– Жилет удерживает тело на поверхности. Не понимаю…
– Пена.
– Пена? При чем тут пена?
– Над поверхностью воды в таких бурных местах толстый плотный слой пены. В этой пене она и задохнулась. Лешка считает себя виноватым в ее смерти. Сначала с ума сходил, хотел покончить с собой. Потом одумался. Поступил в Рязанское десантное училище, ожидая, что сильные физические нагрузки помогут отвлечься, забыться… В какой-то мере так и произошло. Решил, что личная жизнь кончена… а тут жизнь делает новый поворот. Ларису увидел случайно, поразился, насколько она похожа на ту его невесту. Не смог противостоять этому – ходил, смотрел на нее… Не выдержал, познакомился. А когда узнал, что она очень больна, то женился. Как бы во искупление вины перед другой. Бывает такое?
– Наверное… – Сиур задумался. – А как ее звали, ту Лехину невесту?
– Элина. – Влад замолчал. В этом имени была музыка, необычная, как песня одинокой свирели в тишине спящего луга.
– А ты знаешь, где жила бабушка Элины? – И Сиур назвал городок, в котором пропал Алеша.
Влад присвистнул.
– Да, шеф, еще одна подробность. Тела девушки так и не нашли. То ли его разбило о камни… Это сомнительно, конечно. Если хочешь мое мнение – зацепилось где-то между камнями рукой или ногой. Разве среди таких бурлящих водоворотов и сильного течения найдешь? Но факт неприятный. Человека нет, и могилы нет.
– Куда нести цветы?
– Я бы не иронизировал. А родители у нее были?
– Нет. Элину воспитывала бабушка. В бабушкином доме они с Алексеем и провели свой «медовый месяц».
– Так ты там на месте узнал все это?
– Баба Зина поведала мне сие романтическое предание. Знаешь, почему? Человек, который вызвал Леху из гостиницы и с которым он ушел, называл имя Элины…
Валерия ждала, что Влад с минуты на минуту позвонит ей. А он не успел. День начался с поездки по магазинам и аптекам. С полными сумками он заехал к Ларисе, оставил продукты, потом отправился в ломбард. По дороге у него не выходил из головы разговор с Ларисой. Алешку они знали давно, но ни про какую Элину никому из них он ни разу не обмолвился. Влад давно заметил, что в глазах Алеши, не на поверхности, а в глубине, на которую он сам, возможно, не решался заглянуть, таится какая-то тяжкая, с трудом подавляемая боль. Если подобным чувствам дать волю, они могут разрушить человека. Не прощенная себе самому вина – самая страшная кара, которую изобрело человечество. А если к этим бурям душевным примешивается еще и любовь… Тут образовывается такая гремучая смесь, что малейшая вибрация может вызвать взрыв с самыми непредсказуемыми последствиями.
После посещения ломбарда Влад поехал в офис фирмы «Зодиак», уладил там все текущие вопросы, перезвонил Тине и Людмилочке, убедился, что у них все в порядке и помчался в больницу. Адрес, который дала ему Рита, оказался знакомым, и Влад без труда нашел корпус, в котором находился на излечении сын Пантелеймона Аркадьевича. Главврачом в нужном ему отделении работала жена одного из клиентов.
Тоже была история. Пациент больницы, с маниакальными наклонностями, скрылся. Найти его не смогли, а может, искали не особенно тщательно. Спустя месяц ему стало скучно и он принялся развлекаться – запугивать и преследовать врача, чем довольно быстро довел ее саму до тяжелой формы психоза. Влад тогда еще поразился, насколько у людей с больной психикой извращенная и страшная фантазия. Потеряв терпение, клиент обратился к Владу и ребятам. Сначала они возмутились, посоветовали мужику заявить в милицию, но увидев, в каком состоянии его жена, все же согласились помочь.
Влад улыбнулся, вспоминая, как они по очереди охраняли Елену Николаевну, – так ее звали, – как выслеживали маньяка и почти уже отчаялись его выловить. И как совет Сиура помог им сделать это быстро, чисто и точно. Шеф выслушал обо всех чудесах, выделываемых психом, подумал минут двадцать и выдал рекомендацию. Оставалось только следовать ей и не отклоняться от сценария. Успех превзошел все ожидания.
– Здравствуйте! – Елена Николаевна искренне обрадовалась, увидев Влада. Воспоминания о пережитом ею кошмаре еще не совсем сгладились. Она все еще не могла уснуть без снотворного, но это было уже терпимо. Как врач, она потеряла веру в средства и методы лечения, которым ее обучали, а как человек – веру в доброту мира, и, что самое ужасное, в свою безопасность в этой угрожающей действительности.
Она рассказала Владу о Нике. Собственно, ее рассказ не многим отличался от того, что поведала ему словоохотливая Рита. Ник замкнулся в себе, страшно перепуган, ни с кем на контакт не идет. Засыпает только после укола. По ночам бредит. Случай непонятный. Тем более, что раньше с ним ничего подобного никогда не было – ни к невропатологу, ни к психиатру ни разу не обращался. Все…
– А что он в бреду говорит?
– Откуда я знаю? – Елена Николаевна вздохнула. – У меня в отделении он не один. Хотя постойте… Кажется, его отец нанял сиделку. Да! Николай так перепуган, что ни за что не хочет оставаться один. Отец у него, видимо, имеет средства – оплатил отдельную палату, из лучших побуждений… Ну а потом пришлось нанимать еще круглосуточную сиделку, тоже за деньги, естественно. Мы можем ее сейчас вызвать и расспросить.
– Пожалуйста. Это очень кстати. А с самим Николаем я могу поговорить?
– Можете. – Она посмотрела на изящные золотые часики на холеной тонкой руке. – Сейчас у пациентов свободное время. Обычно они гуляют по территории. Здесь у нас чудесно – лиственницы, сосны, липы – запах сказочный, красота и покой. Николай любит гулять, это его немного успокаивает. Если вы сможете найти с ним общий язык, завоевать доверие, возможно, он что-то и скажет. Хотя на многое я бы не рассчитывала.
– Понятно. Благодарю вас, Елена Николаевна, рад был увидеть в добром здравии!
– Ах, Влад, – женщина печально улыбнулась. – Я уже никогда больше не буду прежней Леночкой, беззаботной хохотушкой. Знаете, я верила в то, что делаю, и жизнь была для меня простой и ясной. А теперь… что-то внутри надломилось… Простите. – Ее глаза наполнились слезами. Она достала из кармана накрахмаленного белого халата кружевной платочек и махнула рукой в сторону окна, показывая на аллею, по которой прогуливались люди. – Там вы сможете поговорить с Николаем.
Влад нашел Ника, благодаря тому, что он был единственный, кого вела под руку сиделка – пожилая женщина в белом халате. Вид у молодого человека был ужасный – понурый и угрюмый. Изредка он как бы вздрагивал всем телом, вскидывал голову и нервно оглядывался, моргая бегающими от страха глазами.
– Да, крепко прикрутило парня, – подумал Влад. Он подошел, вежливо и спокойно поздоровался. Сиделка остановилась. Ник метнулся в сторону так быстро, что Влад еле успел остановить его. – Привет Ник, рад тебя видеть. – Он крепко держал парня за руку повыше локтя.
– Что? Кто вы такой? Я вас не знаю! Кто он такой? – Обратился Ник к сиделке визгливым истерическим голосом. Он попытался вырваться, но убедившись, что это невозможно, сразу как-то обмяк и скис. – Кто он такой? Что ему надо? – Ник заплакал, жалко всхлипывая и громко шмыгая носом.