— Ну и дела! — воскликнул Дэвид, который не упустил ни слова из их разговора благодаря подслушивающему устройству. — Ты думаешь, такое возможно? Это означает, что Нетти и Джейн боролись?
— Именно так. Но кто начал первым? И кто оборонялся, Нетти или Джейн?
Но времени на обдумывание этой новости у них не было, поскольку сообщили, что в приемной агентства появились доктор Крук и практикант Шейн. Сара пошла их встречать.
Крук сидел в раскладном инвалидном кресле на колесах, нижнюю часть его лица закрывала прозрачная кислородная маска. Он страшно исхудал и, казалось, уже находился на грани жизни и смерти. За креслом, на котором были укреплены баллон респиратора и несколько капельниц с антибиотиками, стоял Кристиан Шейн. Сара провела гостей к лифту, на котором в подвальное помещение обычно спускали аппаратуру, необходимую Дэвиду для его исследований.
— Не следовало бы вам пускаться в такое путешествие, — сказала она Круку. — Я могла бы сама к вам приехать.
— Нет-нет, — прохрипел он, — здесь нам будет спокойнее. Необходимо выработать план действий — у нас очень мало времени. У меня уже побывала полиция. Нужно ее опередить: вывести Джейн из игры до того, как Донахью выдвинет против нее обвинение.
Слабое хрипение, выходящее из горла Крука, доносилось до окружающих благодаря специальному «ошейнику» со встроенным усилителем. Ларингофонный прибор улавливал шепот, превращая его в достаточно различимые звуки с помощью динамика, укрепленного на подлокотнике кресла. Крук словно состарился на десяток лет, костюм болтался на нем как на вешалке.
— Вы уверены, что у вас хватит сил? — выразила сомнение Сара.
— Черт побери! — возмутился Крук, и даже маска, придававшая ему жалкий вид, не могла скрыть его негодования. — Кто здесь врач — вы или я?
Они устроились в подвале, в лаборатории Дэвида, напротив прозрачной мембраны, защищавшей юношу от губительной для него внешней среды. Кристиан Шейн с трудом скрывал возраставшее с каждой минутой беспокойство.
— Нужно действовать без промедления! — решительно заявил он, не успев даже опуститься в кресло. — Разыскать Джейн раньше, чем это сделают полицейские. Если ее схватят, то заставят заговорить, и она все расскажет… про убийства в горах и остальное. Уж пресса, не, сомневайтесь, своего не упустит! Нас пригвоздят к позорному столбу, станут склонять на все лады, окрестят пособниками дьявола, а уж о коллегии врачей и говорить нечего — она попросту раздавит нас в лепешку.
Практикант сделал паузу, словно обдумывал что-то важное, и сказал уже тише, обращаясь к Саре:
— Джейн завладела вашим оружием, и я не исключаю, что когда на нее нападут полицейские, она откроет по ним огонь. Те ответят… В этом случае появляется шанс, что ее убьют в перестрелке, это все бы упростило.
Крук дернулся в инвалидном кресле.
— Дерьмо! — прохрипел он. — Я всегда знал, Шейн, что ты — ничтожество, но на сей раз ты пытаешься перейти мне дорогу, а этого я не допущу. Не позволю, чтобы Джейн причинили хотя бы малейшее зло! Я не хочу, чтобы она попала за решетку или в дом для умалишенных. Если удастся отыскать Джейн, я сделаю все возможное, чтобы снова поставить ее на ноги.
В голосе, доносившемся из динамика, появились жесткие металлические нотки. Однако вскоре врач был вынужден замолчать, поскольку ему не хватало дыхания.
— Вы слишком много говорите, — предостерег его Шейн. — Если станете продолжать в том же духе, раны откроются, и у вас снова начнется кровохарканье. Довольствуйтесь ролью наблюдателя — вы и без того наделали немало глупостей.
Сара подумала, что врачебная ошибка Крука, выпустившего Джейн из больницы, позволяла Шейну отныне держаться со свои шефом дерзко, даже нагло. Роли переменились, и это было заметно. Разве прежде Шейн позволил бы себе подобное обращение к вышестоящему начальнику?
— Мерзавец! — задыхаясь, проговорил Крук и зашелся в кашле.
Ирландка была того же мнения, но не стала вслух поддерживать Крука, считая, что момент для ссоры выбран неподходящий.
— Чтобы поиск велся более конструктивно, — неожиданно раздался из-за прозрачной стенки голос Дэвида, — предлагаю прослушать все записи с откровениями Джейн и попытаться отыскать в них какую-нибудь нить, с помощью которой мы распутаем весь клубок. У меня уже есть кое-какие соображения. Не уверен в стопроцентном успехе, но мне кажется, что я на правильном пути.
— Какую, черт побери, нить? — взревел Шейн.
— Ясно какую, — вмешалась Сара. — Нетти Догган скорее всего не жила круглый год в хижине на берегу озера. Для нее это было место паломничества: там она впервые увидела Толокина, и с этой встречи началась ее «настоящая жизнь». Наверняка у нее имелся где-то дом или квартира, кто знает? Возле кровати в хижине стояли чемоданы — разве не доказательство, что она откуда-то приехала? Нетти пригласила Джейн в хижину на озере для того, чтобы та, занимавшаяся ее биографией, окунулась в атмосферу, где проходило профессиональное становление киллерши, а вот потом… случилось непредвиденное, они повздорили.
И Сара передала своим собеседникам содержание телефонного разговора с Донахью.
— Кто из двух женщин был зачинщиком? Этого мы не знаем и, возможно, никогда не узнаем. Нетти стреляла в тот момент, когда Джейн вонзила ей в грудь нож? Или Джейн была вынуждена защищаться после того, как Нетти послала в нее первую пулю? Нет ни малейшей зацепки, чтобы ответить на этот вопрос. Поэтому предлагаю ограничиться другой задачей: узнать, где жила Нетти. Патрону Джейн, писателю Джонатану Суорму, наверняка это известно, но вряд ли он захочет поделиться с нами своими источниками информации.
— И вы надеетесь, что Джейн попытается укрыться в квартире Нетти? — спросил Шейн.
— А почему бы и нет? Там она была бы в большей безопасности, чем в любом другом месте. Да и что ей остается? Денег у нее нет или, во всяком случае, очень мало. Ведь она меня ударила и скрылась, возможно, потому, что, увидев труп, кое-что вспомнила. Это натолкнуло ее на мысль, что она больше во мне не нуждается и ей пора перерезать пуповину. Джейн постаралась от меня избавиться потому, что я стала для нее бесполезна, — другого объяснения нет.
— Я полностью согласен, — одобрил мать Дэвид. — Когда я говорил о своих соображениях, то имел в виду следующее: в снах и видениях Джейн, несомненно, присутствуют образы, которые могут стать ключом к разгадке, они являются своеобразным кодом. Их трудно обнаружить сразу, однако я несколько раз внимательно прослушал записи, пока мать отсутствовала. Эти образы находят свое отражение в отдельных часто повторяющихся словах, произнесенных во время бреда, нечто вроде припева. Надеюсь, вы лучше меня знаете то, о чем я говорю.
— Переходите к делу! — грубо прервал его Шейн. — Мы с вами не на конгрессе по психоанализу.
— Хорошо, — согласился Дэвид. — Итак, мое внимание привлекли некоторые слова: индеец, красный конь, галоп. Однако если принять во внимание, что в Джейн стреляла Нетти, то существование этого индейца становится проблематичным.