– Может быть, это происки какого-нибудь студента, которому поставили двойку по микробиологии? – предположила пожилая дама из деканата стоматологического факультета.
– Мы рассмотрим все версии. Тем более что заведующий этой кафедрой находится в болгарской тюрьме, – сказал Тарасов.
– Это недоразумение! – твердо проговорила все та же дама. – Все мы уверены, что Лев Леонидович ни в чем не виноват!
«Действительно, странное совпадение», – мысленно согласилась со следователем Ева.
Татьяна Коршунова, присутствующая на собрании, казалось, не проявляла к происходящему никакого интереса. Она знала, что доживает в этом институте последние дни. На кафедре все ее тихо ненавидели, и держалась она там только за счет мужа. Теперь, когда Лев Леонидович оказался в тюрьме и никто не мог сказать, на какой срок, конечно же, изберут нового заведующего. Таня знала, что первый приказ, который подпишет его преемник, кого бы ни избрали, будет приказ об ее отчислении, поэтому ей было все равно. Она не горевала: ей остались квартира, дача, кое-какие сбережения в домашнем сейфе.
– Если у кого-нибудь появятся какие-то сведения о поджоге, просьба сообщить в милицию, – закончил воззвание к цвету русской интеллигенции Степан Олегович.
– Аминь! – процедила сквозь зубы Татьяна и после собрания подошла к Еве: – Вот нет у тебя ни элегантности, ни шарма, как у твоего брата-стилиста!
– Это еще почему?
– Он привел тебя в порядок, причесал, покрасил, так?
– Так.
– Сформировал гардероб, так?
– Так.
– Но разве он тебе не напомнил, что за прической необходимо ухаживать, периодически придавать форму концам и подкрашивать корни волос? А почему ты надела эти старомодные, стоптанные туфли под модный ансамбль? Они к нему совершенно не подходят!
– Я об этом не подумала… – расстроилась Ева.
– Правильно! Ты у нас вся в делах, вся в заботах! Уж если тебе создали имидж, надо его поддерживать, – нравоучительно заметила Таня, – а то вернется твой брат и расстроится, что все его усилия пропали даром.
Последний аргумент подействовал на Еву отрезвляюще. Она сразу вспомнила о том, что ей перечислили премию за внеурочную работу в летнее время и этой премии должно хватить на то, чтобы привести прическу в порядок. Уже сидя за рулем, отъезжая от сбербанка, подумала:
«Что я делаю? Потом и кровью заработанные деньги за два месяца корпения над бумагами готова спустить за два часа в кресле у парикмахера… Может, лучше купить лекарства маме и продукты? Нет… точно, нет! Только не продукты! Так можно все проесть! А лекарства я обязательно куплю с зарплаты!» – уговаривала она сама себя, направляя автомобиль к салону красоты, где была прошлый раз.
– Я к Тимуру! – радостно сообщила она девушке-администратору.
Девушка, в ответ приветливо улыбнувшись и предложив чашку кофе, пригласила мастера. Тимур на этот раз был в образе жгучего латиноамериканского мачо. С искусственным загаром из солярия, с уложенными воском черными волосами и большой цыганской серьгой в ухе. Ева не сразу узнала его, Тимур же, наоборот, вспомнил ее и погрозил пальцем:
– Фея моя, кто же так приходит, как снег на голову? Я работаю по предварительной записи на две недели вперед, – объяснил он. Но, увидев растерянное лицо Евы, Тимур смягчился: – Ну, ладно, для знакомых Димы я могу сделать исключение.
Он провел ее в просторный зал, где пол, стены были сплошь зеркальными, и усадил в кресло.
– Выглядишь чудно!
– Да, я загорела.
– Нет, дело не в загаре… появился блеск в глазах, а это в женщине главное! Что, роман с Димой в самом разгаре?
– Да что вы такое говорите, вы же знаете, он – мой брат! – вспыхнула Ева.
– Ну да… – засмеялся Тимур. – Много у него таких сестренок.
– Что вы имеете в виду?
– Передо мной можешь не притворяться, мне мои клиенты еще и не то рассказывают. Ты замужем? Я же знаю, что Дима детдомовский, а семья, что его усыновила, других детей не имела. Уж я-то это знаю! Мы знакомы лет двенадцать.
Изображение поплыло мимо глаз Евы, словно она одна растекалась и рассеивалась по всем зеркалам в этом зале. Ей захотелось встать и убежать отсюда куда глаза глядят, но ноги не слушались ее. Еву просто насмерть душили воротничок и фартук парикмахера, которыми обвязал ее шею Тимур.
– Не созрели еще для кардинальной смены имиджа? – голосом с другой планеты спросил он ее. – Дима – человек ветреный, и мой тебе совет – меняться чаще, чтобы подольше удерживать его внимание. Ну как? Уломал?
Ева кивнула головой, не понимая, на что соглашается, так как просто не могла говорить. Она тупо смотрела на свое отражение в зеркале, и в голове у нее стучали тысячи назойливых молоточков.
«Он обманул меня! Боже, Дима нагло лгал мне все это время!! Я жила с ним в одной комнате… находилась вместе с совершенно посторонним мужчиной! Но почему, зачем он это сделал? Ужас! Зачем я ему нужна?! Втереться в доверие абсолютно наглым образом, вбухать в меня такое количество денег, в конце концов! Что это за спектакль? Так, надо успокоиться и все обдумать на холодную голову! Когда он подло проник в мою жизнь? На следующий день после аварии, да, точно. Беда не приходит одна! Круто поменялась моя жизнь именно с судьбоносного столкновения моей машины с «Мерседесом». Что тогда еще произошло? Стоп! А что, если не я предмет устремлений Димы?! Кто я? Обычная училка, без денег и государственных тайн. А вот Юрий… темная лошадка, тем более что Кристина обвинила его в страшных вещах, возможно, он и не на такое способен… Что, если Дима прислан конкурентами по бизнесу с целью устранить Юрия? Ведь именно после того, как я столкнулась на своем жизненном пути с бизнесменом Бунеевым, в моей жизни появился Дима. Может быть, он предполагал, что я могу что-то знать о делах Юрия? Ева, остановись, так ты сейчас додумаешься до того, что Дима – наемный убийца! Выбрось все это из головы! Он назвался стилистом! Ага, как же – творческий работник! Какой Дима «художник», у меня была возможность понаблюдать на корабле, захваченном террористами. Здорово он наложил им макияж в виде синяков и кровоподтеков! Если Дима солгал мне, кем мне приходится, то с такой же легкостью мог сказать неправду и о роде своей деятельности… Ведь как только «братец» узнал, что Кристина, а главное, ее дядя Юрий уехали в Болгарию, то сам предложил мне поехать за ними!»
Неприятный холодок пробежал по спине Евы. Небольшие острые ножницы мелькали в руках Тимура с характерным пощелкиванием. Волосы сыпались на плечи, покрытые фартуком, словно шальные мысли их хозяйки, не помещавшиеся в голове. Тимур весело насвистывал какую-то модную мелодию и даже успевал пританцовывать, стуча по зеркальному полу ногой в замшевом ботинке ядовито – зеленого цвета.
«Почему тогда он не отстал от меня, когда понял, что я ничего не знаю? – задумалась Ева. – Не убил Юрия? Хотя… если у него была мысль избавиться от него, то эта цель в принципе достигнута. Неизвестно, когда Юрий выйдет из тюрьмы и выйдет ли вообще… А бедный Лев Леонидович? Пострадал за компанию? Что, если Дима совершил нападение на Кристину и Таню и подбросил улики мужчинам? Ему не составило бы никакого труда это сделать, ведь мы все жили в одном доме!!»