В результате этого переодевания стильные молодые женщины превратились в двух разбитных бабенок, один вид которых сразу же выдавал в них провинциалок. Причем провинциалок из самой глуши, куда современная мода доберется еще лет этак через пятнадцать-двадцать.
Но Инна явно была довольна. Она гордо заявила:
– Ну вот! Теперь мы полностью готовы к встрече со следователем.
Подругам удалось перехватить Савушкина, когда он уже собирался домой. При виде ввалившихся к нему в кабинет «родственниц» покойной Людмилы Уткиной лицо следователя слегка перекосилось от досады. Он уже предвидел хлопоты, доставленные ему этими провинциалками. И теперь он прикидывал, как бы ему половчее избавиться от них до следующего дня. Но маскарад, затеянный Инной, оказался хорош. У следователя даже мысли не возникло, что перед ним ряженые.
– Наверное, вы прямо с поезда? – участливо предположил он.
– Ага! – дружно кивнули подруги. – Как узнали, что с Людкой приключилось в вашем Питере, так сразу же на поезд – и сюда! Прямехонько!
– А откуда вы узнали, что ваша подруга погибла?
– Так подружки ейные сказали!
– Подружки?
– Ага! Те, с которыми она в одной комнате жила!
– А чё вы зырите на нас? Мы Людке каждую неделю звонили!
– Каждую неделю? – еще более странным голосом переспросил у них следователь.
– А то как же! Подруга она нам или кто такая? Постоянно с Людкой связь поддерживали!
– Вот как? – окончательно изумился следователь. – А нам ее здешние товарки сказали, что Людмила о своем родном городе даже и вспоминать боялась. И что у нее о Брянске остались самые нехорошие воспоминания.
Брянск! Значит, Людмила была родом из Брянска! Уже кое-что. Но хотелось бы подробностей. И подруги продолжали терзать уши следователя своей простонародной речью. Им требовалось узнать у него как можно больше подробностей о покойнице. Но, увы, следователь тоже оказался не так прост. И, заподозрив в подругах не тех, за кого они себя выдавали, он настойчиво потребовал у них паспорта.
Паспорта ему Инна с Маришей не показали по одной весьма простой причине. В их документах, естественно, не было никакого упоминания об их прописке в Брянске. А наоборот, там было четко прописано, что владелицы данных корочек проживают в городе Санкт-Петербурге с самого дня своего рождения.
С каждой следующей минутой следователь становился все мрачнее и подозрительнее. Он уже не слушал, что ему там говорят подруги, а только требовал их документы. Девушкам даже показалось, что у него мелькнула мысль задержать их до завтрашнего утра, но тут, к счастью, следователю позвонила его жена.
Подруги не слышали, что она ему говорила. Но увидели, как следователь торопливо вскочил со стула, а потом и вовсе резво поспешил на ее зов – домой.
Инна была недовольна. И Марише даже пришлось ее успокаивать:
– Это только в сериалах и книжках следователи сидят на работе круглыми сутками, тут же спят, тут же едят сплошной «Доширак», одним словом, ведут себя почти как бомжи. А в жизни все иначе. Следователи тоже живые люди. И у них есть своя личная жизнь, помимо работы.
Подруги не могли бы ни в чем упрекнуть следователя. В конце концов, у него уже был подозреваемый – Евгений, убивший проститутку в порыве ревности и ненависти ко всему женскому полу. И Савушкин совершенно не желал вникать в то, что у самой проститутки в ее недавнем, совсем недавнем прошлом могли иметься влиятельные враги. И они – эти враги – искали девушку. А найдя, уничтожили ее без всякой жалости.
Так что следователь – в сложившихся условиях – еще достаточно вежливо с ними поступил. Уделил им немного своего драгоценного времени. И, самое главное, дал зацепочку, в каком направлении дальше искать подругам. Город Брянск! Оттуда пожаловала в Питер госпожа Уткина. И именно туда им следовало направиться в первую очередь.
Вернувшись к Инне домой, подруги обнаружили бледного Степку у экрана компьютера. Парень был буквально зеленого цвета, на лбу у него выступили капли пота. И он жал на мышку уже явно из последних силенок. Увидев Инну, он страшно обрадовался.
– Мама, можно, я пойду и отдохну?! – воскликнул ребенок, с тоской глядя на мать. – А? Можно? Или книжку почитаю! «Чебурашку и Гену»! Можно?
Инна молча кивнула. И Степка проворно сполз со своего стула. При этом вид у него был счастливый до невозможности. Он явно страшно обрадовался, как если бы освободился от тяжелой повинности. И на компьютер он теперь смотрел уже без былого обожания, а даже с каким-то отвращением.
Во всяком случае, если Бритому приходилось применять весь свой отцовский авторитет, чтобы отогнать сына от компьютера, то Инне даже не пришлось использовать силу. Степка сам и с радостью отказался от любимой игрушки.
– Надо же, какой интересный эффект получился! – задумчиво пробормотала Мариша.
– Вот видишь, – сказала Инна, когда за Степкой закрылась дверь детской и оттуда раздался стон облегчения. – Меня в детстве мама точно так же отучила от сигарет.
Мариша с недоумением посмотрела на подругу и произнесла:
– Ты же не куришь?!
– Потому и не курю. Когда мама застукала меня в первый раз с сигаретой, она предложила мне выкурить подряд всю пачку.
– И ты?..
– Я сломалась уже на четвертой сигарете. Мне стало так худо! Меня рвало чем-то черным и зеленым до самого вечера. А тошнило еще несколько дней подряд. И с тех пор я долго не могла спокойно смотреть на сигареты. Меня так и подмывало броситься к унитазу и излить в него свое негативное отношение к сигаретам.
Что же, «лекарство» Инниной мамы успешно применила ее дочь по отношению к собственному отпрыску. Из детской не раздавалось ни звука. Обычно Степка развлекался, играя сам с собой в войну. Но сегодня он наелся ею до отвала. И теперь сидел один и учился ценить мир, тишину и спокойствие.
Разобравшись с сыном, Инна приступила к приготовлению ужина для мужа. За годы замужества она неплохо научилась готовить. Все ее движения были отточены до автоматизма. Так что много времени ей на это дело не понадобилось. И вскоре Инна присела к Марише, которая задумчиво хрустела лимонным сухариком, найденным ею в вазочке на столе.
– Мы должны решить, кто поедет в Брянск, – сказала Инна. – Ты или я?
– А что тут думать? У тебя ребенок, муж. У Нелли – школа. Одна я свободна, словно птица. Значит, я и поеду.
– Нелли я теперь не доверяю.
– Вот видишь! Я ей тоже не доверяю! Значит, и думать нечего. Поеду я!
– Но как? Одна?
– А что тут такого?
– Ты даже адреса не знаешь!
– Адреса?
– Ну да! Где эта Людмила жила в Брянске? У кого? По какому адресу? Брянск – город большой. И ты же о Люде ровным счетом ничего не знаешь. Приедешь ты туда, в этот Брянск, и что? Куда ты там пойдешь?