– Хорошо, – вяло ответила Злата.
– У тебя нет настроения общаться? Хорошо, тогда займемся делом, – сказала Снежана.
– Вы обедали с отцом? – спросила девочка.
– Откуда ты знаешь? – испуганно спросила Снежана. Не дай бог, если она видела эту мерзкую сцену!
– Знаю…. Мне отец сказал, что он приглашает вас на обед или, может быть, на ужин. Я видела, кого-то обслуживали в зимнем саду. Это были вы… с отцом?
– Да, – Снежана кивнула.
Девочка надулась и отвернулась от нее.
– Злата, что с тобой? Я понимаю, ты ревнуешь отца ко мне… Не переживай. Я доверю тебе один секрет. Это был всего лишь обед, и больше ничего. Клянусь тебе самой страшной клятвой: никогда не займу место твоей мамы. Просто твой отец – мужчина, он уже давно одинок, ты должна это понимать и не быть такой эгоисткой. Ведь другие женщины тоже посещали ваш дом, но ты так не реагировала… Я не нравлюсь тебе?
Злата повернула к ней заплаканное личико:
– Вы не понимаете! Эти женщины – они просто… как же вам объяснить? Просто! Ну, так… А вы – совсем другая!
– Я не собираюсь жить с твоим отцом, я же пообещала, ты знаешь, что я не обману тебя, – Снежана попыталась успокоить девочку.
– Вы не понимаете! – истерично воскликнула Злата. – Я не об отце беспокоюсь, а о вас! Вы мне нравитесь! Вы не должны быть с ним!
– Злата! Ты же говоришь о своем отце, – упрекнула ее Снежана.
– Ну и что? Я не люблю его!
– Прекрати!
– Я не люблю его, и он тоже не любит меня! – выкрикнула девочка.
– Всеволод Владимирович заботится о тебе…
– Он закрыл меня в этом доме, как в клетке! Я не могу даже пригласить к себе подружек. Все девчонки всегда вместе, а я, как изгой, под вечным контролем! – Симпатичное лицо Златы исказила гримаса ненависти.
– Злата, успокойся!
– А Коля! А Коля? – Девочка заплакала.
– Какой Коля? – растерялась Снежана, присаживаясь рядом со Златой и прижимая ее к себе.
– Мальчик! Я в кои-то веки понравилась кому-то! Ведь я уродина!
– Злата! Господи! Кто тебе сказал, что ты уродина?! – Снежана растерялась окончательно.
– Отец! Она всегда мне говорил, что я – уродина, что я похожа на маму и чтобы я не мнила себя красавицей и не думала, что понравлюсь парням! А Коля – это мальчик из нашего класса, он сказал, что я симпатичная, и предложил дружить! А отец… отец… он что-то такое сделал с Колей, напугал его… или его семью, и он… и Коля исчез! То есть он вынужден был уйти из нашей школы. Он же возненавидел меня! А другие ребята боятся даже смотреть в мою сторону. – Девочка горько зарыдала.
У Снежаны перехватило дыхание. Ее сердце сжалось от гнева и жалости.
«Бедная девочка! Что же он с ней сделал? Какая сильная ненависть заставила его сказать такое своей маленькой дочери! Он вымещает на ней свою злобу и ревность за сбежавшую жену. Вот скотина… При чем же тут Злата? Она, наверное, копия своей матери, не повезло ей. Он – домашний тиран, жалко, что за подобное отношение к ребенку не лишают родительских прав. Такое не докажешь, да и кто захочет связываться в открытую, в суде, с этим холодным деспотом? Его гориллы нагонят страха на кого угодно, и придется смельчаку улепетывать из страны, не просто – из Москвы. Сволочь!»
– Успокойся, Злата, все будет хорошо. Всеволод Владимирович сказал это, не подумав. Он просто боится потерять тебя, как твою маму. Он пережил психологическую травму, прости его… он не хочет потерять и тебя.
– Мне плохо, мне так не хватает мамы! – плакала девочка.
«Бедная, ей не хватает не только мамы, но и друзей, да и отца нормального – тоже», – Снежана погладила ее по голове.
– Успокойся, а то я теряюсь, у меня же нет детей, чтобы я их так хорошо знала и могла успокаивать.
– Вы же педагог! – сквозь слезы проговорила Злата.
– Вот именно! Я – не чья-то мама, и мои ученики не рыдали на моем плече. Я вот что скажу, Злата… Если ты хочешь чем-то поделиться, можешь сказать мне.
– Вы же всего лишь педагог! – заупрямилась девочка, но слезы уже высыхали на ее щеках.
– Я могу быть твоим другом, – предложила искренне Снежана.
– А если отец прекратит платить тебе деньги, ты останешься моим другом? – наивно спросила девочка.
– Так вот что тебя беспокоило, когда ты говорила, что твой отец платит мне деньги? Ты думаешь – чтобы с тобой общались, нужно кому-то заплатить? Дурочка! Ты очень умная, интересная девочка, и я бы с удовольствием продолжила с тобой общение и после того, как закончатся наши уроки.
– Честно?
– Хоть на детекторе лжи проверяй! Зуб даю! – кивнула Снежана.
Девочка улыбнулась, но улыбка слетела с ее лица, словно ее сдули легким ветерком.
– Отец не позволит мне с вами общаться, ни за что… Он не разрешает мне ни с кем дружить, – снова завелась девочка.
– Хватит об этом! – прервала ее Снежана, жалея ее и понимая, что ничем она помочь Злате не сможет.
«А я ведь тоже собираюсь совершить подлость, – подумала она. – Внушаю девочке, что ее отец – молодец, а сама уже пустилась в какую-то авантюру, направленную против Всеволода Владимировича».
– Отец хочет отправить меня за границу, вы знаете? – спросила Злата.
– Он сказал мне.
– Он просто хочет избавиться от меня! – вновь заплакала девочка. – Я ему не нужна.
– А если посмотреть на твой отъезд с другой точки зрения? Нельзя быть такой пессимисткой!
– Это с какой такой точки зрения? – Девочка исподлобья посмотрела на учительницу.
– Ты получишь прекрасное образование, вырастешь, станешь самостоятельной, будешь хорошо зарабатывать. Ты еще не очень взрослая, но, поверь, ты же уедешь из его дома, вырвешься из-под опеки отца и сможешь завести друзей.
Девочка покачала головой и вдруг выпалила:
– Папа убил маму.
– Что ты говоришь?!
– Мама ушла, потому что не смогла с ним жить. Он ее убил!
– Злата, нельзя кидаться такими словами. Ты не знаешь, что произошло между твоими родителями. Это их личное дело.
– Если бы я была большая, я бы обязательно ушла отсюда! Мама так и сделала. Я только не понимаю, почему она не взяла меня с собой? Она же знала, что мне без нее будет плохо!
Снежана не представляла, что ей ответить, но она постаралась успокоить Злату.
– Даже если и так, твоя мама ушла в неизвестность… как взрослая женщина, говорю тебе: это нереально – забирать с собой ребенка из обеспеченного дома, сама не зная куда.
– А почему, уже устроившись на новом месте, мама не вернулась за мной?