– И самое главное, – подхватила Зоя, – у Любы имелся список требований к ее будущему мужу. Я не помню точно, сколько их имелось, но не меньше тридцати. Так вот, из них из всех Саша не соответствовал ни одному. А список этот существовал реально – он был отпечатан на машинке и висел у нее над столом.
Майор поправил галстук и спросил:
– И какие же требования она предъявляла?
– Во-первых, он должен быть выше метра восьмидесяти и атлетического телосложения. Во-вторых, брюнет, в-третьих, должен быть ее коллегой или хотя бы заниматься той же наукой, что и она. В-четвертых – отдельная квартира, и он должен быть сиротой. Потом там имелись пункты про ум, эрудицию и чувство юмора, но это я опускаю, потому что кто же захочет замуж за дурака и зануду. Десятым пунктом шло знание пяти языков, один из которых – обязательно древнегреческий.
Мне стало страшно, что Зоя столько лет проработала бок о бок с совершенно чокнутой особой и ни разу не заводила с ней разговора о том, чтобы той немного подлечиться в какой-нибудь тихой психушке. Тут Зою, к счастью, перебил телефонный звонок, и я смогла немного перевести дух. Майор вытер пот со лба и взял трубку. Новости, судя по красноте, которая тут же залила его лысину, были не самые лучшие.
– Ваша Люба сбежала с острова еще вчера, – сообщил он нам.
– Неужто катер починили? – ахнули мы с мамой, так как были уверены, что после Лешиных стараний улучшить монастырское плавсредство оно не сможет плавать еще около месяца.
– Приплыли какие-то рыбаки, у них пропадал улов за целый день, что-то там случилось в рыбсовхозе. И рыбу у них не принимали, вот они и решили завернуть на остров и сделать доброе дело. Все равно выбрасывать. А ваша Люба напросилась с ними, – сказал майор, и чувствовалось, что поведение Зоиной сотрудницы его чрезвычайно задело. – Улов рыбаки оставили монастырю, а Любу забрали с собой. Настоятелю она ничего про то, куда отправится дальше, не сказала, поэтому он моим людям ничего вразумительного тоже сказать не мог.
Я хотела вслух порадоваться, что мы не успели поехать на остров и, стало быть, не разминулись с Любой, но потом вспомнила, что майор запретил нам всем покидать город. Следовательно, знать ему о намечавшейся поездке не надо, решила я, потому и промолчала.
– Она могла податься еще куда-нибудь, кроме как к себе домой? – спросил у Зои майор.
– Может, к сестре? – предположила Зоя, и майор нахмурился, он, должно быть, ожидал, что Зоя ему сейчас выдаст номера конспиративных квартир своей сотрудницы, пароли и явки.
– Про сестру мы и так знаем, – заметил он. – К ней мой человек прибудет уже через десять минут.
– Еще она могла направиться к себе домой, – предположила моя мама.
У майора глаза выкатились на лоб, и он поспешил нас всех заверить, что эта мысль его тоже посетила, а потому все меры на случай, если таинственная Люба появится у себя дома, уже приняты. Остается только надеяться, что она не поедет еще в какой-нибудь монастырь или вовсе не пострижется где-нибудь в Новом Афоне. Расстались мы с майором весьма недовольные друг другом, так как обе стороны явно ожидали от беседы большего.
– Надо Лешке сообщить, что мы никуда не едем, – спохватилась мама, когда мы вышли из милиции. – И заодно успокоить невесту, сказать, что с ее братом все в порядке, он жив и здоров, майор сам так сказал.
– Еще неизвестно, что бы её больше устроило: чтобы он был жив – или мертв, – проворчала Инка, продолжавшая настаивать на виновности Светланы.
Впрочем, я старалась внимания на ее инсинуации не обращать, предполагала, что Инка и меня держит на подозрении, а в таком случае лучше, чтобы она все время занималась кем-то другим.
– Навестим Лешку и посмотрим, как Светка отреагирует на то, что чудная тетка с острова сбежала. Может быть, они сообщницы, – сказала я с целью подкинуть Инке еще одну версию, но она категорически ее отвергла.
* * *
– И где, по-твоему, они могли познакомиться? – спросила она, всем своим видом показывая, что такой глупости от меня не ожидала.
Лично я ничего особенно глупого в своем предположении не усматривала, особенно если учесть, сколько фантастических версий мне за последнее время пришлось выслушать от самой Инки. Словом, чья бы корова мычала. Но вместо этого я сказала:
– В любом случае съездить надо.
– Девочки, подъезжайте одни! – просительно воскликнула мама. – А то у меня после трех минут общения с Лешей делаются нервные судороги. Мы с Зоей вас дома подождем, а заодно обзвоним тех наших знакомых, которые одновременно еще и Любины знакомые. Авось она где-нибудь у них объявится.
Таким образом, к Леше мы отправились вдвоем с Инкой. Вася сказал, что у него скоро сессия и ему некогда мотаться по разным психам, а папу со Славой мы даже не стали пытаться вытащить, у них в тот день по телевизору была решающая игра наших с Аргентиной. Правда, игру должны были транслировать только в пять вечера, но папа занял пост возле телевизора заблаговременно, то есть с двенадцати дня, чтобы уж точно ничего не пропустить.
Светланы дома у Леши не оказалось, вот и строй после этого планы по выведению этой особы на чистую воду. Она даже не пожелала присутствовать при том, как мы красочно описывали нашу беседу с майором.
– А мне целое утро звонят, – с грустью проговорил Лешка, когда мы выдохлись.
– Ну и что тут такого? – удивилась я. – Хорошо, что люди тебя не забывают.
– Очень странно они свое внимание проявляют, – проворчал Лешка. – Звонят, молчат и слушают, как я ору в трубку: «Алле! Алле!» По-вашему, это забавно?
– А может, у них не соединяется, – предположила Инка.
Леше такая мысль в голову раньше не приходила, и теперь он вплотную занялся ее обдумыванием.
– Вообще-то верно, – заявил он после десятиминутного молчания. – Никаких посторонних шумов в трубке слышно не было. Ну знаете, магнитофоны или чей-нибудь глупый смех.
– Или тяжелое дыхание, – подхватила я.
– Вот-вот! – обрадовался Лешка, но в этот момент зазвонил телефон, и мы не успели толком обсудить, какие еще бывают шумы, когда молчат в трубку.
– В этот раз точно соединилось, – возмущался Лешка. – Но разве это можно назвать разговором? Какая-то женщина спросила: «Ты один?» Я сказал «да», и она тут же повесила трубку.
– А зачем ты ее обманул? – удивились мы с Инкой.
Лешка немного помялся, но потом признался:
– Ну, я подумал, что так она будет чувствовать себя более раскованной,
– Тоже мне, знаток женской души, – фыркнула Инка. – В следующий раз говори правду.
Пообещать этого Леша не успел, потому что в дверь позвонили.
– Светланка вернулась! – радостно завопил Леша и помчался открывать, а мы остались в комнате и принялись прислушиваться к звукам из прихожей.