– Сбылась мечта идиота! – тихо, чтобы он не услышал, прошептала я.
– Ничего страшного, похоже, просто сильный ушиб, на ногу ступать больно, – кривясь, отозвался мужественный Куконин.
– Как же вы теперь поведете машину? – забеспокоилась я.
Не прекращая стенать и охать, мученик сообщил, что это не проблема, так как автоматическая коробка передач свободно позволяет управлять такой машиной и одноногому водителю. Проблему Юрий Павлович видел в другом.
– Мне Томочка поручение дала – зайти домой к одному человеку, отдать ему кое-что, – обеспокоенно поведал он. – Как теперь быть, даже не знаю? Ехать-то я могу, а вот ходить…
– А я знаю, что делать! – заявила я, обрадовавшись возможности решить одновременно с чужой проблемой и свою собственную – транспортную. – Смотрите, у каждого из нас есть поручение, которым мы не можем пренебречь. Ведь не можем?
Куконин отчаянно замотал головой, подтверждая, что чем-чем, а поручением своей любимой, дорогой и ненаглядной Томочки он пренебречь никак не может, ни-ни!
– Тогда давайте сложим наши обязанности и поделим их оптимальным образом, соответственно возможностям каждого, – предложила я. – Вы поработаете у меня водителем, свозите меня в банк, потом домой. А я за это побуду у вас на побегушках! Говорите, куда надо будет идти, кому и что отдавать.
– Нужно отдать вот этот паспорт его владельцу!
Обрадованный Юрий Павлович уцелевшей ногой придавил педаль газа, и мы отчалили от остановки, которую продолжающийся снегопад сделал похожей на приют дрейфующих полярников. По пути Куконин переадресовал мне задачу, поставленную перед ним Томочкой.
Оказывается, наша милая Дюймовочка не ограничилась тем, что сорвала ответственное задание Бронича и на ровном месте схлопотала себе сотрясение мозга. Она умудрилась нажить еще одну проблему – из самых лучших побуждений! Томочка рассказала Куконину, что в банке она все-таки была, даже дошла до кассы, но деньги получить не успела, потому что обнаружила в выдвижном лотке паспорт, забытый предыдущим клиентом. Как хорошая девочка, Томочка взяла этот документ и, бросив кассирше: «Я быстро, сейчас вернусь!», побежала вдогонку за рассеянным гражданином. Хотела вернуть ему паспорт, но не сделала этого, потому как на крыльце попала под лавину, упала, была поднята заботливым свидетелем и сразу же отвезена им в больницу. А чужой документ так и остался у Томочки. Вот она и попросила услужливого Юрия Павловича вернуть его владельцу по адресу, указанному в штампе о регистрации по месту жительства.
Влюбленный Куконин, конечно, не мог отказать своей милой фее в такой малости и с готовностью взялся за поручение, в выполнении которого собирался отчитаться завтра же. Как я поняла, Юрию Павловичу просто позарез нужен был подходящий предлог для нового визита к Томочке.
Я выслушала сбивчивый рассказ Куконина и сказала:
– Ну, давайте посмотрим, с кем мы имеем дело!
Изучение основного гражданского документа показало, что мы имеем дело с тридцатидвухлетним Полуянцем Ашотом Гамлетовичем, армянином, холостым, бездетным, военнообязанным, имеющим заграничный паспорт и прописанным в нашем городе по адресу: улица Белоберезовая, дом десять, квартира шестьдесят пять. Номер квартиры говорил о том, что дом, в котором проживает гражданин Полуянц, многоэтажный. Значит, я с моими целыми и исправными ногами действительно здорово пригожусь охромевшему Юрию Павловичу.
Мой водитель проложил маршрут так, что сначала мы заехали в банк и только потом покатили на улицу с лирическим названием Белоберезовая.
Что сподвигло градоустроителей дать такое название кривому переулку, затейливо петляющему между хаотично разбросанными зданиями, я не поняла, потому что ни одной березы там не было, ни белой, ни какого-либо другого цвета. Из древесной растительности на местности присутствовали только высокие раскидистые каштаны, ветви которых действительно были белыми и опасно скрипели, отягощенные снегом.
Пригибаясь и ежеминутно ожидая, что меня вот-вот накроет лавиной, как бедняжку Томочку, я пробежала в ближайший подъезд протяженной, как Великая Китайская стена, пятиэтажки и потом проделала этот номер еще четыре раза. Шестьдесят пятая квартира нашлась в пятом подъезде, на втором этаже.
На лестнице я никого не встретила, на площадке тоже было пусто, и ничто не мешало мне спокойно оглядеться. Ближние подступы к шестьдесят пятой квартире выглядели вполне благопристойно: на пороге – египетский коврик с портретом фараона и этническими рисунками, бронированная дверь облицована благородным деревом, вместо ручки – массивное бронзовое кольцо-стучалка. Вряд ли Ашот Гамлетович был наследником принца Датского, но он тоже не бедствовал.
Электрического звонка на стене вблизи жилища гражданина Полуянца я не нашла, поэтому стукнула в дверь бронзовой баранкой. Против ожидания, варварского грохота не последовало, только приглушенный, вполне деликатный стук. Похоже, дверь была оснащена специальной системой звукоизоляции, акустику рассчитали так, чтобы стук был больше слышен внутри, чем снаружи. Определенно, соседям Ашота Гамлетовича было бы не на что пожаловаться, даже если бы гости шестьдесят пятой квартиры ломились в нее с применением стенобитного орудия типа «сокол».
Осмелев, я брякнула посильнее, и дверь неожиданно подалась. Ах, Ашот Гамлетович, беспечный человек!
– Мой дом – моя крепость! – хмыкнула я и заглянула в квартиру.
Там было тепло и светло, в отдалении играла музыка, слышались оживленные женские голоса и смех. Ага, по паспорту Ашот Гамлетович не женат, но это не значит, что у него нет подруги или даже нескольких подруг! Ашоты Гамлетовичи – они такие!
Я вошла в прихожую и громко сказала:
– Добрый вечер, извините, пожалуйста, кто тут хозяева?
Хозяева не отозвались, а смех стал громче. Меня явно не услышали, так что я вынуждена была переместиться с плиточного пола прихожей на сияющий паркет гостиной.
– Ау, кто-нибудь?
Женский голос, перебиваемый многоголосым смехом, лился из динамиков домашнего кинотеатра, на экране ломала комедию популярная дама-юмористка – шла развлекательная передача «Аншлаг». В шестьдесят пятой квартире зрителей у этого шоу не было, буквально – ни одной живой души. Зато на полу лежало мертвое тело.
– Ой! – испуганно пискнула я, врастая ногами в паркет.
На шикарном шерстяном ковре лежал, широко раскинув руки и ноги, горбоносый брюнет в черных брюках и белоснежной батистовой рубашке с оборванной верхней пуговкой. В образовавшемся вырезе курчавилась густая, как полярный мох, темная поросль. Экстерьер знойного брюнета был решен в основном в черно-белых тонах, исключение составляли только алый шелковый кушак и такого же цвета пятно на рубашке. О происхождении этого пятна не приходилось долго гадать, вопрос совершенно однозначно решал кинжал, торчащий из груди брюнета восклицательным знаком.
С трудом сглотнув комок, самопроизвольно образовавшийся в горле, я посмотрела на паспорт, который держала в левой руке. Внутренний голос подсказывал, что имеет смысл немедленно сравнить фотографию, вклеенную в этот документ, с бледной физиономией разлегшегося на полу брюнета.