– Жду тебя у входа в Центральное УВД! – нормальным голосом сказала я.
Руслан примчался через четверть часа. Все это время мы стояли на крыльце под дверью УВД, коротая минуты ожидания за легким трепом. Темы его были разнообразны, но все до единой далеки от повода, по которому мы примчались в милицейское гнездовье. Обсуждать ситуацию с задержанием Бронича не было смысла, так как мы не владели никакой информацией.
Прохожие поглядывали на нас с откровенным интересом. Надо полагать, наше трио плохо сочеталось с брутальной вывеской заведения. Мы были такими штатскими, что дальше некуда: Трошкина в белых одеждах и жемчужном кокошнике, я в долгополом льняном сарафане, с распущенными по плечам волосами, и Зяма в своей мексиканской рубахе и розовых бриджах с большими перламутровыми пуговицами, нашитыми на боковые швы пижонских кальсон в количестве, которое счел бы достаточным годовым запасом расходного материала средневековый странствующий портной. Со стороны мы смахивали то ли на паломников по святым местам, то ли на труппу бродячих комедиантов. Определиться окончательно мешал зачехленный шефов костюм, который Зяма вздернул, как церковную хоругвь.
– Равняйсь, смирно! – гаркнул нам капитан Барабанов, взлетев на крыльцо черным вороном.
Несмотря на жару, Руслан был одет в темную пиджачную пару.
– Русик, да ты, никак, со свадьбы сбежал? – весело поинтересовалась я, указав на веточку флердоранжа, торчащую из нагрудного кармана его пиджака.
– Не со своей, – коротко ответил капитан, выдернув и выбросив цветочек. – Живо говори, как фамилия?
– Моя? Пока что еще Кузнецова! – не без кокетства ответила я, сбитая с толку упоминанием свадьбы.
Оказалось, однако, что Руслан интересовался фамилией задержанного шефа.
– Савицкий он, Михаил Брониславич Савицкий! – быстро подсказала Трошкина.
Барабанов бросил на умницу одобрительный взгляд и без задержки проследовал в помещение, которое мы по просьбе дежурного очистили и теперь уже не решались собой засорять.
Возвращения Руслана ждали еще минут двадцать. Окончательно освоившись на милицейском крылечке, Зяма повесил шефов костюм на загогулину чугунного столба и устроился в тени этого импровизированного навеса.
– Я не понял, это че, очередь в ментовку? – притормозив на тротуаре, недоверчиво спросил какой-то непрезентабельный гражданин с помятой физиономией и подбитым глазом.
– Увы! – с напускным прискорбием вздохнул Зяма, лениво обмахнувшись полой полосатого пиджака. – Представляете, хотел сдаться с повинной, а тут все камеры переполнены. Новых заключенных не берут даже со своей спецодеждой и постельным бельем! – на последних словах он с обидным намеком помял пальцами полу моего белого льняного сарафана.
– Че делается! А еще говорят, мы свободная страна! – сокрушенно покачав головой, помятый гражданин удалился.
Я задумчиво посмотрела ему вслед. Интересное, однако, у человека представление о гражданских свободах! Типа, вы имеете право быть заключенным под стражу, в том числе на основе самовыдвижения?
– Тьфу на тебя, Зямка, не говори про тюрьму, накаркаешь еще! – опасливо зашептала суеверная Трошкина.
– От тюрьмы да от сумы не зарекайся! – машинально процитировала я народную мудрость.
– Тьфу на тебя, Инка!
Алка плюнула, едва не попав в капитана Барабанова, выступившего на крыльцо с мрачной миной распорядителя похорон, которая вполне гармонировала с его черным костюмом.
– Так, господа хорошие…
– И дамы! – с феминистским задором поправила Руслана разговорившаяся Трошкина.
– Дамы особенно хорошие, – согласился капитан Барабанов, слегка просветлев челом. – Зря вы сюда пришли. Идите-ка по домам, и костюмчик этот пижонский с собой заберите. Гражданину Савицкому он не скоро еще понадобится.
– Как – не скоро? – вякнула я.
– А как суд решит, – легко ответил Руслан.
Он дернул галстук, распуская тугой узел, повертел шеей и добавил:
– Лет восемь ему цивильный костюм не понадобится, я думаю. От восьми до пятнадцати!
Тихо ахнула впечатлительная Трошкина.
– От восьми до пятнадцати лет? Да такой срок разве что за убийство дают! – запротестовал Зяма.
– Вот именно! – веско сказал капитан Барабанов и широко развел руки в стороны, словно собрался сделать упражнение утренней гимнастики или обнять разом всю нашу честную компанию. – Слушай мою команду! Р-разойдись!
С этими словами Руслан растопырочкой пошел с крыльца, гоня впереди себя наше маленькое стадо в три головы. Думаю, лица у нас в этот момент были такие, что морды Алкиных австралийских баранов по сравнению с ними показались бы глубокомысленными и многомудрыми.
– Русик, объясни толком, в чем суть дела? – взмолилась я, едва мы вышли на улицу.
– Уголовного дела, – безжалостно уточнил Барабанов. – Если коротко, то ваш Савицкий является подозреваемым в деле об убийстве.
– А если не коротко, а с подробностями? – прицепилась к слову я.
– С подробностями рассказывать некогда, я из-за вас роскошный свадебный ужин пропускаю! Мне теперь, чтобы к праздничному тортику успеть, через весь город на такси гнать придется! – Руслан обиженно поджал губы. – Я же выпить уже успел, поэтому не за рулем.
– Зато мы на колесах! – с энтузиазмом вскричал Зяма, подпихнув меня локтем в бок. – Мы тебя подбросим на свадьбу, а ты по дороге все расскажешь!
– Конечно, подбросим! – мгновенно отреагировала я на недвусмысленный сигнал.
В сложившейся ситуации мы с чистой совестью могли поэксплуатировать шефову машину еще немного. В конце концов, для его же блага!
– Мы сегодня еще ничего не пили и ездим на «Тойоте»! – похвастался Зяма.
– Сдается мне, что зря не пили, – пробубнила пессимистка Трошкина. – У меня такое ощущение, что Руслановы новости было бы легче прослушать под наркозом!
– Не дрейфь, козявка! – сказал Зяма и запросто шлепнул Алку по спине.
Она тут же расцвела застенчивой улыбкой Наташи Ростовой, которую пригласил на танец Андрей Болконский. Явно расценила Зямино панибратство как знак мужского внимания! А братец мой заметно повеселел, но причину резкого улучшения его настроения я поняла, только когда мы подошли к машине. Зямка обрадовался возможности порулить новой тачкой!
– Живо давай ключи от машины! – загородившись от Руслана полосатым костюмом, прошептал он мне на ухо.
– С чего это? Я сама поведу! – возмутилась я. – Это машина Бронича, а он мой шеф, а не твой!
– Так ведь Руслан очень удивится, что у тебя вдруг появилась новая «Тойота», и наверняка поделится своим удивлением с Денисом! – парировал Зяма.
Этим аргументом не следовало пренебрегать. Увы, действительность такова, что молодые красивые девушки вроде меня становятся обладательницами новых дорогих иномарок, как правило, при спонсорской поддержке немолодых и некрасивых дядечек. В преддверии грандиозного скандала, который я планировала закатить Кулебякину, нельзя было допустить, чтобы на мою собственную репутацию легла тень.