Оказывается, побитый Зяма после кулачного боя на поминках отправился зализывать раны не куда-нибудь, а к Алке!
– Старая любовь не ржавеет! – пробормотала я, узнав эту сенсационную новость.
За Трошкиной действительно не заржавело оказать раненому бойцу первую помощь, но сугубо медицинскими процедурами дело не ограничилось. Пока сочувственно ахающая Алка спешно откупоривала пузырьки с зеленкой и йодом, Зяма вел себя вполне прилично, но когда она стала рвать на бинты ветхую простынку, братец проявил себя с худшей стороны. Или с лучшей – это как посмотреть... Короче, простынке они нашли другое применение, и все было хорошо и даже прекрасно до того момента, когда неожиданно зазвонил Зямин мобильник.
Произошло это в четвертом часу утра. В это время утомленный войной и любовью Казимир Великолепный уже спал, а растроганная Трошкина, как и подобает идеальной боевой подруге, стерегла его богатырский сон и от нечего делать перебирала в уме пикантные подробности последней постельной битвы. Гортанный крик мобильника, радостно распевающего «Акапулько, ай-яй-яй-яй!», очень некстати пришелся на кульминационный момент сексуальной ретроспективы. Потревоженная Алка испугалась, что песенный вопль разбудит почивающего Зяму, и, не зная, как выключить чужой телефон, сама ответила на звонок.
– Я же не знала, кто это! – оправдываясь, буркнула она. – Я думала, это что-то важное, может, по семейной части...
Оказалось, что звонок был не по семейной части, а по личному вопросу. Когда Трошкина, прикрываясь ладошкой, приглушенным голосом аллекнула в трубку и вполне логично поинтересовалась личностью звонящего, какая-то незнакомая баба вместо ответа сказала:
– Это не Инна.
– Да, это не Инна, это Алла! – сердясь, ответила ей Трошкина. – А если вам Кузнецова нужна, то звоните на мобильный ей, а не ее брату!
Хотя Алка старалась быть вежливой, ее отповедь прозвучала достаточно резко. Незнакомая тетка живо положила трубку и больше уже не звонила, но Трошкина все равно ужасно расстроилась. Она до утра хлюпала в подушку и к моменту Зяминого пробуждения чистосердечно раскаялась в содеянном. Не в том, что подняла трубку, а в том, что снизошла до ее хозяина – неисправимого распутника, моральное падение которого продолжается теперь уже при попустительстве его ближайших родственников.
Я даже не догадывалась, какая из знакомых теток могла среди ночи искать меня через моего брата, но почувствовала вину перед Трошкиной авансом. Я ведь и в самом деле собиралась организовать Зяме новое знакомство, весьма многообещающее в смысле ускорения его морального падения!
Если бы не желание разобраться в истории с убийством, я бы отказалась от этой затеи, но любострастная Дашенька нужна была нам как источник информации о пропавшей парикмахерше Сигуркиной. Кто, кроме моего обольстительного братца, мог побудить этот источник фонтанировать? Поэтому, боюсь, мои заверения, будто Зяма уже исправился, остепенился и обратил свой взор в сторону Трошкиной в надежде на серьезные, прочные и долговременные отношения, прозвучали недостаточно убедительно. Алка мне не поверила и после моего ухода наверняка вернулась в остывшую постель с целью затопить ее горючими слезами.
Мысленно я поклялась себе в ближайшее время найти в своем плотном графике самозваного детектива окошко для продолжительной умиротворяющей беседы с подругой и пошла будить Зяму. Пора было отправляться с визитом к золотой леди Дашеньке Павелецкой.
– На что ты меня толкаешь? Я не буду этого делать! Не пойду, не уговаривай! – отбивалась Раиса Павловна Солоушкина.
– Пойдешь, Раечка. Пойдешь как миленькая! – коварно усмехнулась Катерина Максимовна, отщипнув кусочек от свежего пирожка с абрикосами. – А не пойдешь, так я твоему деду все расскажу!
– Все-все? – встревожилась Раиса Павловна.
– Все, – глубоко кивнула ее подружка-шантажистка. – Как ты среди ночи незнакомому мужику звонила, как спозаранку за город на свидание к нему побежала, как в чащу ушла в поисках гнезда разврата... Да, а в лесополосе еще подглядывала за чужим дядькой сквозь березовые стволики!
Опешившая Раиса Павловна молча хлопнула глазами, а Катерина Максимовна с нескрываемым удовольствием укусила пирожок и с набитым ртом промычала:
– Доказывай потом, что ты не нимфоманка-вуайеристка!
Многолетняя практика разгадывания кроссвордов в печатных изданиях самой разной направленности чрезвычайно обогатила словарный запас добропорядочной учительницы.
– Катя! – покраснев, вскричала без меры возмущенная Раиса Павловна. – Я же все это делала не сама по себе! И не по собственной воле, а по твоей указке! И кто ты после этого?!
– Нимфоманка и вуайеристка, – абсолютно невозмутимо заявила Катерина Максимовна, хлюпнув кефиром. – Активная! А ты – пассивная. Легче тебе от этого?
Легче Раисе Павловне не стало, наоборот, сильно подурнело. Она в сердцах шваркнула в мойку недомытую тарелку, упала на табуретку и воззрилась на бессердечную подружку подозрительно заблестевшими глазами.
– Да в чем проблема-то? – почувствовав себя неловко, заерзала на табурете Катерина Максимовна. – Зайдешь, постоишь в прихожей, заменишь карточку в Дюшином телефоне – и айда обратно. Минутное дело!
– А если ее телефона в прихожей не будет? – обиженно посопев, сдалась Раиса Павловна.
– Будет, будет, не сомневайся! Аппарат у меня разрядился насмерть, Дюшенька непременно поставит его заряжаться, а единственная свободная розетка у нас как раз в прихожей.
– Некрасиво это как-то. Похоже на воровство, – вздохнула баба Рая.
– Да ты что?! Какое воровство? – Катерина Максимовна аж подпрыгнула на табурете. – Ты поменяешь старую сим-карточку на абсолютно новую! Я ее час назад купила! Хороший номер, модный выгодный тариф, куча денег на счету, все возможные подключенные услуги! Да Дюша будет просто счастлива!
– Почему же, в таком случае, ты хочешь осчастливить ее тайно? – съязвила Раиса Павловна.
– Опять тебе объяснять? – нахмурилась Катерина Максимовна.
Она потратила битый час на то, чтобы вновь завербовать малодушную подружку в свои активные союзницы. С трудом успокоив рассерженного ревнивца-мужа по возвращении с чрезмерно затянувшейся утренней прогулки, Раиса Павловна решительно не желала ввязываться в новые авантюры. Пришлось аргументированно объяснять, что авантюра все та же, старая. Так сказать, второй акт Марлезонского балета.
– Органы ищут нашего лесного дядьку. Того, который назвался Сергеем. Подозревают, что он и есть водниковский маньяк, – доходчиво, как во времена успешной педагогической деятельности, объяснила подружке Катерина Максимовна. – А про водниковского маньяка тебе рассказывать не надо, в прошлом году все местные газеты о нем писали.
– Три зверски убитые девушки! – невольно содрогнувшись, вспомнила Раиса Павловна. – И все, как на подбор, красотки!