– И ты не ревновал?
– Конечно, нет! – снова развеселился Делон. – У меня таких Ален было за мою жизнь не меньше сотни. Мне было просто интересно, что у нее получится. Когда мы расставались, она поклялась, что не станет перебегать мне дорогу. И устраивать конкуренцию. И мне было интересно, чем она собирается заниматься, чтобы не конкурировать со мной.
– И чем? – спросила Мариша.
Делон глубоко затянулся, словно раздумывая, выдавать нам эту тайну или нет. Наконец он принял решение и сказал:
– Алена начала продавать за границу девственниц. Товар редкий, а потому очень дорогой. Но поскольку Алена продавала чаще всего несовершеннолетних девчонок, то дело это было подсудное. Продавала она их, разумеется, по фальшивым документам. И до меня доходили слухи, что не все девочки понимали, на что их обрекает добрая тетя Алена. В общем, когда я узнал, что она продала чуть ли не двенадцатилетнюю девочку, то я решительно прервал с ней все отношения.
Мы с Маришей молчали.
– И не потому что мне было противно, а просто из чувства безопасности, – объяснил нам Делон. – Я видел, что Аленка зарывается. А это всегда опасно. Рано или поздно ее должны были прихватить. И мне вовсе не хотелось, чтобы мое имя стояло в уголовном деле рядом с ее именем. Мне вообще больше уголовных дел не нужно. Я занимаюсь легальным бизнесом. Честно плачу налоги. И моих девушек никто из их хозяев не смеет обидеть. За этим я тоже слежу. И все они знают, что я слежу.
Определенно, Делон вызывал у меня некоторую симпатию. Не очень красивое дело заниматься сутенерством, но все же лучше, чем торговать наркотиками или оружием. Или вот невинными девственницами, как это делала Алена. Делон докурил свою сигарету и посмотрел на нас.
– Что-нибудь еще хотите знать? – спросил он у нас. – Например, почему менты меня сегодня отпустили, хотя у них были все основания думать, что я мог прикончить Аленку?
– Да, – кивнули мы с Маришей, – хотим.
– Алену задушила женщина, – сказал Делон, и мы вздрогнули. – Отпечатки пальцев у нее на горле принадлежат женщине. Или мужчине с очень маленькими руками. Мой человек расстарался и выяснил это для меня. Когда столько лет общаешься с ментами, поневоле обзаводишься среди них стукачами.
Мы с Маришей молчали.
– В общем, так как отпечатки на горле Алены не мои, поэтому меня и отпустили.
И Делон растопырил перед нами свои ладони. При всей его внешней аристократичности, руки у него были больше похожи на лопаты. И сразу выдавали его рабоче-крестьянское происхождение.
– Такими руками я бы запросто свернул Аленке шею, – довольным голосом произнес Делон. – Мне не было бы нужды прибегать к клофелину, чтобы предварительно обездвижить Алену.
– Клофелин?! – воскликнули мы с Маришей.
– Ну да, – пожал плечами Делон. – Алену предварительно напоили шампанским с клофелином. И это тоже заставляет ментов считать, что убийцей была женщина. Кроме того, вроде бы там возле дома видели какую-то бабу в светлом пальто. Появление той тетки по времени совпадает со временем смерти Алены.
– Тетку в светлом пальто? – снова воскликнули мы.
– Да, а что, вы знаете такую? – спросил у нас Делон.
Мы с Маришей переглянулись. Светлана Игоревна ходила в светлом кашемировом пальто, у нее был повод, чтобы ненавидеть и убить Алену, и у нее хватило бы силы, чтобы повесить несчастную на люстру. При этом ладони и кисти рук у Светланы Игоревны были вполне изящными и женственными.
– Делон, а ты знаешь, где располагалась фирма, которую основала Алена? – спросила вместо ответа Мариша.
– Знаю, – не очень охотно, но все же ответил Делон. – Был там не один раз. Нужно же было проверять, как идут дела у моей бывшей подружки. Девчонки, а вы что, в самом деле хотите выяснить, кто убил Алену? Не стоит вам этого делать. Аленка была дрянной теткой. Деньги любила больше всего на свете. Бралась за любую грязь, лишь бы это ей принесло еще несколько паршивых тысяч долларов. И я думаю, свою смерть она вполне заслужила. Оставьте вы это дело.
– Дело не только в Алене, – сказала я. – Вместе с ней пропали две девочки, мать которых наша знакомая. И она сейчас в безутешном горе.
– Ну, еще бы! – хмыкнул Делон. – Ее дочек сейчас жарят во все дыры. Передайте вашей знакомой, что насильно девчонок никто туда не заманивал. Они сами едут. А если дуры и не понимают, чем их заставят там заниматься, то так им и надо. Значит, родители были дураки. Не объяснили дочерям, что к чему.
– Но эти девочки совсем не такие, – сказала Мариша. – Им Алена голову задурила. А Михаил помог.
– Михаил? – удивился Делон. – Этот толстяк в очках, который крутился возле Алены?
– Да, – кивнула Мариша. – И скажу еще больше: пропавшие девушки, которых их мать объявила в розыск, его дочери.
– Так это что, дочки Михаила пропали? – удивился Делон.
– Ну да, – кивнула я. – Вот их фотографии.
– Ничего не понимаю, – хмыкнул Делон, вернув фотографии обратно. – Зачем отцу продавать своих дочерей в публичный дом? У него что, совсем крыша от любви к Аленке поехала? Или что?
На мой взгляд, Михаил все это время выглядел вполне спокойным. Никакой съехавшей от безумной любви крыши я на нем не замечала. Во всяком случае, отвечал на вопросы он всегда адекватно. И продажей собственных дочерей в публичный дом хвастаться не спешил. Да и про безумную любовь к Алене, которая его вдруг посетила на старости лет, тоже не заикался. А напротив, вовсю развлекался с малолетними проститутками.
– Чудно, – сказал Делон, когда мы ему выложили все это. – Чудно и странно. А вы, значит, решили спасти этих девчушек?
Мы решительно кивнули. Делон скептически посмотрел на нас и сказал:
– Как бы вас самих не умыкнули.
– Не умыкнут, – решительно заявила Мариша. – Пусть только попробуют.
– Хм, – ответил Делон. – Вот что, красавицы. Давайте завтра с утра я отвезу вас в офис Алены. Думаю, что моего авторитета хватит на то, чтобы мы сумели выяснить, куда были отправлены две эти девочки.
И он постучал пальцем по фотографии со светловолосыми сестричками.
– Спасибо! – обрадовались мы с Маришей.
– А что касается убийцы Алены, то тут я мало чем могу вам помочь, – сказал Делон. – Где этот Михаил теперь находится, я не знаю. С кем Алена в последнее время общалась, тоже не знаю.
– Делон, а ты не встречал среди Алениных знакомых такого человека… Ну, такого пожилого, лет сорока пяти или даже больше. Слегка помятого.
– Слегка помятого? – переспросил Делон.
– Ну да, – кивнула Мариша. – Ходит в помятом черном полупальто с ярким шарфом на шее. Сам небритый, рожа помятая. И ездит на старом, тоже слегка помятом в разных местах «Форде».