– Где искать этого Якова? Он вольная птица. Куда захочет, туда и полетит. А за это время он мог доехать хоть до канадской границы.
– При чем тут Канада?
– Ни при чем. Так просто, к слову пришлось.
Но Леся считала, что Яков может особенно не спешить. Своих пленников Антоновых он уже наверняка давно сбагрил кому-нибудь в качестве дешевой рабочей силы. Это в лучшем случае. А в худшем – похоронил всю семью в каком-нибудь придорожном болоте.
– У тебя отец Розалии получился каким-то кровожадным злодеем.
– А кто сказал, что это не так?
Действительно, подруги знали про Якова совсем мало. Но то, что им стало известно об этом человеке, было далеко не лестно.
– Бездельник, гуляка и пьяница. Как знать, возможно, он опускался все ниже. А теперь вот и до убийства докатился.
– Но зачем он убил родную дочь?
– А позор?
– Какой еще позор?
– Позор, который она навлекла на его голову, крутя сразу с несколькими мужиками.
– Розалия любила одного только Марко.
– Ага! Но при этом не брезговала и другими кавалерами. Вспомни, что говорили про нее тетки! Она ни дня не могла прожить без мужского внимания. И бедного Федичкина она за собой потащила, чтобы и на новом месте иметь под рукой хоть какого-нибудь воздыхателя.
Да, еще и Федичкин! Мужчина ведь тоже был убит. И, насколько знали подруги со слов Кантемирова, Федичкина тоже зарезали ножом. Точно так же, как и Розалию. Кантемиров даже подозревал, что убили их одним и тем же ножом. Хотя заключения экспертизы еще и не получил. И кто мог это сделать? Конечно, разгневанный отец!
– Ага! Напился и полез защищать честь своей дочери. Вспомнил про свой отцовский долг!
– Не поздновато ли? Розалия была уже далеко не девочка.
– Ну и что? Для родителей дети всегда остаются детьми.
– И Яков так воспылал родительскими чувствами, что убил непокорную дочь?
– Не забывай, наверняка он был пьян. А Розалия отличалась острым языком. Они сцепились друг с другом. Наверняка наговорили друг другу лишнего. И в пылу ссоры отец ударил дочь ножом.
– И убил?
– Ну да.
– А Федичкина?
– Федичкина тоже он убил.
– А его за что?
– А чтобы было не повадно за незамужними девушками волочиться и позорить их доброе имя!
– Ну а Густава-то?
– А его и всю его семью увезли как свидетелей! Неужели не понятно? Они были в доме, когда между Розалией и ее отцом произошла ссора. Все видели. И могли выдать Якова.
– Обязательно бы выдали, – задумчиво подтвердила Кира. – Хотя бы потому, чтобы самим не оказаться на скамье подсудимых.
– Вот видишь! Теперь у нас есть еще подозреваемые. Радмила и ее отец и родной отец Розалии.
Леся радовалась, словно дитя. А вот Кира не торопилась ликовать. Подозреваемые-то есть, но что с них толку? Отец Радмилы не поторопится к ним, чтобы признаться в совершенном преступлении. А Якова – жестокосердного отца – вообще ищи ветра в поле!
– Что толку от одних подозрений? Нужны доказательства!
– Будут!
– Это каким же образом?
Леся замолчала. И Кира тяжело вздохнула. Все ясно, ничего-то Леська дельного пока что не придумала. Хорохорится, чтобы Кира совсем уж не пала духом. А Кире, если честно, было очень грустно. Ну что за судьба у нее такая? Почему, как только ей попался богатый наследник и просто симпатичный парень, как его немедленно похитили? Что за невезение такое? За что?
– От одних вздохов толку не будет, – снова попыталась растормошить ее Леся. – Поехали домой и попытаемся что-нибудь придумать.
А дома подруг уже ждали. Нет, не их драгоценные домашние питомцы. Хотя и они были дома. И ласково мурлыкали, с комфортом устроившись на коленях у Лисицы. И хотя колени у него были жесткие, сухие и костлявые, обе кошки предпочитали отдых именно на них. Может быть, они в этот момент воображали себя дикими ягуарами, устроившимися в ветвях старого дерева?
– Лисица? – удивились подруги. – А что ты тут у нас делаешь?
– Не видите, что ли? Сижу.
– Видим, что сидишь. А зачем?
– Вас жду.
– А нас зачем ждешь? И почему ты один? Где твоя Любушка?
При этом имени лицо у Лисицы передернулось. И на какой-то краткий миг подругам показалось, что он сейчас заорет или что-нибудь сломает себе или рядом с собой. Но нет, обошлось. Их приятель справился с приступом охватившего отчаяния. И глухо, но достаточно ровно произнес:
– Любушка исчезла… Пропала!
– Как пропала?
– А вот так! Взяла и пропала! Прихожу вчера днем домой, а ее нету.
– А с утра была?
– Когда уходил, она как раз затевала стирку. В машину загрузила грязные тряпки, включила цикл и послала меня в магазин.
– За чем?
– За порошком стиральным, каким-то особенным. Его у меня в доме не оказалось, а ей было очень надо.
– И ты пошел?
– Пошел.
– И долго ходил?
– Нет, не очень. Часа полтора.
– Так ты бы еще дольше ходил. За полтора часа машина уже все белье выстирала и высушила.
– Ну да, – мрачно кивнул Лисица. – Верно. Я никудышный муж. И порошок ей все равно не купил. Тот, который мне велела Любушка, в магазинах не нашел. Я купил другой. Прихожу домой, белье в машине уже выстиранное лежит, а Любушки моей нет.
– Ушла куда-нибудь. В чем тут драма? Ты ей звонил?
– Нет, не звонил, – еще больше мрачнея, признался Лисица.
– И что? Почему?
– У меня нет ее телефона.
– Как нет?
– А зачем? Мы с Любушкой практически не расставались. Все время были вместе. У меня нет ее номера.
– Ну, мало ли что могло случиться? Вернется еще.
– Ее не было вчера весь день, весь вечер, всю ночь. И… И сегодня тоже не появлялась! Я ее ждал, чуть с ума не сошел от беспокойства. И когда понял, что рехнусь в одиночестве, приехал к вам.
– Не волнуйся ты так! Любушка – взрослая женщина. Никуда не денется.
– Нет, с ней что-то случилось! Что-то ужасно плохое!
Подруги переглянулись. Одна и та же мысль пришла им в голову. Любушка сначала появилась в жизни Лисицы как-то очень уж внезапно. А потом столь же внезапно пропала. Что были у нее за мотивы? Кто она такая? А вдруг преступница? Воровка? Разные же бывают воровки. Может быть, Любушка не чиста на руку?
– А ценные вещи все на месте? У тебя ничего не пропало?