Всеслав невольно залюбовался этим первобытным, простым и вместе с тем непривычным выражением чувств – свободным, не скованным запретами и приличиями. Танцующие под дождем Марианна и нищий перестали быть «Марианной и нищим» и стали возлюбленными, потому что радость, которой они оба светились, дается только в мгновения любви – пусть даже преходящие, кратковременные, как этот шумный, теплый летний дождь.
Ливень начал стихать. Дождевая завеса просветлела, поредела, засеребрилась в тускло проглянувших солнечных лучах, что-то зашептала ласково мокрой земле, проливая слезы прощания, прозрачные, медленные…
– Мне пора идти, – наверное, сказала Марианна. – Я вся промокла.
Господин Смирнов не умел читать по губам, но иногда любой человек становится ясновидящим, всепонимающим, мудрым и великим, как стародавние ведуны-колдуны.
– Я люблю тебя, – наверное, сказал нищий. – И не хочу расставаться.
Они обнялись и стояли так, может быть, минуту…
Всеслав потерял счет времени. Ливень кончился. С деревьев срывались последние капли, небо поголубело, засветилось, как промытая блестящая эмаль. По тротуарам все еще текла вода, иссякая, оставляя на асфальте сбитые листья. Было слышно, как земля впитывает небесную влагу… или Всеславу это казалось. Воцарилась прозрачная, напоенная свежестью тишина, нарушаемая редкими ударами капель, всплесками и звуками стекающей по уклонам воды.
Марианна и ее спутник, босые, мокрые, побежали в сторону дороги ловить такси. Они не оглядывались, и Смирнов, почти не прячась, последовал за ними.
Первая же машина остановилась, и нищий по-джентльменски распахнул перед дамой дверцу, помог сесть.
– Я буду ждать! – не дурашливо, а проникновенно, звеняще, с надеждой и обещанием крикнул он.
Она выглянула, махнула босоножками, зажатыми в руке, засмеялась… Ей нравилась эта игра с невозможным будущим, с оттенком чего-то несбыточного, грусти и восторга… фатальная, роковая, как летящие с неба потоки дождя, от которых негде укрыться – да и не хочется.
Попрошайка проводил взглядом такси, выпрямился, глубоко вздохнул и побрел в другую сторону, похоже, к тем самым мастерским, где его ждала машина.
Всеслав спохватился, ругая себя за рассеянность. Он сюда не за влюбленными наблюдать пришел, а проследить за нищим: кто его ждет, куда он поедет? А как теперь это сделать? Машина Смирнова осталась далеко, а дядя сядет себе, уедет, и поминай как звали!
Лихорадочно соображая, что предпринять, сыщик старался не упустить из виду оборванца. Тот прибавил шагу, уверенно направляясь той самой дорогой, которую описывала Ева. «Поймаю такси», – на ходу решил Всеслав, шлепая прямо по лужам. Все равно туфли насквозь мокрые, чего уж!
Нищий тем более не разбирал дороги, потому что шел босиком, а кроссовки нес в руках. Проходя мимо ящика с мусором, он размахнулся и ловко забросил в него мокрую обувь. Видимо, недостатка в старых вещах у него не было.
Чем больше Смирнов наблюдал за нищим, тем менее тот походил на бомжа, оборванца и попрошайку. У него даже походка и осанка стали другими – ровными, свободными, раскованными, – присущими уверенным, знающим себе цену людям.
За кустами в тупичке нищего действительно ждала машина – серая «Ауди». Он порылся в кармане обвисшего пиджака, вытащил ключи, подошел к недостроенному зданию, бросил туда через оконный проем мокрый пиджак, вернулся к машине, открыл ее, завел и медленно поехал по гравию к асфальтированному шоссе.
Всеслав на всякий случай запомнил номер. Если он и потеряет «Ауди», потом можно будет отыскать ее через гаишников.
Чуть выждав, сыщик двинулся в сторону дороги. Скоро показалось мокрое шоссе с летящими по нему автомобилями. Серой «Ауди» нигде не было.
– Конечно, станет он меня дожидаться, – сердито ворчал Смирнов, сигналя проезжающим такси.
Ему не так повезло, как Марианне, и прошло несколько минут, прежде чем к узкому тротуару подкатила белая «Волга».
– Тебе куда, парень? – поинтересовался водитель, недовольно разглядывая мокрого Всеслава.
Тот вытащил пятьдесят долларов, показал шоферу. Чего скупиться, платит-то клиент!
– Ехать куда? – подобревшим голосом спросил водитель, распахивая дверцу.
– Прямо…
По пути господин Смирнов едва голову не свернул, пытаясь отыскать в потоке машин серую «Ауди». Но ее и след простыл.
– Давай домой, переодеваться, – огорченно вздыхая, сказал он. – Улетела птичка!
– Куда – домой? – оглянулся водитель.
Господин Смирнов назвал адрес и закрыл глаза. Минут двадцать можно было отдохнуть. Внезапно он вспомнил об оставленной у салона «Лотос» машине.
– Эй, сударь! – крикнул он водителю. – Поворачивай! Мне в другое место.
– Пьяный, что ли? – рассердился тот. – Надерутся по уши и начинают командовать! То туда ему, то сюда…
Ева закончила урок испанского и выпорхнула из квартиры клиентки. Скорей бы добраться домой, расспросить обо всем Всеслава, поделиться своими мыслями. Их было много, и одни противоречили другим.
В метро она старалась отключиться, просто отдохнуть. Не получилось. Вышла из подземки, вдыхая свежий после дождя вечерний воздух. Быстро темнело, сумеречно горели фонари, сияли огнями витрины. Ева торопилась. Ей было не до красот умытого ливнем, зажигающего окна и неоновые вывески города.
Ноги в новых, купленных на прошлой неделе туфлях на высоченных каблуках устали и болели. Хотелось сбросить их, идти налегке, босиком.
Поднявшись по лестнице к дверям квартиры, Ева позвонила. Хоть бы Смирнов оказался дома! Рыться в сумочке, доставать ключи… Он открыл раньше, чем она успела додумать эту мысль до конца.
– Хорошо, что ты пришел, – сказала она, вваливаясь в прихожую и на ходу сбрасывая туфли. – Чуть ноги не поломала на этих каблуках. Ужас! Ты нашел в холодильнике голубцы? Очень кушать хочется.
– Нашел. И даже успел разогреть.
За ужином они обсудили пролетевший, как одно мгновение, день.
– Проследил за нищим? – спросила Ева.
– Неудачно, – вздохнул Смирнов. – Он сел в машину и уехал. А я, как дурак, ловил такси, потом искал его «Ауди», потом… в общем, лучше не вспоминать. Зато я запомнил его номер и успел заскочить к знакомому: попросил установить владельца авто. Может, это что-то даст. Чертово дело обрастает странными фактами, как снежный ком, и становится только запутанней! У меня куча версий, ни одна не подтверждается, но и не опровергается. Так… все больше рассуждения, умозаключения, логические выкладки. А толку – ноль!
– Мне кажется, что этот нищий – совсем не нищий, – сказала Ева, накладывая на тарелку голубцы и обильно поливая их сметаной. – Непонятно, зачем ему этот маскарад?
Всеслав улыбался, глядя на ее отменный аппетит.