Нет, ну, спортсмены или те люди, чьи профессии требуют особой рельефной поверхности тела – это понятно. Но неужели подавляющая масса граждан не понимает, что гораздо приятнее заниматься любовью с симпатичным партнером, чем потеть на глазах у всех, вися на неподъемных железках?
Или что? Неужели у всех тех, кто приходит в этот зал на тренировки для сжигания лишних калорий, не ладится интимная жизнь? Но ведь это так печально. К счастью, у самой Мариши таких проблем не возникало. В этом отношении ее Смайл был выше всяческих похвал. И Мариша справедливо считала себя счастливейшей из женщин. Да и лишний вес у нее набегал лишь в отсутствие мужа. И так же быстро таял, когда муж возвращался домой.
Благополучно миновав лабиринт из спортивных тренажеров, Мариша толкнула вторую дверь и очутилась в раздевалке. Тут тоже не было ни души, но тем не менее раздавались чьи-то голоса.
– Ты не понимаешь, как это может быть опасно! – услышала Мариша женский голос и чуть было не подпрыгнула от восторга.
Это же голос Тамары Никитичны – мамы Галочки. Второй голос принадлежал мужчине и звучал он очень недовольно.
– Тома, я же говорил тебе, чтобы ты не приходила ко мне на работу. Такие встречи лучше перенести в другое место.
– Я знаю. Неужели, ты думаешь, что я меньше опасаюсь своего мужа, чем ты – Натали? Но что делать? Ситуация критическая. Галка вбила себе в голову, что этот мальчишка невиновен.
– Ну и что? Она и раньше это твердила. Да и он тоже. Только кто же им поверил!
– Но теперь Галя наняла сыщика!
– Что?
– Есть надежда вернуть мои драгоценности.
– Откуда твоя дочь взяла деньги на сыщика? Ведь не ты же ей их дала. Ха-ха!
– Погоди веселиться. Есть у нас среди соседей одна доморощенная сыщица. Работает бесплатно.
– Она может найти преступника? – озаботился собеседник.
– Говорят, что у нее не было еще ни одного промаха, – неохотно призналась Тамара Никитична. – Любое дело, за которое она берется, она доводит до конца.
– Это просто какой-то бультерьер, а не девушка.
В голосе неизвестного мужчины слышалась насмешка. Смейся, смейся! Мариша была раздосадована. Ее так и подмывало выйти к этим двоим и сказать, что она думает насчет таких вот тихонь, прячущихся… А кстати, где они прячутся? Голоса доносились из-за стены раздевалки. Но никакой двери на ней не было видно. Похоже, Тамара Никитична и ее собеседник находились в одном из служебных помещений. И Мариша могла слышать их голоса, но увидеть их она не могла.
Впрочем, те двое также не могли ее увидеть. И в этом была своего рода прелесть.
– Ну, так и что мы будем делать, если сыщица пронюхает о Натали?
– А что мы можем поделать? Будем все отрицать.
– Нам никто не поверит!
– Поверят! Поверили же в то, что это Слава украл драгоценности.
– Натали, мне кажется, не до конца нам поверила.
– Она может оставить свое мнение при себе. Доказательств у нее все равно нету.
– Да, но мои драгоценности…
– Наши. Наши, дорогая Тома. Твои и сестрички. Вы ведь с ней сестрички-лисички? Не так ли?
– Не называй меня так! Терпеть этого не могу!
– Что, глаза колет, что родственник у тебя работает простым инструктором по фитнесу?
– Не в этом дело… Просто…
– Не трудись, – прервал Тамару Никитичну ее собеседник со смешком. – Драгоценности наши кто-то свистнул. И парень сел в тюрягу ни за что ни про что. Ты это прекрасно знаешь, но поделать ничего не можешь.
– А ты можешь?
– И я не могу. Если начну дергаться, может вылезти эта история с Маратом. И тогда ни мне, ни тебе, ни Натали хорошо не будет. Помнишь про Марата, сестричка-лисичка?
– Сказано ведь уже, не называй меня так!
Но теперь в голосе Тамары Никитичны слышалось помимо возмущения и недовольства еще что-то. Может, это был страх? Да, женщину явно напугали слова ее собеседника. А Мариша, находясь от них всего в нескольких сантиметрах, буквально изнывала от любопытства.
Кто этот таинственно возникший человек? Он брат Тамары Никитичны? Ведь он называет ее сестричкой. Но тетя Нина не упоминала о том, что у их матери был еще и сын. Значит, этот брат – сын отца Тамары Никитичны.
К сожалению, больше ничего Мариша подслушать не успела. В тренажерном зале раздались чьи-то шаги, а затем дверь раздевалки открылась, и в нее вошли три девушки со спортивными сумками. Мариша едва успела спрыгнуть со скамейки, стоя на которой она подслушивала разговор за стеной. Девушки не обратили на Маришу никакого внимания.
Оказавшись в холле, Мариша вновь столкнулась с Майей.
– Ну как? Вам у нас понравилось?
– О да! – воскликнула Мариша, постаравшись, чтобы в ее голосе прозвучал максимум энтузиазма. – У вас превосходно! Мне все очень понравилось!
– Когда хотите приступить к тренировкам?
– М-м-м… У меня есть одно небольшое условие.
– Какое же?
– А у вас есть тренеры-мужчины?
– Ну… Есть.
– Много?
– Двое.
– Скажите, а могу я записаться в их группы?
– Можете даже оплатить индивидуальные занятия, – усмехнулась Майя. – У нас работают очень способные ребята. Лишние килограммы от их усилий буквально тают на глазах!
От того смысла, который она вкладывала в эту реплику, у Мариши даже озноб пробежал по спине. Какая гадость! Что себе позволяет эта Майя! И какие же испорченные дамочки ходят сюда, если она позволяет себе такие намеки! Ноги Мариши не будет в этом клубе! Ни за что! Одно дело – развлекаться с целью сжигания жира с любимым мужем, и совсем другое, когда партнером выступает какой-то случайный парень, который оказывает интимные услуги и другим своим клиенткам.
– Вы не так меня поняли, – сухо произнесла Мариша.
И, неожиданно вспомнив слова своей бабушки о том, что хлеб за сохой не ходит, гордо выпрямилась во весь рост и приказала:
– Покажите мне фотографии обоих кандидатов. И распечатайте для меня их досье. Хочу на досуге решить, кто из них более профессионален и достоин чести заниматься моей персоной!
И лишь получив необходимое, покинула клуб с таким чувством, словно в одиночку завоевала все высшие награды на мировых соревнованиях по всем видам спорта.
Галочкина мама уже была дома. Ничего удивительного в этом не было. Ведь Мариша по дороге заскочила еще в одну химчистку, чтобы узнать цены на чистку ковров и у них тоже. Но если бы Мариша своими собственными глазами не видела, как Тамара Никитична сегодня утром уезжала со двора, то могла бы поклясться, что женщина только-только встала с кровати.