— Ясно, чтобы получить твои деньги, — ответила за свекровь Инна. — Разве тебе это непонятно?
— Все ложь и наговоры! — вскочила с места Анжелика Ивановна. — Меня тошнит от этой клеветы.
Они просто пытаются очернить меня в твоих глазах, сынок.
И прежде чем ее успели остановить, она зарыдала, припав к плечу сына.
— Ну что ты, мама, — смущенно забасил Бритый. — Но, согласись, очень уж подозрительно получается.
— Что получается? — сквозь слезы спросила Анжелика Ивановна. — Разве хоть копеечку из твоих денег я тронула? Подозрительно то, что, едва ты написал завещание в пользу своей невесты, тебя похитили. Вот это действительно подозрительно.
— Но я не знала, что он написал такое завещание! — возмутилась Инна. — И вы не знали. Когда вы подкинули чужой труп и инсценировали смерть своего сына, то думали, что никакого завещания нет и жены у него нет. Значит, все деньги автоматически достанутся вам как единственной близкой родственнице.
— Нет, я сам пригласил свою маму к нам в гости, — сказал Бритый. — Сказал, что хочу, чтобы она с моей невестой, то есть с тобой, Инна, познакомилась. И денег я тебя, мама, лишать не собирался. Не совсем же я скотина. Просто припугнуть хотел немножко. Мужья-то у тебя с возрастом все моложе и моложе становились. Вот я и решил таким образом на твое поведение повлиять. Чтобы уж совсем сопляка-то в следующий раз себе не завела. Хотя, собственно говоря, какое мое собачье дело, с кем ты живешь? Я же ведь собрался жениться на Инне и мнения твоего не спросил. Может быть, тебе с молодыми лучше, чем с одногодками. Да и где их взять, одногодков-то этих. Они уже все на кладбище перекочевали, либо пьют без просуха, либо как мужики давно в тираж вышли. Ты не думай, мама, я зла на тебя не держу. Живи как хочешь. Денег я тебе давать буду.
— Твое дело, — сказал Крученый. — Хочешь быть добрым — валяй! Только я бы на твоем месте мамашу свою как-нибудь прищучил. Виданное ли это дело, своего собственного сына в яму бросать и голодом морить. А ты знаешь, что Огурец тебя втайне от нее ездил кормить? Это он был тот человек в маске. Понял? А мамаша твоя велела тебе ни хлеба, ни воды не давать, чтобы помер быстрее. Вот так-то.
— Мама? — снова удивился Бритый. — Неужто ты и в самом деле могла пойти на такое? Ну, я еще понимаю — поссорились там, поцапались. Я тебе наговорил в сердцах лишнего, ты решила мне показать, что мать уважать нужно. Ладно. Но зачем же дело до смертоубийства доводить? Ты ведь потом сама спокойно жить не смогла бы, зная, что виновата в моей смерти.
— Смогла бы, еще как смогла бы, — проворчал Огурец себе под нос, — всех бы зарыла, будь ее воля.
— Ты посмотри, что твоя мама с несчастным актером сделала, — вступила в разговор Инна. — А ведь денег ему дать обещала, чтобы он тебя изображал.
И что вместо денег он получил? Смертный приговор.
Бритый потер подбородок. Было видно, что он не знает, как поступить.
— Мама, посиди здесь, не скучай, вон журнальчики полистай, — сказал он притихшей Анжелике Ивановне. — Мы должны поговорить немного.
Отведя своих друзей в другую комнату, он сказал:
— Что делать? Понимаю, что она виновата, может, действительно смерти моей хотела, но ведь и я виноват перед ней. Зачем я пугал ее, что лишу денег? Вот дурак! Довел бедную мою мамку до такого состояния, что она ввязалась в это дело.
И Бритый смахнул слезу.
— Не могу же я собственную мать в тюрьму упрятать? — сказал он. — И убить ее тоже не могу. Но и оставить ее поступок без наказания глупо. Ведь она и еще раз может попробовать. Хоть и плачет теперь, но разве ей можно верить? Она меня сколько раз обманывала. А с другой стороны, может быть, это и не она заказала похищение? Доказательств ведь, кроме слов ее Огурца, нету.
— Как это не она? — разозлился Крученый. — Ребята Лопаты признались. К ним в офис мамаша твоя и обратилась. А потом к троим его парням потихоньку на улице подошла и денег им посулила, чтобы они тебя умыкнули. Только обставила все, будто бы это ее родительская забота о твоей жизни. Будто бы тебя убить собирались, вот она и хочет вместо тебя другого подставить. Ну, денег она им прилично посулила. Парни и согласились. Дурные еще. Потому тебя сначала в теплом и сухом месте держали. На даче у одного из парней. А потом маманя твоя с парнями расплатилась и отпустила их, а тебя, пока ты под снотворным находился, с собой и забрала. Дескать, дальше мы уж сами с ним разберемся. По-родственному. Вот так ты и оказался в той канализации вместе с крысами.
— Ой, беда! — простонал Бритый. — Что делать?
Посоветуйте, как мне быть с ней дальше? Ведь мать же, не чужой человек. Чужому я бы вмиг башку снес.
— Кажется, я знаю, — сказал Огурец, которого никто не приглашал, но который тем не менее стоял в дверях. — Можно мне сказать?
— Говори, — разрешил ему Бритый.
— Так вот, тебе просто нужно поскорее жениться на Инне. Завещание уже написано, Анжелика о нем знает. Так что дальше ей каверзы тебе строить нет никакого резона. И на жизнь твою покушаться тоже.
А я уж за ней присмотрю. И вам сообщу, если что узнаю о ее замыслах.
— За просто так? — покосился на него Бритый.
— За приличное вознаграждение, — сказал Огурец. — Только сам посуди, мое предложение самое для тебя подходящее. И выгодное.
Бритый надолго задумался, но по тому, как разглаживались складки на его лице, было видно, что предложение ему нравится.
— Отлично! — хлопнул он себя по коленям. — Пошли к маме.
Но Анжелики Ивановны в гостиной уже не было.
Не было ее и в спальне, и в ванной, и в кухне. И вообще в квартире, если уж на то пошло.
— Ушла, — растерянно сказал Бритый. — Вот так взяла и смылась.
Видно, этот факт потряс его до глубины души. Все прочие испытали лишь чувство облегчения. Инна уж, во всяком случае, совершенно точно его испытала. До тех пор, пока ее от Анжелики не отделяло несколько стальных дверей с запорами, она себя в безопасности не чувствовала. Зато теперь она вспомнила о своих брошенных на произвол судьбы друзьях.
И сразу же поспешила набрать Юлин номер. Время было позднее, но дома у Юли никого не было. Инна снова встревожилась.
Она позвонила еще через час, потом еще и так звонила до тех пор, пока палец не онемел, а в ушах не стало шуметь от телефонных гудков. Больше ей заняться было нечем, потому что Бритый захрапел сразу же, как только улегся на кровать. Должно быть, остатки снотворного, которым его поили почти целую неделю, еще давали о себе знать. И вот в один из тех редких моментов, когда трубка лежала на рычаге, раздался телефонный звонок. Инна немедленно схватила трубку.
— Инна! — раздался голос Мариши. — Где ты пропадаешь? У нас тут столько всего случилось!