– Кстати, ты завтра занята? – спросил он наконец.
– Смотря для чего, – сказала Лекси. – Что ты хочешь мне предложить?
– Я разговаривал с миссис Рейнольдс, и она обещала показать мне завтра несколько домов. Мне очень хочется, чтобы ты помогла мне сделать выбор.
– С удовольствием. – Лекси обняла его крепче.
– И еще я хочу свозить тебя в Нью-Йорк. Съездим как-нибудь через пару недель? Моя мама сгорает от нетерпения познакомиться с тобой.
– Я тоже очень хочу с ней познакомиться. И я очень люблю Нью-Йорк. С этим городом у меня связано много воспоминаний, я узнала там немало замечательных людей.
По небу, мимо луны, проплывали тонкие гряды облаков, но на горизонте собирались тучи, предвещавшие грозу. Через несколько часов должен был полить дождь, но Джереми знал, что к тому времени они с Лекси уже будут сидеть у нее в гостиной, потягивая вино из бокалов и слушая стук капель по крыше дома.
– Спасибо, что ты вернулся, – сказала вдруг Лекси, повернувшись к нему. – Спасибо тебе за все…
– У меня не было выбора. Это просто любовь.
Лекси улыбнулась:
– Я тоже тебя люблю.
– Да, знаю.
– А ты не хочешь сказать мне то же самое?
– Ты считаешь, я должен это сделать?
– Обязательно. И учти: ты должен говорить так, чтобы я тебе поверила.
Джереми усмехнулся, вспомнив, что однажды уже слыша от нее эти слова.
– Я люблю тебя, Лекси.
Вдалеке послышался гудок поезда, и Джереми увидел появившийся в темноте свет. Если бы в этот день был туман, на кладбище вскоре можно было бы увидеть огни. Лекси, казалось, поняла, о чем он подумал.
– Ну что, мистер Журналист, вы все еще не верите, что чудеса иногда случаются?
– Почему? Верю. Ты мое чудо!
Она положила голову ему на плечо и взяла его за руку.
– Я говорю о настоящем чуде. Когда происходит что-то такое, что всегда казалось невозможным.
– Нет, – сказал Джереми. – В подобное я не верю. Любому «чуду» можно найти рациональное объяснение, если копнуть поглубже.
– Даже тому чуду, которое произошло с нами?
Она произнесла это очень тихо, почти шепотом, и он внимательно посмотрел ей в лицо. В ее глазах отражались мерцающие огни города.
– Что ты имеешь в виду?
Лекси глубоко вздохнула.
– Дорис кое-что открыла мне сегодня утром.
Джереми уставился на нее, пытаясь понять, что она хотела этим сказать. Ее глаза блестели, она выжидательно смотрели на него, но он молчал, все еще не до конца осознавая смысл ее слов.
Он привык к тому, что существует наука и существует «необъяснимое», которое нужно объяснять и разоблачать. Всю свою жизнь он не признавал ничего, выходящего за рамки рационального, и всегда смеялся над людьми, наивно верящими в чудеса. Однако сейчас, глядя на Лекси и пытаясь осознать то, что она ему сказала, он почувствовал: его непоколебимая уверенность внезапно дала трещину.
Нет, это было совершенно необъяснимо, и он знал, что не сможет этого объяснить ни сейчас, ни когда-нибудь в будущем. Это никак не укладывалось в рамки его представлений о мире и о себе. В конце концов, это было просто невозможно, но, когда Лекси мягко положила его руку себе на живот, все его сомнения исчезли, уступив место переполнившей сердце радости. Он уже давно не надеялся, что ему доведется услышать эти слова.
– Вот наше чудо, – прошептала она. – Это девочка.