Горскому тоже сразу не понравился факт присутствия фигурок. Кто-то их сюда принес, поставил. Значит, не у них одних есть доступ в подземелье, и тайну двери знает кто-то еще!
– Никита, а есть другой способ проникнуть в этот зал? – спросил Сиур, который подумал о том же, что и Сергей.
Никита покачал головой. На этот вопрос у него не было ответа.
– Всего о подвале не знает никто! – повторил он ранее сказанное. – Все может быть! В этой Игре много ловушек, а гарантий почти никаких. Еще хочу напомнить, что особо рассуждать некогда. Надо действовать. Статуэтки Будд – связующее звено между двумя мирами. Там всегда ждут, когда мы вступим в общение.
– Хорошо. Что для этого необходимо?
– Семь Будд, семь их владельцев и рубины, – причем все это должно совпасть и состояться в нужное время в нужном месте. То есть здесь, – Никита обвел рукой зал. – И сейчас. Мы выполнили почти все условия. Единственная загвоздка, – Мари. Она мертва, и, следовательно, не придет.
– Как же быть?
– Честно говоря, не знаю! – развел руками Никита. – Но мы обязаны попробовать. Из вас всех моя задача самая непростая. Я ничего не могу забыть. Я всегда жду, когда вы будете готовы. Я всегда в поиске, в напряжении ожидания, всегда в полной готовности… Когда это длится, и длится, и длится, – то превращается в тяжелое испытание.
– Верю, – просто сказал Сиур. – Говори, что делать. Женщины устали и волнуются.
– Видишь это углубление в центре треугольника, похожее на чашу? Статуэтки надо повернуть вот так, чтобы Глаз Дракона был напротив чаши.
Никита одну за другой поставил фигурки особым образом. Вделанные в зрачок Глаза сапфиры оказались направленными на углубление в центре стола.
– Теперь положим сюда рубины!
Он осторожно достал из плотного кожаного мешочка камни и опустил их в чашу.
Валерия возмущенно ахнула. Это же ее серьги! Почему никто не спрашивает ее согласия?
– Что с ними будет? – спросила она Никиту, дрожа от волнения. Ее лицо покраснело, а губы нервно сжались. – Что ты собираешься с ними сделать?
– Камни должны умереть, – ответил он с сожалением и печалью. – Они исчезнут навсегда, отдав во время своего разрушения энергию, которая перенесет нас…
– Без этого никак нельзя обойтись? – перебила Валерия.
Ее глаза наполнились слезами. Она не может расстаться с рубинами! Слишком много всего связано с ними, – горя, радости, отчаяния и надежды. Они стали частью ее жизни. Как она может вот так запросто отказаться от них? Почему никто ничем не жертвует, кроме нее? Камни умрут!? В это невозможно поверить! Для нее они как живые!
– Валерия, – мягко сказал Никита, обнимая ее. – С рубинами придется расстаться.
– Нет! – закричала она, отталкивая мужа. – Только не это! Почему я? Почему именно мои серьги должны исчезнуть? Это несправедливо!
Она застонала и опустила голову ему на плечо, прижимаясь и вздрагивая всем телом.
– Когда-то я создал их для тебя. Я знал, что рано или поздно с ними придется расстаться, чтобы совершить Переход, и специально подарил их тебе. Они твои. И без твоего согласия ничего не произойдет. Я никогда не смогу сделать этого по своей воле… Так и было задумано. Но сейчас надо решиться. Время на исходе! Все ждут, Валерия.
Она ничего не ответила, но Никита понял, – Валерия согласна. Она просто не может сказать это вслух, вынести приговор своей любимой вещи. Это выше ее сил.
– Я люблю тебя, – благодарно шепнул он ей. – И отныне всегда буду с тобой, столько, сколько ты захочешь!
Валерия перевела полные слез глаза на рубины. Она должна попрощаться с ними, навеки…
В то же мгновение камни вспыхнули ярко-розовым сиянием, которое разгоралось все сильнее и сильнее. Его свет отразился от синевы сапфиров, приобретая лиловый оттенок, который начал светлеть, пока все углубление в виде чаши не заполнилось нестерпимо горячей голубизной. От рубинов вверх поднялся прозрачный столб энергии, – Поток Силы, – и камни на глазах стали видоизменяться. Игра с Цветами Смерти вступила в завершающую стадию.
Очарованные этим роскошным, невиданным зрелищем, все застыли, потрясенные его безмолвным величием. Рубины горели, подобно звездам, которые питают своей кровью живые миры. Они стали золотыми, как солнце, рассыпаясь мириадами сверкающих лучей; потом полыхнули жидким красным огнем, заливая пространство зала малиновыми, розовыми и алыми потоками; потом в сиреневой глубине чаши родились бледные изумруды, которые наполнялись серебрящейся бирюзой, переходя в густо-зеленый, дрожащий и мерцающий свет, поглощающий все вокруг. Наконец, в этой темно-изумрудной мгле, там, где лежали рубины, образовалась черная пустота…
Изначальная тьма космоса, дикая и полная Силы, из которой родилось все сущее, заполнила пространство зала. Все словно ослепли и оглохли, теряя ощущение веса и времени, погрузившись в ее стремительно-неподвижный хаос, насыщенный вибрирующими потоками тонких энергий. Переживание действительности растворилось в них, и когда Никита увидел снова такой же зал, тех же присутствующих и те же статуэтки, ему показалось, что он просто на мгновение прикрыл глаза. Остальные чувствовали себя точно так же. Понадобилось несколько минут, чтобы осознать, – окружающий их мир не тот, который они только что покинули. Это лучезарный и нежный мир, созданный из световых энергий, а не из твердых предметов и застывших форм. Но он, так же, как и любой другой, требует внимания, преобразования и заботы живых существ.
Все было такое же и иное одновременно, – легкое и прозрачно-подвижное, полное света и прелести. «Статуэтки Будд» оказались сияющими живыми существами, сидящими на золотистых трилистниках в позе лотоса. Все словно соткано из нитей жизни и пронизано любовью…
Прибывшие ожидали, что место Мари будет пустовать, но напротив него стояла красивая юная женщина, немного растерянная. За ее спиной, то проявляясь, то исчезая, маячила тень Рыцаря в черных латах и перьях, которые на концах покрылись мерцающей голубой россыпью.
– Все в порядке! – с облегчением подумал Никита. – Мари здесь. Значит, у нас все получилось!
Место, где была каменная чаша, вопреки ожиданиям, не оказалось пустым. Оно притягивало к себе взоры всех присутствующих, словно необычайный по силе магнит.
– В чаше живет Цветок! – воскликнула Валерия. – Необычайной красоты!
– Это Черная Роза! – восхищенно прошептала Тина, наклоняясь над чашей. – Какая прекрасная…
Огромный бархатистый цветок Розы, с жемчужно-черными лепестками казался необъятной, невероятно заманчивой воронкой, полной волшебной, душистой тьмы. Его лепестки чуть заметно дрожали, все в бриллиантово-сверкающей россыпи. Взгляд утопал в этой первозданной, перламутрово мерцающей тьме, полной звезд…
– Это звезды! – догадалась Лида. – А вон там, смотрите… Млечный Путь!