- Судя по деяниям, у них с мозгами не все в порядке, - заключил Всеслав. - А кто они друг другу? Знакомые, друзья, родственники?
- Братья! Правда, сводные - по матери. Плашкин и Ремизов, ранее не судимые, не привлекались, ни по каким делам не проходили, в детстве на учете не стояли. Нормально учились, и мамаша у них не алкоголичка, не бомжиха - повар по профессии. Трудяга, только вот деток вырастила не приведи господи! Откуда у пацанов такие наклонности взялись?
- Значит, отцы разные? Может, плохая наследственность?
- У обоих? Сам же говоришь, отцы разные, - выходит, и гены отличаются. Мамаша на двух работах пашет, про сыновей ничего не знает, думает, они на заработки подались, в Сибирь куда-то. Ждет писем! Обещали, когда устроятся, к себе вызовут. Она поверила. Жалко тетку!
- Быстро вы все выяснили.
Майор аккуратно стряхнул с кончика сигары пепел, усмехнулся.
- Их столько искали, столько шишек за них получили, что ребята землю роют. Заставлять никого не надо, все бегают, аж подошвы горят.
- А девица к братьям как прибилась?
- Детдомовская она. Познакомились в пивнушке - без работы болталась, посуду мыла в забегаловках, бутылки собирала. Они на нее глаз и положили. Жила сначала с Ремизовым… это Волосатый, а потом и Плашкину не стала отказывать. Групповуха! Шведская семья, блин!
Смирнов открыл было рот, но бывший сослуживец предугадал вопрос.
- Нет, в Шахтах не бывала, я проверил. Местная она… москвичка, выросла в детском доме семейного типа. Как закончила школу, ушла бродяжить… Родители сначала пытались вразумить девочку, а потом махнули рукой. Горбатого могила исправит. Она и совратила братьев, и на худое дело подбила, и к культу Молоха приобщила. Главарь!
- Сама призналась?
- С величайшим удовольствием! Все трое совершенно ни в чем не раскаиваются, наоборот, гордятся содеянным. Они будто не понимают, что отвечать придется по полной программе. Попутно мы распространителей наркоты прищучили, неких Елку и Узбека. Платон Елкин изредка снабжал девицу зельем, от него она и про «Молох» узнала. Посмотрела - понравилось, захватило зрелище! Говорит, она сразу родство ощутила с финикийским богом. Тогда-то в ее кудрявую головку и пришла мысль убивать женщин и лица им резать. Якобы Молох-Ваал нуждается в жертвах, желательно человеческих: он кровь любит, уродство всякое, вакхическое неистовство! Он этой энергией питается.
- Как-как?
- Вакхическое неистовство! - с чувством повторил майор. - Слыхал про такое?
«Друид, - подумал Всеслав. - Он и есть Платон Елкин. Допрыгался».
- Братья тоже зелье употребляли? - задал вопрос сыщик.
- От девицы переняли, пристрастились. А наркота известно сколько стоит. Занялись грабежами. Сначала они нападали только ради наживы, а потом стали убивать. Вернее, она, «кровавая девочка»! Стилеты Плашкин мастерил, он с детства увлекался прикладным искусством - ножички из дерева выстругивал, мечи, пистолеты. Когда подрос, усовершенствовал свой навык: ножики делал настоящие, с острым лезвием, продавал дворовым хулиганам по дешевке. Девица его баловство оценила и направила в нужное русло.
Майор курил, а Всеслав размышлял. Какое отношение имеют братья Ремизов и Плашкин с их неистовой вакханкой к исчезновению Марины, убийству Яны Хромовой, Вероники и покушению на Стаса? Того внутреннего жара, который возникал при наступлении переломного момента в расследовании, он не ощутил.
- У тебя есть фотографии этих братьев и атаманши? Как, кстати, ее звать-величать?
- Фарида. Восточная женщина - черная, пронзительная, с бешеным темпераментом - дикая кошка! А снимки я принес, - улыбнулся майор. - Знал, что тебе понадобятся. - Он выложил три фотографии на стол перед сыщиком. - Вот они, красавцы! Бери, у меня еще есть.
Смирнов старательно вглядывался в фотографии двух молодых мужчин и женщины с резкими, жесткими чертами лица. Никого из них ему видеть не доводилось.
- Не сталкивался, - сказал он и вопросительно поднял глаза на майора. - Почему они выбрали своей жертвой Хромову? Ты спрашивал?
- Спрашивал. И про Хромову, и про Веронику Грушину. Только последние два убийства «Алая маска» на себя не берет.
- Как не берет? - переспросил Всеслав, хотя в глубине души ожидал такого ответа.
- Они на квартиры нападали пару раз в начале своей бандитской карьеры, потом перешли на мелкие торговые точки, там касса, товар, и в дверь ломиться не надо: в рабочее время она всегда открыта. Тем более эти ребята в общежитие бы не сунулись, оттуда так просто не выскочишь на улицу, как они привыкли. В общем, троица решительно отрицает свою причастность к смерти Хромовой и Грушиной.
- Ты им веришь?
Майор положил недокуренную сигару в пепельницу, тоскливо вздохнул.
- Нам проще все на них списать! Но… скажу тебе по секрету: похоже, Хромову и Грушину лишил жизни кто-то другой. Для Фариды эти два убийства особой роли не сыграют - двумя трупами больше, двумя меньше… какая разница? Остальные все равно потянут на высшую меру. Так что какой смысл отказываться? И потом, у этой тройки напрочь отсутствует чувство самосохранения, они бравируют преступлениями, которые совершили, строят из себя этаких завзятых кровожадных злодеев… без царя в голове. Вот, мол, какие мы страшные! Ужасайтесь и трепещите!
- Бывает, - кивнул сыщик. - Извращенный способ самоутверждения. Убивать, чтобы уважали и боялись.
- Мало того, узнав, как были убиты Хромова и Грушина, Фарида устроила настоящую истерику. Орала, брызгая слюной, что какая-то сволочь присваивает себе ее лавры. Авторские права нарушает, понимаешь ли! - Майор замолчал, без всякого удовольствия разглядывая сидящих у барной стойки хихикающих длинноногих девиц. - После такой Фариды смотришь на женщин и думаешь: что у них там варится в очаровательной головке? - усмехнулся он. - Какие демоны дремлют?
- Спасибо тебе, - сказал Всеслав. - Твои ребята мне очень помогли. Виски закажем или кофе?
- Ни того, ни другого, - с сожалением отказался бывший сослуживец. - Пойду я, дел невпроворот. Тебе тоже спасибо! Попал с этим «Молохом» в яблочко. С меня причитается, но сегодня никак, извини.
Он ушел, а Смирнов подвел неутешительные итоги: с поимкой «Алой маски» расследование не окончилось, а сделало мертвую петлю.
- Откуда вышли, туда и пришли, - прошептал он.
Оставил на столике деньги и поехал к Стасу. Тот лежал дома в атмосфере строгой секретности. Никого из преступников он на фотографиях не узнал, но заметно оживился, услышав, что они задержаны. «Тебе это не поможет», - подумал Смирнов.
Он дал дополнительные инструкции матери господина Киселева и отправился домой. Сегодня предстоял долгий, серьезный разговор с Евой. Они должны найти ответы на целый ряд вопросов.
По крайней мере, теперь явно прослеживается связь между убийством жены Хромова и Вероникой - их обоих лишила жизни не Фарида. Тогда кто? Марина Комлева? Сам Хромов? Яну он убить не мог, у него алиби. Стас? У того есть алиби на момент смерти Грушиной. Остается допустить, что мужчины действуют заодно… а какую цель они преследуют?