- А откуда у вас эти шахматы? - спросил он. - Тут не хватает белой пешки и черного ферзя. Где они? Неужели утеряны? Было бы жаль. Набор редчайший! Мне не приходилось видеть ничего подобного. Я бы датировал вещь приблизительно пятнадцатым или шестнадцатым веком. Место изготовления, скорее всего, Испания. Не приходилось там бывать?
Грёза отрицательно покачала головой.
- А я вот съездил в прошлом году в Валенсию. Давно мечтал! Эти готические руины, мавританские дворцы, мечети, мостовые, уложенные еще древними римлянами, монастырь Святого Франциска, остатки феодальных замков, апельсиновые рощи на побережье, сиреневые горы, высушенные на солнце скалы, цветущий в долинах миндаль, маленькие деревни у подножия средневековых цитаделей, остатки крепостных рвов, заросшие выгоревшей травой, прозрачные ручьи и водопады между камней…
Его глаза затуманились, подернулись влагой, лицо приняло умиленное выражение.
Виктор потерял терпение.
- Э… э… ты говорил о шахматах, Толик, - напомнил он. - Что их могли сделать в Испании.
- Да-да! - встрепенулся тот. - Полагаю, именно так! Ваш комплект в своем роде уникальный, но все же он имеет определенные признаки, указывающие на манеру изготовления тамошних мастеров. Вот, можете убедиться…
И парень пустился в долгие подробные объяснения, показывая на ту или иную деталь, подкрепляя свои слова непонятными терминами и авторитетным мнением неизвестных Виктору и Грёзе знатоков. В его речи завораживающе проскальзывали - Мадрид, Севилья, сеньор Рамирес Лусена, королевские сады, выставка шахматных коллекций в Филадельфии…
Из этого затейливого, обильно сдобренного звучными именами и названиями монолога следовало, что испанские мастера издавна славились изготовлением изобразительных шахмат, причем их излюбленными персонажами были странствующий рыцарь Дон Кихот, прекрасная Дульсинея Тобосская, оруженосец Санчо Панса, конь Росинант, ветряные мельницы и прочее.
- Это я уже знаю, - заявила Грёза.
- Где же тут Дон Кихот? - уставился на шахматные фигурки Виктор. - Где мельницы?
- Я и говорю, что ваш набор, по-видимому, эксклюзивный вариант! - с пафосом воскликнул «дятел». - Да и знаменитый роман Сервантеса был написан позже. Кто-то создал эти шахматы либо сообразно вкусам заказчика, либо для себя. Минуточку!
Он включил компьютер, и его длинные тонкие пальцы запорхали по клавишам.
- Вот, нигде нет ничего подобного этому комплекту, никаких упоминаний. А наша база данных одна из самых полных. Хотя постойте…
Анатолий снова углубился в файлы и папки, от усердия подергивая кончиком носа.
- А кто такой Рамирес Лу… Лусенов? - проявил сыщицкое чутье Виктор.
- Не Лусенов, а Лусена, - рассмеялся «дятел». - Пятнадцатый век был романтическим временем! Если я не ошибаюсь, именно тогда Рамирес Лусена написал труд «Забавы любви и искусство шахмат». Понимаете? Люди во всем искали чувственную нотку, поэзию, пронизанную поклонением даме. Представьте себе тогдашнюю Валенсию: пальмовые аллеи и тихие пруды, шумные торговые ряды, запах олив, апельсинов и фиников, величественные готические соборы, римские бани и роскошные дворцы. Могущественные сеньоры под сенью благоухающих садов предаются любовным мечтаниям или… шахматным баталиям! - неожиданно заключил он. - В Европе тогда увлекались шахматами и коронованные особы, и рыцари, и музыканты, и купцы, и - кто знает? - возможно, даже простолюдины. Кажется, именно молодые валенсийцы сочинили поэму «Шахматы любви»! Испанцы начали играть в шахматы по-новому и назвали этот стиль «игрой Дамы», заложив в него двойной смысл. Во-первых, подчеркнули, что самой сильной фигурой новых шахмат стал ферзь, королева. Во-вторых, сделали комплимент благородным и очаровательным женщинам.
При столь унылой внешности Анатолий, нужно отдать ему должное, имел возвышенную и поэтическую натуру.
- Ферзь? - переспросил Виктор. - Что-то я не понял.
- Очень просто, - улыбнулся консультант. - С тех самых пор ферзь-королева обрела право ходить на любые расстояния по вертикали, горизонтали или диагонали. И ей не стало равных! Кстати, вы меня отвлекли от поиска. Простите…
Он просматривал файл за файлом, разочарованно хмыкал, качал яйцеобразной головой, снова щелкал по клавиатуре.
- Что вы ищете? - придвинулась поближе Грёза.
«Дятел» оторвался от экрана монитора и потер свой покатый высокий лоб мыслителя.
- Ваши шахматы напомнили мне одну легенду, якобы родившуюся в Валенсии. Странствующие цыгане, которые называли себя фламенкос, по слухам, занимались магией, и некоторые сеньоры и сеньориты обращались к ним с разными просьбами. В основном их интересовало то же, что и людей во все времена: как приворожить кого-то, разлучить, навести порчу, любым способом заполучить желаемое. Цыгане-фламенкос считали себя потомками египетских фараонов, а в Древнем Египте, как известно, существовала самая сильная форма магии, по сравнению с которой наши доморощенные «магистры колдовских наук» - просто несмышленые дети. Между прочим, есть мнение, что знаменитое искусство фламенко уходит корнями в тайные ритуалы страны пирамид. И вот один богатый высокопоставленный сеньор, который все в жизни испробовал, от скуки заказал лучшему мастеру-резчику по дереву комплект шахматных фигур, похожих на крошечных человечков. Когда они были готовы, сеньор пригласил к себе во дворец старую цыганку и посулил ей полный ларец золота, если она придаст фигуркам жизненную силу.
- Как это? - хором произнесли Виктор и Грёза.
- Не знаю, - пожал тощими плечами молодой человек. - Однако цыганка исполнила его просьбу. Может быть, она очень нуждалась в деньгах или тот господин чем-то ей приглянулся, задел какую-то струнку в ее душе - словом, старуха своими заклинаниями наделила шахматные фигуры магическими свойствами. «Сначала разыграй ситуацию на шахматной доске, - сказала она. - А потом жди, чтобы все воплотилось в жизни. Только запомни: эти фигурки питаются жизненными соками. Если они начнут действовать, кто-то умрет». - «Ах ты, злодейка! - возмутился сеньор. - Я о таком не просил. Отмени свое чертово колдовство!» - «Поздно, - промолвила цыганка. - Заклинание не имеет обратной силы. Ты пожелал, твой и грех будет. А я - ни при чем!» Взяла обещанное золото и… пропала. Сеньор заснул, сидя в кресле, и проспал до утра. На рассвете он пробудился, сообразил, что визит старой колдуньи - не что иное, как сон, успокоился и занялся обычными делами. Но нет-нет да и возвращался мыслями к сундучку с шахматами. Сон не давал ему покоя. «Что, если попробовать? - спрашивал сеньор не то у себя, не то у кого-то неведомого, выше его по рангу. - Ведь этого не может быть! Какие-то деревянные фигурки никоим образом не повлияют на судьбы людей, не заставят обстоятельства измениться! В это же смешно верить!» Сеньор долго сопротивлялся, но искушение оказалось слишком велико, и он не удержался, рискнул. Результат поразил его и напугал до смерти.
Анатолий многозначительно замолчал, глядя на свои пальцы с непропорционально длинными фалангами и выступающими косточками суставов.