– Если все сделаешь правильно, получишь тысячу, – сказала ему женщина, и сомнения Симона вмиг улетучились.
Денег в семье по-прежнему катастрофически не хватало. Все съедало лечение матери, которая хоть и поправлялась, но очень медленно. В общем, Симон дал согласие, но тревога никуда не делась, а, напротив, возросла еще больше. Но отработал он свою тысячу без проблем. Его партнершей оказалась довольно миловидная девушка, одетая почему-то в парик, который снимать не пожелала. Впрочем, Симону не было дела до ее странностей. Его больше смущала подруга, которая пристально, но не снимая платка и очков наблюдала за происходящим, иногда давая указания повернуться так или иначе или вообще сменить позу.
– И не извращенка она вовсе, – сказал Симон. – Ее ничуть сам процесс не возбуждал. Я еще тогда подумал, что она наблюдает за нами скорей как режиссер. Но никакой камеры я не увидел, поэтому и возмущаться было нечего. Но все равно я знал, что мне это с рук так просто не сойдет. Кто же просто так будет платить тысячу за то, что стоит всего триста?
– Это что, был единственный раз, когда ты занимался сексом за плату? – удивилась Мариша, которой Симон показался парнем с весьма сомнительными моральными устоями.
Хотя ради того, чтобы спасти и вылечить любимого человека, можно и не на такое пойти, рассудила Мариша. И Симона больше не осуждала.
– По такой предварительной договоренности, да, в первый раз, – ответил Симон. – Обычно дамы предлагают мне уединиться с ними сразу же после представления. У нас есть даже специальные комнаты для этих целей. Никаких камер там быть не может. А если и есть, то уж пленки остаются в руках Котова, а никак не у посторонних людей.
– Ясно, – кивнула Мариша. – А что-нибудь еще про твою заказчицу и партнершу можешь сказать?
– Это точно была не ты, – хмыкнув, сказал Симон. – Кто-то тебя подставил. Да и меня тоже. А парик, который был на той девке, я узнал. Да и ее родинку на плече тоже.
– Такая родинка есть и у меня, – вздохнула Мариша.
– А у нее она была нарисована, – сказал Симон.
– Да ты что?! – ахнула Мариша.
– Своими глазами видел, как та баба ей ее малевала, – заверил ее Симон. – Я еще тогда подумал, что дело точно нечисто. Но бежать уже было некуда. Вот я и не ушел. Дурак! Если Котов увидит эту пленку, я вылечу отсюда с такими рекомендациями, что меня и в подтанцовку никто и никогда не возьмет. Даже в последний гадюшник.
– А когда ты встречался с теми женщинами? – спросила у него Мариша.
– Не могу точно вспомнить, – напрягся Симон. – Но одно могу сказать, это точно было после того, как мы с тобой познакомились и я так ужасно нализался у тебя дома. Да, точно! На следующий день мне позвонила заказчица и назначила свидание.
– Понятно, – вздохнула Мариша.
– Пропала моя карьера! – тем временем убивался Симон. – Как пить дать, пропала!
– Если тот экземпляр записи, который попал ко мне в руки, был единственным, то не беспокойся. Никто его не увидит, обещаю тебе, – успокоила его Мариша. – Мне, сам понимаешь по какой причине, тоже хочется, чтобы эту запись видело как можно меньше народа.
– Так давай ее уничтожим! – предложил ей Симон.
– Сначала нужно разобраться, кто хотел меня подставить, – возразила ему Мариша. – Потом я ее уничтожу. Обещаю, что сделаю это у тебя на глазах. Но пока запись трогать нельзя.
Симон с сожалением вздохнул, но настаивать не стал. Видимо, рассудив, что если есть один диск с записью, ведь может найтись и второй, и третий, и еще бог знает сколько. Так что уничтожение одного диска погоды не сделает.
– Так больше ты ничего не можешь сказать про свою заказчицу?
– Ничего, – покачал головой Симон.
– Минуточку, – остановила его Мариша. – А как же квартира, где вы встречались? Ты ведь говорил, что это происходило не в клубе?
– Да, – кивнул Симон. – Адрес у меня есть. Но мне кажется, что это была съемная квартира. Белье на кровать, правда, застелили новое, непосредственно перед моим приходом, но прочая обстановка была так себе. И квартира очень неухоженная.
– Но адрес ты помнишь?
– Он у меня даже был где-то записан.
Порывшись в кармане того же пальто, Симон извлек портмоне, из которого достал несколько визиток. На обороте одной из них был записан адрес.
– Эту визитку дала мне та дама в платке, – сказал Симон.
Мариша прочла адрес. Квартира находилась неподалеку от проспекта Большевиков на улице Подвойского.
– А как вы держали связь с заказчицей?
– Она мне позвонила один раз, – ответил Симон. – На следующий день утром. И спросила, готов ли я. Сказала, что подруга ждет и в силе ли наша вчерашняя договоренность. Я спросонок ответил, что скоро буду. Но опоздал. Накануне я, если ты помнишь, сильно перебрал. И она снова мне звонила. Кажется, немного нервничала, что я передумаю и не приеду.
– А ее машину ты не видел?
– Не догадался подсмотреть…
– А та девушка, которая была подругой заказчицы, ты ее больше не встречал?
– Нет, – покачал головой Симон. – Но честно говоря, мне кажется, что она была профессионалка. И вовсе для нее это была не игра, а ее привычная работа. В общем, я ушел с твердой уверенностью, что меня обвели вокруг пальца. И как видишь, оказался прав.
Оставив Симона сокрушаться из-за собственной глупости и жадности, Мариша снова поймала такси и поехала домой. Там она с трудом нашла в себе силы, чтобы снять одежду, и рухнула рядом с Анькой.
– Где ты была? – сонно пробормотала Аня, поворачиваясь к ней лицом.
– Спи, – прошептала Мариша. – Просто выходила подышать воздухом.
– Расскажи кому-то другому, будто я тебя не знаю, – хмыкнула Аня и тут же очень довольная своей проницательностью вновь уснула.
Мариша еще немного повертелась, но потом сон внезапно навалился на нее, отвоевав свои права.
Наутро подруги проснулись от энергичного потряхивания за плечи. Над ними стояла Юля и сердито смотрела на них.
– Вы хоть знаете, который сейчас час? – спросила она у них и сама же ответила: – Уже девять. Не могли меня, что ли, разбудить? Мне же в офис нужно. Хорошо хоть Инна позвонила и звонком вытащила меня из кровати.
– Юля, отстань, – простонала Мариша. – Дай поспать.
– Да, – поддержала ее Аня. – Если тебе на работу нужно, так ты и иди.
– Никуда я не пойду, пока не выясню, куда это ты, Мариша, ночью ездила.
– А ты откуда знаешь, что я куда-то ездила? Ты же дрыхла без задних ног. Тебя не добудиться было.
– А вот это что? – спросила Юля у Мариши и протянула листок бумаги. – Это, между прочим, на дверях было приколото. И почерк твой. Так что не отвертишься.