– Были.
– И мусор забрали?
– Забрали.
– А почему только четыре мешка, а не все пять?
Рыжий пожал плечами:
– Так лимит выделен. Каждый дом имеет право выставить четыре мешка в неделю. Пятый уже за особую плату.
Подруги впервые слышали о таком, но охотно поверили этим рыжим братьям. Такую нелепицу их простые умы самостоятельно вряд ли придумали бы. Тут чувствовался чей-то бюрократический крючкотворный ум. Надо же такое придумать! Лимит на мусор!
– Мы и то хорошо сделали, большие мешки забрали. А маленький, что сбоку валялся, так там и оставили.
– Решили, что с маленьким хозяева и сами как-нибудь справятся.
– Или дополнят его, а мы уж в другой раз заберем.
Подруги хмуро переглянулись. Ничего себе! Выходит, эти ребята только чудом не уволокли мешок с Розалией. Будь на их месте другие, запросто могли бы сволочь тетушку на свалку, а вместо нее оставить мешок с… С кем мешок? Кто находился в четырех других мешках? В самом деле трупы или обычный мусор?
Это подругам требовалось узнать немедленно!
– А где вы те четыре мешка выбросили, помните?
– Помнить-то помним, – почесали в затылках парни. – Только не станете же вы сами по свалке лазить? В своей-то одежке?
И они выразительно уставились: один на беленькие сапожки, которые были на ногах у Леси, а другой на светло-серую замшевую курточку, в которую сегодня облачилась Кира. К тому же обе девушки были в светлых брючках. Ну да, оделись нарядно, потому что с утра как-то не планировали, что им придется рыться среди мусорных отходов. И теперь были не совсем готовы к этому.
Но тут им на помощь пришли митингующие. Их желание добиться закрытия свалки было столь велико, что ради этой цели они были готовы порыться в чужих отбросах.
– Ничего, принюхались уже за столько-то времени. Пороемся, отыщем!
Рыжие еще раз выразительно хмыкнули. И заявили, что, если таково желание большинства, они ему препятствовать не смеют. Покажут место, куда выкинули вчерашний мусор. Но за это их грузовики должны пропустить к свалке.
– Как же! А вы мусор возьмете и на вчерашний вывалите!
– Мы в другом месте, – успокоил всех Сергей. – Аккуратненько! С краешку! Вы даже и не заметите.
– Нет! Пока трупы не найдем, не пустим вас к мусору!
– Ну пожалейте нас, в самом-то деле! Мы же люди подневольные. Нам жадюга Маркевич за полный рейс платит. Не выбросим мусор, не видать нам денег. А у нас у всех семьи и дети.
Вряд ли в другой ситуации рассказ Сергея о его бедных голодающих в ожидании возвращения отца детках вызвал бы прилив сочувствия у этих обозленных людей. Но сейчас они уже нацелились на поиск трупов. Это было для них теперь первоочередной задачей. И поэтому они махнули рукой на все остальное и открыли дорогу.
В самом деле, несколько грузовиков там больше или меньше. Какая разница? В данном случае найти трупы в мешках и привлечь гада Маркевича к ответственности было для них гораздо важнее. Пусть выбросят на свободном месте. Все равно скоро свалку уничтожат!
– Ну, и где вы вчера выбросили мусор? – деловито осведомился один из митингующих, добравшись до свалки.
Держался он очень бодро, видимо, сказывалась привычка. Сами подруги едва не падали с ног от резкого запаха гниющих отбросов. Да еще чайки, возмущенные вторжением на их территорию непрошеных гостей, принялись кружить над головами и гадить вниз не хуже голубей.
– Просто снайперы какие-то, а не чайки!
– Хотите, пальну в парочку для острастки? – оживился Сергей, в самом деле извлекая из кабины своего грузовика пневматику.
И, не дожидаясь согласия остальных, выстрелил в стаю чаек. Те разразились яростными криками, хотя никто из птиц не пострадал от выстрела.
– Эх, промазал! – сконфуженно пробормотал Сергей, заряжая ружье и вновь прицеливаясь.
Пока он развлекался тем, что палил по птицам, впрочем не причиняя тем особого вреда, митингующие приступили к поиску мешков. Действовали они с большим усердием, словно бульдозеры перепахивая тот участок свалки, куда был выброшен вчерашний мусор.
Подруги не знали, радоваться им или пугаться. Конечно, хорошо, что у них столько помощников. Но это пока хорошо! А вдруг никаких трупов на свалке нету? Тогда что? Как бы разгневанная толпа обманутых в своих надеждах людей не прикончила бы самих подруг и не засунула бы в мешки вместо Антоновых. Раз уж они так настроились поиметь на своей свалке выброшенные трупы!
Время шло, а мешков с трупами не находилось. И взгляды, которые кидали на подруг их помощники, становились все более и более задумчивыми.
– Тебе не кажется, что нам пора сваливать подобру-поздорову? – подобравшись к Кире, шепнула ей на ухо Леся. – Что-то мне не нравятся их взгляды.
– Сама думаю о том же последние полчаса. Но как сбежать? Мы у них на виду, словно на ладони!
– Скажем, что нам в туалет приспичило.
– Неудобно как-то.
– А по морде получить удобно? А то еще и помоями могут закидать. Тоже приятного мало. Нет уж, ты как хочешь, а я сбегаю!
– Но ведь Густав…
– Нету тут твоего Густава! И вообще никаких трупов тут нету! Твоего жениха вместе с его семьей увезли похитители. Их и надо искать, а не дурью на свалке маяться!
– Но что же делать? Нам ведь уже не уйти!
– Еще как уйти! Пусть кто-нибудь попробует нас остановить! Давай-ка пойдем за тот холмик. Если спросят, мы в туалет!
– Что же, надеюсь, за нами никто не увяжется, – вздохнула Кира.
И девушки двинулись в сторону облюбованного Лесей холмика. Он целиком состоял из такого зловонного мусора, что подруги надеялись, большого наплыва охотников последовать за ними не будет.
– Вот в Америке – молодцы ребята, они свой мусор сразу же делят на части. Небось у них на свалках так не воняет.
– Как это делят? – заинтересовалась Кира.
– Очень просто. Отдельно бумагу и картон. Отдельно стекло. Отдельно пластик. Отдельно металл. Все это пускают в переработку. А гниющие остатки – всякие там кожурки, огрызки и объедки – отвозят и сразу же засыпают землей. Понимаешь?
– Конечно. Под землей отходы перегнивают и превращаются в удобрение.
– Совершенно верно. А потом они на местах свалок разбивают парки или футбольные площадки.
Кира с сомнением покачала головой. Кому тут может понадобиться футбольное поле? А устраивать парк, когда в нескольких шагах есть настоящий лес, и вовсе глупо. Но все же что-то в этой американской идее было. По крайней мере, так можно было бы избежать народных пикетов на дороге к свалке.
Но раздумья Киры были прерваны противным въедливым голосом какой-то пикетчицы: