– Мама, никто не сомневается, что ты богатая женщина и при желании можешь вся увешаться бриллиантами, но это платье мрачновато для свадебного торжества.
– Ты, как всегда, прав… Эх, тебе бы модельером быть!..
– Мне и так дел хватает, – ответил Марко.
– Тогда остается этот светло-бордовый костюм с росписью под батик?
– В самый раз, – кивнул Марко.
– Он брючный… Не будет ли это вызывающе?
– У тебя фигура позволяет, мама, – успокоил ее Марко.
Антония улыбнулась и подошла к сыну, невольно залюбовавшись им. Черный шелк пижамы красиво оттенял его кожу, темные ресницы бросали тень на его слегка уставшее лицо. Мужественная линия подбородка, красивая шея…
– Ты у меня красавец, – запустила руку в его темные густые волосы Антония. – Я не знаю насчет невесты, но то, что жених будет самым красивым, это точно.
Марко перехватил руку матери и поцеловал ее.
– Ты мне все время это говоришь, только красота счастья не приносит.
– Что за настроение в день свадьбы? Я оградила тебя от всех приготовлений, всем занималась сама вместе с целым агентством по организации различных торжеств. Знаешь, какая это огромная работа – за короткое время организовать такого масштаба свадьбу?
– Ты сильно спешила, – улыбнулся Марко.
– А, что ты понимаешь! – махнула холеной рукой Антония, сверкнув бриллиантами. – Ты у нас жениться вообще не хотел, и свадьбы тебе пышной не надо. Но есть же какие-то приличия… Что о нас подумают люди?
– Мне все равно.
– А мне нет! Женится единственный наследник Тозини – и нет торжества! Люди решат, что мы жмоты. Нет уж, не бывать этому! – распалялась Антония в нервном возбуждении. – Я не стала лезть из кожи вон, как говорят здесь, в России, и остановилась на твоем ресторане. Он вполне подходит. Большой, красивый, такой торжественный, с великолепной кухней, в центре. Рядом подземный паркинг, где разместятся машины всех гостей. Я обо всем позаботилась и все оплатила, – сказала она, подходя к трюмо и поправляя прическу. – Какие здесь люди молодцы! За наши деньги вложили всю душу в оформление зала. Видел бы ты! Все в белых полупрозрачных драпировках, посередине установили бассейн с белыми лебедями, даже не спрашивай, как они это сделали! Я и сама не знаю, но выглядит потрясающе! Бьющие по углам фонтаны, белые лилии, чешский хрусталь, немецкий фарфор. Все абсолютно белое, просто мир девственности, чистоты и нежности!
– Ты так уверена в моей девственности и в девственности Виктории? – рассмеялся Марко.
– Как вы любите все опошлить, мужчины! – скривилась в недовольной гримасе Антония.
– Просто твой гимн чистоте, нежности и невинности совсем не про нас, – ответил Марко.
– Но для вас! – подняла указательный палец Антония. – И будет так!
– Аминь!
– Не юродствуй. Приглашены солидные люди. Ты не хочешь узнать, кто будет? – посмотрела на сына Антония.
– Я думаю, что будут все те же, которых я каждый день вижу по делам своего бизнеса, – опустил голову Марко.
– Ну конечно… А кого я еще приглашу? Некоторые прилетели из Италии, я их разместила в хороших отелях. Основная часть гостей, конечно, ждет продолжения свадьбы у себя на родине.
– Да, эта экзекуция не скоро закончится, – мрачно заметил Марко.
– Марко! – прикрикнула на него Антония. – Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты такой. Я надеюсь, что у тебя хватит ума, воспитанности и такта, чтобы не опозорить свою мать перед гостями?
– Я соберу всю свою волю в кулак, – пообещал тот.
– Хорошо, – вздохнула Антония. – Будут из мэрии Москвы, из Союза предпринимателей России, артисты… Как тебе эти серьги к моему костюму? – спросила она.
– Великолепно, – ответил Марко, не поднимая головы.
– Все, иди одевайся, время поджимает. Ты должен ехать за невестой, по русскому обычаю. Торжественная церемония будет во Дворце бракосочетания, я решила не отступать от правил, хотя можно было вызвать эти службы и на дом, но… Надо же уважать чувства русских родителей твоей будущей жены! Им хочется, чтобы как можно больше людей увидели их девочку во всей красе. А потом мы едем в ресторан, и начнется неофициальная часть. Насчет меню можешь не беспокоиться. У нас будет все, что только можно себе представить. Кухня будет русская и итальянская. На помощь нашим поварам мы пригласили еще несколько лучших шеф-поваров и обслуживающий персонал.
– А я не беспокоюсь, – ответил Марко, вставая с кресла, – я вообще спокоен.
Он повернулся и пошел в свои апартаменты.
– Дева Мария, чувствую, что-то пойдет не так! – заломила руки Антония. – Ну же, Виктория, срази его своим видом наповал, чтобы он не передумал жениться! – Она возвела к небу глаза, держа правую руку на сердце.
– Ну, как он? – спросила Виктория у своей свидетельницы и лучшей подруги Оксаны.
Она стояла в своей комнате в коттедже, где проживала со своими родителями. Родители не поскупились на ее свадебный наряд из белой шелковой ткани с кружевами ручной работы и стразами. Пышная грудь не помещалась в тугой корсет и просто-таки вываливалась наружу, словно специально показывая миру главные достоинства невесты. Руки Виктории в кружевных перчатках выше локтей подрагивали, волосы были уложены двумя мастерами в замысловатую прическу с цветами и стразами. На шее невесты сверкало бриллиантовое колье, подаренное Марко. Сегодня Виктории почему-то изменило чувство меры. Она являла собой просто образец безвкусицы и вульгарности. Слишком уж на ней всего было много: и открытого декольте, и кружев, и бриллиантов, и стразов. Словно на ней надо было разместить все добро, что находилось в доме. Из пальцев только один остался свободным, и тот для обручального кольца, на всех же остальных красовались перстни и кольца. В ушах висели какие-то длинные сверкающие серьги, поверх кружевных перчаток бренчали золотые браслеты и цепочки, постоянно цеплявшиеся и путавшиеся в кружевах. Сама Виктория, чувствовалось, очень волнуется и ждет. Красивые глаза девушки горели, на щеках был явно натуральный румянец, и на розовых с перламутровым блеском губах блуждала какая-то идиотская улыбка.
– Ну, как он? – снова задала свой вопрос Вика приятельнице.
Оксана выглядела значительно скромнее. Розовое вечернее платье, малиновые туфли, такого же цвета сумочка из бисера и бижутерия. Черные длинные волосы были просто и красиво уложены тяжелой волной по голой смуглой спине.
– Он уж здесь… проходит последнее испытание, говорит с твоей мамой, – отвела глаза Оксана, секретарь и любовница богатого женатого босса в одной солидной фирме.
– Ну и как он? – снова спросила Вика.
– Ты что как заезженная пластинка?
– Волнуюсь…
– Понятно… Ну, как он? Великолепен, как всегда. Черный костюм-тройка, белоснежная рубашка, черный галстук бабочкой… великолепная фигура, глаза… улыбка… правда, какая-то натянутая…