хотел съесть Иркину сову?!
– Он ЕЛ мою сову! – поправила меня возмущенная подруга.
Она схватила вилку, украшенную трепещущим султанчиком, и принялась выковыривать из нее перышки.
– Да не ел я ее, только немножко потыкал вилочкой! – оправдывался смущенный Колян. – У меня вообще аппетита нет…
Гневно сопя, Ирка пыталась залатать проплешину в совином оперении. Перья упорно не желали возвращаться на свои места и опадали на пол, красиво кружась в воздухе.
– Трансплантация перьев не удалась, – сочувственно констатировала я. – Ирка, брось, это бесполезно.
– Птичку жалко! – всхлипнула подружка. – Такая была хорошая сова, совсем как живая!
– Только совсем мертвая, – напомнила я. – Ирка, не хнычь, это была совершенно бестолковая вещь, годная лишь на то, чтобы людей пугать и пыль собирать!
– Так, значит, эта сова была не для еды? – обрадовался Колян. – Тогда я повторю свой вопрос: а что у нас на ужин?
– Вот твой ужин! – Я подхватила спеленутую одеялом кастрюлю и с мягким стуком поставила ее на середину стола. – Разверни и ешь! Там, внутри, обещанная тебе курица с яблоками!
– А она без перьев? – уточнил Колян.
Ирка взвыла и опустилась на пол, собирая в горсть совиные перышки. Я взяла в руки плешивое чучело и повертела его:
– Может, намазать дырки «Моментом» и налепить перья сверху?
– Их не хватит! – возразила подруга, разгибая спину и возвращаясь в двуногое состояние.
– Можете распотрошить мою подушку! – великодушно предложил Колян, энергично потроша кастрюлю с куриным рагу. – Иришка, чтобы ты не горевала, я готов компенсировать твоей любимой сове утраченные перья в десятикратном размере!
– Она не моя любимая, – пробурчала Ирка.
– Наконец-то ты об этом вспомнила! – с укором сказала я.
– Мне тоже курица нравится больше, – некстати сообщил Колян.
Я строго посмотрела на мужа, крепко взяла подругу за руку и увела в детскую.
– Я хотела вернуть этот подарок Неотвязному, а теперь не смогу, – пожаловалась Ирка, баюкая плешивое чучело. – Как можно, в таком виде! Это неприлично!
– А преследовать порядочную замужнюю женщину – это прилично? – напомнила я. – А дарить ей дохлых пернатых тварей – прилично? Думаю, что в отношении твоего неотвязного типа мы можем пойти на некоторые нарушения правил приличия.
– Например? – Ирка подняла на меня покрасневшие глаза.
– Например, завтра же напасть на него по неблагородному, но эффективному принципу «двое на одного», загнать в угол и под пытками вырвать чистосердечное признание!
– Это будет признание в любви? – Подружка снова потупилась.