— Нет, нет, ты совершенно и абсолютно жива, — успокоил ее Максим.
— Слава богу! — вздохнула Яна.
— Вот Бог вам действительно помог, — согласился Максим, с тревогой рассматривая ее лицо.
— А этот… как его: Рустем жив? — забеспокоилась Яна.
— Жив, что с ним будет-то! — с некоторым раздражением в голосе ответил Максим и прокашлялся: — Я поясню…
— Да уж, пожалуйста, — попросила Яна.
— По отдельности вы разбились бы, а вот вместе спаслись, — сказал он, а Яна задумалась, не обманывают ли ее насчет того, что она не повредилась. Потому что она не совсем понимала, что он говорит. Точнее, не понимала ровным счетом ничего.
— Я поясню, — тут же сказал Максим.
— Да уж поясни…
— Сцепившись вместе, вы полетели вниз, и тут произошло чудо, по-другому это не назовешь. Ваши длинные волосы перепутались в воздухе и зацепились за балку балкона.
— Е-мое, — потрогала свою голову Яна, — я все поняла! У меня жутко болит голова! То есть волосы и как это… скальп! — даже обрадовалась Яна, что нашла объяснение своим болям неясной этиологии.
— Е-то, может, и твое, — по-писательски изысканно ответил Максим, сразу было видно, что человек в ладах с грамматикой, — а вот, извините, как это называется, по-вашему, по-медицински? Энурез случился у одной женщины.
— Что случилось? — переспросила Яна, отвлекаясь от своих мыслей.
— Энурез! Неконтролируемое мочеиспускание, — охотно пояснил Максим. — Когда она услышала сначала дикий крик, а потом стук на балконе.
— Кто «она»? — не поняла Яна.
— Домработница того, с кем ты направилась в полет. Вы и прицепились к его же парапету, — охотно пояснил Максим.
— Волосами?! — с ужасом спросила Яна. — И больше ничем? То есть я хочу уточнить…
— Можешь не продолжать, я же уже сказал, что только волосами. От боли, наверное, и потеряли сознание, так и висели… хорошо еще, что под ногами оказался тент, натянутый на одном из балконов, он тоже обеспечил вам спасение, на одних-то волосах вы вряд ли бы продержались: не Мюнхгаузены все-таки. Домработница, выйдя на балкон, услышав непонятные звуки, чуть дара речи не лишилась, когда заметила своего хозяина абсолютно голым, а рядом неизвестную девушку, мокрую и в нижнем белье. Что называется, шок — это по-нашему! Женщина смогла сдержаться, чтобы не упасть в обморок, и вызвала подмогу, то есть меня и… прости, охранника Семена.
— Боже мой! Еще и он меня созерцал в таком виде!
— Не только созерцал, но и здорово помог мне. Пока я разматывал ваши волосы, Семен удерживал вас на весу. Сорваться вниз вы могли в любую минуту, а вызывать пожарных с батутами было некогда. Была опасность, что Семен разожмет руку, в которой болталась ты, но он сдержался. Прости меня, но пришлось отрезать несколько прядей у тебя и у Рустема тоже. Он, в отличие от тебя, не потерял сознания, держался сам и держал тебя, чем здорово помог тебе.
— Ага! Помог! Если бы не этот идиот… Зачем он выперся на крышу в голом виде?!
— А ты зачем полезла за ним? — вопросом на вопрос ответил Максим.
— Как зачем?! Спасать! — ответила Яна.
— Тоже мне — спасательница! Да он всю жизнь там ходит! И никогда не падал, пока тебя не встретил.
— Так я еще и виновата, что с меня чуть скальп не слетел? — искренне удивилась Яна.
— Рустем — лунатик, а ты разбудила его и испугала, он не ожидал увидеть себя в таком виде на крыше, сразу же потерял сознание, вот вы и свалились. Но если ты считаешь, что он виноват или что он тебя столкнул, то не вопрос… я сейчас же вызову милицию.
— Вот этого не надо! — сразу же испугалась Яна.
Воображение сразу же услужливо представило ей лицо следователя Лебедева, который занесет в свой протокол еще один позорный факт ее биографии. Висеть рядом с голым мужиком на балконе… ужас! У Яны даже голова на время перестала болеть.
Она тут же погладила себя по волосам, словно приклеивая оторванный скальп, и вздохнула.
— Вот и хорошо! Рустем тоже не хочет привлекать милицию, — вздохнул в ответ Максим.
— Еще бы он хотел! Да ему лечиться надо! Ходит голый, видите ли, чуть не угробил меня! А ты чему улыбаешься? Милиция только что отъехала от вашего милого домика вместе с пожарными, а теперь бы ее вызвать вместе с медиками, а для этого психа — психиатра!
— Вы обо мне? — раздался приятный баритон.
Яна с Максимом синхронно повернули головы в сторону говорящего и увидели худого черноволосого парня, то есть Рустема. Выглядел он значительно лучше, чем когда Яна видела его в последний раз, хотя бы из-за того, что был одет, правда, одежда тоже была странноватая. Широкие черные брюки и черная трикотажная кофта, вся в каких-то красных иероглифах. Волосы собраны в некую кучку на затылке.
— Сеньор Якимаси, — сощурила глаза Яна, — как вы себя чувствуете?
— Врач сказал, что у нас обоих скальп прирастет обратно к голове, если мы не будем его больше смещать. Нельзя мыться, причесывать волосы, шевелить бровями и стоять на голове, — ответил парень вполне серьезным тоном.
Яна снова схватилась руками за голову, а Максим прыснул со смеха.
— Яна, он шутит!
— Мою «зубную фею» зовут Яна? — спросил Рустем.
— Ах, мы еще и шутники! — всплеснула руками Яна, поднимаясь с кровати, чувствуя легкое головокружение. — Откуда же это мы взялись такие экстранеординарные?
— Блондинки знают такие слова?
— То блондинки, а я — так просто поседела после таких полетов, — ответила Яна, с вызовом смотря в его дерзкие глаза.
— Прости, что напугал, — улыбнулся Рустем, причем сразу же поразил Яну самой красивой и располагающей улыбкой на свете, которая не была ни слащавой, ни наглой.
— Так это еще кто кого, — несколько смутилась она.
— Ладно, ребята, брейк! — попытался остановить их перепалку Максим, обращаясь к Яне. — Может, чего-то принести?
— Мартини со льдом, — ответила Яна, и он испарился, оставив их наедине.
Яна с Рустемом снова схлестнулись взглядами. Почему-то она всей кожей и всеми нервами и чувствами сразу поняла, что перед ней очень сильный противник. Сильный психологически. У парня были очень умные глаза, смелый взгляд, как она сразу отметила, и мощнейшая аура.
— Живу я здесь, — сразу пояснил Рустем, — в квартире номер пятнадцать.
— Что-то я не видела тебя среди спасенных пожарными людей, когда всех выводили из дома, — сказала Яна.
— А я и не выходил, — пожал плечами Рустем.
В глазах Яны возник немой вопрос, она даже вспомнила в окне мелькнувший силуэт.
— Я вообще не выхожу из дома, — ответил Рустем, — вот уже пять лет. Не спрашивай, почему, долгая история.