– Да объясни же, наконец, человеку, чего ему следует опасаться! – не выдержал Матвей.
– Он сам догадывается… Не так ли, Дмитрий?
Бывший банкир смешался. Его догадки были слишком безумны, чтобы оказаться правдой.
Троица вышла из хранилища в тяжелом молчании. Евланов проводил гостей до машины и попрощался кивком. Он был так взволнован, что не проронил ни слова.
– Ты его озадачила, – засмеялся Матвей, выруливая с парковочной площадки банка «Евланов и партнеры».
– Возможно, только маркиз Делафар знает, куда спрятал чашу, если в далеком 1919 году она каким-то образом попала к нему в руки.
– Хочешь сказать, что Делафар и Вера…
Она приложила палец к его губам.
– Тсс! Это чужая тайна, дорогой. Наша миссия окончена. Поехали кутить!
– Знаешь, что самое странное? Каждый раз, когда ты ведешь расследование, все твои действия кажутся несерьезными. Но финал каждый раз убеждает меня в обратном!
По залитому дождем шоссе они поехали в уютный ресторанчик и провели этот холодный осенний вечер за бокалом красного вина и тарелкой телячьего жаркого. Главным предметом обсуждения была, конечно же, чаша.
– Ты веришь, что она существует еще где-нибудь, кроме нашего воображения? – посмеивался Матвей.
– Она просто существует!
Пройдет совсем немного времени, и они узнают, что Марцевич не доживет до суда: его найдут в камере мертвым, и причина его смерти так и останется невыясненной. Валерия Панкина выздоровеет и уедет с родителями в Альпы. А Дмитрий повезет Веру в Рим, бродить по тем же местам, где некогда бродил великий Байрон – бунтарь, романтик и поэт…
Возможно, именно на древних улочках «Вечного города» родится замысел его романа о любви «рыцаря плаща и кинжала» к женщине из «страны теней».
Возможно, он все-таки вспомнит, куда спрятал чашу четырехрукой богини… Но это будет уже совсем другая история.