Женщина села, откинувшись на спинку стула, заложила одну великолепную ногу на другую, столь же совершенную, подняла глаза с длинными, загнутыми вверх ресницами. Она старалась держаться непринужденно, но вся ее поза выдавала скрываемое напряжение.
– Так вот вы какая. – Она оценивающе посмотрела на Тину. Ничего особенного: нескладная какая-то, волосы неухоженные, маникюра, считай, что нет, лицо обыкновенное – почти никакой косметики, одета во что попало. Что Сиур в ней нашел? Каждый мужчина должен «перебеситься». Наверное, это сейчас с ним и происходит. Побегает и вернется. Но как он мог променять ее, Веру, на такую неказистую бабенку? Ведь никакого же сравнения!
Вера работала в Доме моделей на Кузнецком Мосту, где на одном из показов и познакомилась с Сиуром. Он тогда пришел с молоденькой смазливой девицей, о которой, конечно, тут же забыл, как только увидел Веру. Да и немудрено. Вера себе цену знала. Куда бы она ни входила, все без исключения мужчины застывали, как громом пораженные, а все женщины закипали от бешенства.
Они с Сиуром встречались уже больше года, и ей разонравились все остальные мужчины. Не то, чтобы она была легкодоступной женщиной, но могла себе позволить, встречаясь с одним, переспать с другим, если захотелось. С Сиуром все сразу стало не так. Вера просто больше ни на кого не смотрела. Он был мужчина хоть куда, по всем статьям. Пойти на любую тусовку не стыдно, и в постели хорош. Ей было почти тридцать, но только с этим мужчиной она впервые получила полное удовлетворение – и моральное, и физическое, то есть интимное. О морали Вера особо не задумывалась, главное, чтобы все выглядело пристойно, а вот интимная сторона любви вдруг открылась ей совершенно по-новому. Она поняла, наконец, что ценится в мужчине выше, чем его кошелек или общественный статус.
Сиур был вежлив, прекрасно воспитан, красив, силен, отважен, щедр, неназойлив, ничего от нее не требовал и, что самое удивительное, не ревновал. Вот это поразило Веру больше всего. Зато она сама, привыкшая к поклонению и безусловным победам, начала испытывать это странное, незнакомое ей до сих пор чувство – ревность. Разумеется, она никогда не обнаруживала этого. Да он и не давал ей повода. Женщины от него становились какими-то ошалевшими, без ума и приличий. Сиур же оставался с ними ровен, вежлив и неизменно корректен. Если с кем и встречался, то ни Вера, ни кто-либо еще, об этом не знали. А догадки и предположения – не повод для выяснения отношений.
Вера вообще не любила разборки, а с мужчинами особенно. Чем так бездарно тратить время, лучше посетить косметолога, или в сауну сходить. Опять же для внешности польза, для неземной красоты. А от разборок что? Одни стрессы и морщины. Вера такого расточительства не могла себе позволить. Все ее время было расписано, и она его очень ценила.
Все было прекрасно до недавних пор. Сиур ей звонил, они договаривались о встрече, прекрасно проводили время к обоюдному удовольствию, расставались с легким сожалением, но без надрыва. Отношения из стадии ухаживания перешли в прочную постоянную связь. Им было хорошо вместе. И вдруг что-то изменилось. Сиур отказался от очередной встречи – дело неслыханное. Ну, мало ли? Может, приболел, или неприятности какие? Неприятности Вера терпеть не могла, ни свои, ни, тем более, чужие. Поэтому особо интересоваться не стала. Когда на следующий день он не позвонил, она слегка удивилась. Совсем чуть-чуть. На следующий день он снова не позвонил, и она забеспокоилась. Еще день она ждала звонка. И, наконец, позвонила сама.
Случилось непонятное – Сиур не захотел с ней разговаривать. Вернее, ей просто сказали, что он к телефону подойти не может. Что за глупости, у него телефон в машине, и вообще… Она попросила, чтобы он перезвонил.
Сиур позвонил ей только через два дня, извинился, сказал, что больше встречаться они не будут, что он ей благодарен за прекрасное время, что она может на него рассчитывать во всем, кроме интима. С этим покончено. Что? Почему? Вера была в полной растерянности, она почувствовала себя ребенком, которого позвали на праздник и оставили без подарка. Именно так она себя и чувствовала. Что-то произошло непонятное, и некого спросить, в чем дело.
В таких случаях приходится думать самой. Для Веры думать о чем-нибудь, кроме макияжа и нарядов, более десяти минут, оказалось занятием непосильным. Пришлось советоваться с подругами. Вывод напрашивался сам собой: другая женщина.
Сначала Вера отказывалась признать подобное. Такое в ее жизни случилось впервые, чтобы мужчина ее бросил. Впрочем, это крайность. Что значит «бросил»? Временно увлекся. Бывает. Но кем? Этот вопрос преследовал ее неотступно. А на каждый вопрос существует ответ. Нужно только получить его. И Вера принялась за дело.
В результате «оперативно-розыскных» мероприятий выяснилось, что это, вопреки сомнениям, действительно женщина. Причем, совершенно не какая-нибудь звезда экрана, или юная стриптизерша, или модель, а… это даже не выговоришь – библиотекарша! Обыкновенная, незамужняя, невзрачная, никакая… Что за происшествие! Вера не спала три ночи, под глазами залегли синяки, сердце слегка заныло. Впервые в жизни ей пришлось воспользоваться валидолом и валерьянкой. Она решила посмотреть на соперницу.
И вот – многократно прокрученная в воображении сцена начала разворачиваться в реальности. Вера сидела, заложив ногу на ногу, и боролась с желанием закурить.
– Эта «мымра» не курит, конечно, – подумала она. – Наверное, бегает по утрам для здоровья, а в свободное от работы время ведет конспекты прочитанных книг.
Библиотекарша оказалась точно такой, как ее описали. Вера не могла взять в толк, что происходит. Она заготовила несколько реплик, но сейчас они показались ей глупыми и неуместными. Пауза затягивалась.
Тина любовалась сидевшей напротив красавицей. Это было настоящее наслаждение для взгляда. Но не для души. Что-то в этой блистательной женщине было фальшивое: она сверкала, но светом чисто внешним. Внутреннего огня в ней не было, поэтому прекрасная оболочка казалась холодной и пустой.
– Мы с Сиуром… – Вера запнулась, взмахнула своими изогнутыми вверх, как бы кукольными ресницами.
– Да?.. – Тине захотелось, чтобы она, наконец сказала это. То самое, за чем она пришла. Ей даже стало интересно. Она выпрямилась и посмотрела в красиво подведенные, выпуклые глаза собеседницы.
– А она совсем не такая уж простушка, – подумала красавица, недовольно повела темными бровями.
В глазах библиотекарши мелькнул и погас странный блеск. Она вовсе не казалась ни растерянной, ни расстроенной, ни испуганной. Напротив, девица, кажется, изучала ее, Веру. Она нисколько ей не завидовала, ничуть не была подавлена ее красотой.
Вера привыкла, что все без исключения женщины в ее присутствии чувствовали себя если не третьим сортом, то уж вторым непременно. А эта спокойно себе сидит, смотрит, слушает. Рук с плохим маникюром не прячет, прическу нервно не поправляет, одежду не одергивает… Вера невольно посмотрела на свои длинные холеные пальцы с модным, безукоризненным маникюром, розовато-матовым, неброским, изысканным, как любая деталь ее внешности.