– Я бы, пожалуй, сходила, – нерешительно проговорила Аня. – Только надо было бы позвать и Сергея. Вдруг он что-нибудь узнал про судьбу своей Лены. Вот втроем и пойдем.
– Нет уж, – рассердилась Мариша. – Вы втроем будете веселиться и лопать кукурузу, а я давиться столетним коньяком? Так дело не пойдет. Скажем Густаву, что придем к нему завтра. В конце концов не все ли ему равно? А лучше и вовсе ничего не говорить, ведь он все равно сам не вспомнит, что пригласил нас именно сегодня. И потом у него нет телефона.
– А вы напишите ему, а я занесу, – предложил Франц. – Сообщите, что обе подхватили простуду и боитесь его заразить. Только напишите каждая хоть по несколько строчек, старику будет приятно.
Девушки послушно взяли ручки и накатали записку с извинениями. Взяв послания, Франц отправился к дому Густава и вернулся от него весьма удивленный.
– Его нет дома, – сообщил он. – Возле двери я столкнулся еще с несколькими приглашенными. Надо сказать, вы много потеряли. Такого отличного сборища ископаемых мне давно не приходилось видеть. Все они ужасно возмущены, некоторые приехали издалека только потому, что Густав настоятельно звал их. Вот они и приехали. Сам же Густав отправился куда-то еще днем, так нам сказал его сосед. И про то, что у него вечером гости, Густав соседу не обмолвился ни словом. Напротив, сказал, что рад свободному деньку и едет в Мюнхен, чтобы хорошенько развеяться. Просил даже соседа не волноваться, если он приедет уже за полночь.
– Ничего себе, – поразилась Мариша. – У старичка явный склероз. Надо же, позвал нас в гости, а сам уехал. Хороши бы мы были!
– Ну и отлично, – воскликнула Аня. – Честно говоря, у меня мороз по коже пробегает, когда этот старикашка на меня смотрит. Я себя чувствую величайшей распутницей в мире.
– Ничего подобного, – заступилась за Густава Мариша, впрочем без особой убежденности в голосе. – Он славный дед и даже обещал помочь нам разыскать следы исчезнувших невест Вернера.
– А ему это зачем? – удивился Франц.
– Из чистого альтруизма, – кокетливо промурлыкала Мариша, делая вид, что она к этому не имеет никакого отношения.
Кино оказалось и в самом деле превосходным. Про каких-то акробатов, которые были на редкость скверными работниками и их отовсюду выгоняли. Поэтому они нанялись чистить трубы в старых домах и замках. Везде у них случались промахи. То они падали прямо в спальню к английской принцессе, да так, что потом только и оставалось, что на ней жениться. То в сортир к генералу, замышлявшему захват всего мира, то еще к кому. В общем, сюжет был на редкость насыщенным бурными событиями. Из кино все вышли несколько ошеломленными, даже Мариша выглядела какой-то бледной. Аню даже встревожило ее здоровье, а после того, как Мариша отклонила предложение кавалеров посидеть еще пару часиков в красивом кафе и немного отдохнуть душой, Аня забеспокоилась всерьез.
– Ты в своем уме? – спросила она у подруги, когда они мчались по темным улицам, оставив далеко позади растерянных Сергея с Францем, которым было запрещено появляться в доме раньше чем через час.
– Я-то в своем уме, – заверила ее Мариша. – А вот тебе не мешало бы быть подогадливее. Я как увидела этот фильм, так меня словно обухом по голове и ударило. В дымоходе-то мы еще не смотрели! А ведь в библиотеке есть камин, причем единственный во всем доме, который топится дровами, а вовсе не электричеством, как все остальные.
– Так тот камин, что в библиотеке, не работает, – разочарованно протянула Аня. – Вернер никогда его не топил. Там даже дров нет.
– То-то и оно! – торжествующе воскликнула Мариша. – А кому нужен камин без дров? У твоего жениха такое образцовое хозяйство и вдруг… камин не работает. Думаешь, просто так?
– Ничего я не думаю, – капризно сказала Аня. – Но предупреждаю сразу, в дымоход я не полезу.
– А кто? – грозно осведомилась у нее Мариша. – Я-то в него точно не пролезу. Трубочиста будем нанимать? Может, ты вообще предложишь половину города посвятить в наши дела?
– Если ты не заткнешься, то и трубочиста нанимать не потребуется. Все и так будут в курсе наших дел, – прошипела в ответ Аня.
К этому времени они уже добрались до своего дома и, открыв дверь, сразу же бросились наверх в библиотеку. Особых причин для спешки у них не было, камин как стоял тут десять лет назад, так и стоял. Но сейчас девушки изучали его с возросшим во много раз почтением. Мариша заглянула внутрь.
– Темно тут, посвети мне, – попросила она Аню.
Аня оглянулась в поисках какого-нибудь осветительного прибора, но на глаза ей попалась только кем-то позабытая бензиновая зажигалка. Чиркнув кремнием, она поднесла зажигалку к Марише.
– Ты что! – взвилась подруга. – Сажа загорится, так весь дом спалим!
На самом деле Мариша понятия не имела, что нужно для того, чтобы загорелась сажа. Просто испугалась за свои волосы, как бы Аня их (из мести – ее-то попорчены цементом) не подожгла. Но сказать это прямо было как-то неловко, тут судьба подруги решается, а она со своей прической носится.
– Ничего там не видать. Придется тебе лезть, – вылезая из трубы, сообщила Мариша.
Напрасно Аня пыталась разубедить подругу, напрасно твердила, что Вернер ни за что не стал бы прятать завещание так далеко. Что ни говори, он был мужчиной в возрасте, и такие акробатические трюки ему были не под силу. Да и в каком же виде потом он явился бы перед гостями, если бы перед этим занимался прочисткой дымохода своим собственным телом.
– Труба совершенно чистая, – проинформировала Мариша, совершенно позабыв, что недавно увидела в ней целые залежи пожароопасной сажи. – И на стене специально приделаны скобы. Чем скорее ты залезешь наверх, тем быстрее разбогатеешь.
Поняв, что от Мариши иначе не отделаться, Аня покорилась судьбе и полезла, утешаясь тем, что, может, в виде исключения Мариша окажется права. Аня так торопилась, что даже не сняла вечернего платья, которое теперь после близкого знакомства с цементным раствором только и годилось, что для похода темным вечером в кино да для лазания по каминам. Впрочем, для дымоходов оно тоже не очень подходило – путалось в ногах и цеплялось за неровности стенок.
– Долго лезть? – спросила Аня, преодолев первые два метра.
– До самой крыши, – ответила безжалостная Мариша. – Какой все-таки мерзавец был покойный, не мог найти более спокойное место. Оставил бы, как все нормальные люди, у нотариуса, хлопот бы мы теперь не знали.
– Я наверху, – прервала ее сетования Аня. – Ничего тут нет. Что делать?
– Взгляни на крыше, – посоветовала Мариша. – Я от этого типа, который сначала позволил себя убить, а потом два раза подряд похитить, готова ждать любой подлости.
Аня преодолела последние скобы, и ее голова неожиданно оказалась под звездным небом. После тесной и душной трубы тут было просто чудесно. Луна сияла необыкновенно, и Аня залюбовалась ею.