«Где я его видела? Откуда я его знаю? – стала она мучиться, вместо того чтобы вспоминать забытый текст. – Боже! Это же Михаил Пашутин! Хирург клиники Венсана, из-за которого все и началось. Он же мертвый! Что он тут делает?»
Михаил между тем встал, и его голос звенящим металлом прозвучал в тишине зала:
– Фрида! Вспомни! Скажи им, это же важно! Ты последняя, кто видел меня живым! Вспомни, прошу тебя! Помоги мне!
– Вспомни! Говори! – одновременно толкали локтями ее собратья-актеры.
Фрида вздрогнула, судорожно глотнула воздуха и открыла глаза. На нее смотрело голубоглазое лицо мужчины с вьющимися русыми волосами и правильными чертами. Лицо это было чрезвычайно бледным, почти прозрачным, но очень приятным.
– Вы – ангел? – спросила Фрида, потягиваясь.
– Не надейся, в рай ты точно не попадешь, – улыбнулся Венсан.
– Фи… какой противный ангел… я видела такой странный сон, наверное, я схожу с ума.
– И я вместе с тобой тоже! Мне уже доложили о твоей ночной вылазке. Как ты могла, ничего не сказав мне, уйти одна куда-то ночью? Мне от возмущения даже нечего сказать, – ругал ее Венсан, – твоей жизни ведь грозит опасность!
– Уже нет, – хвастливо ответила Фрида и рассказала ему, какую плодотворную операцию они с Семеном Ивановичем провернули ночью.
– Ты не заболела? – потрогал ей лоб Венсан. – Это не плод твоей буйной фантазии?
Он отнял руку от ее лба и с удивлением посмотрел на коричневые пятна у себя на ладони.
– Что это?
– Это грим. Ты что, не узнал без светлого парика Софью Карелину? На нее-то на родную и клюнул наш клиент.
– Значит, ты не шутишь, ты действительно пошла на это безрассудство? – удивленно спросил Венсан.
– Чему ты злишься? Преступник пойман, и нам больше ничего не угрожает! Все в шоколаде!
– А могло бы быть все в крови! – прокомментировал Венсан.
– Типун тебе на язык! Все же обошлось!
– Не вздумай снова ловить маньяков на себя, как на наживку! – предупредил Венсан.
– Только один разочек, и все! – взяла под козырек Фрида. – Я же не могу подвести Семена Ивановича! Он так помог мне! Жизнь мою спас! Что мне стоит помочь ему в поимке его маньяка? Тем более, сейчас я уверена, что его средства связи действуют, как ни странно, и он успеет меня спасти.
– Ты хоть понимаешь, что говоришь? «Поймаю еще одного маньяка, и все!» Бред! Как будто рассказываешь о походе в магазин или о вреде курения! Выкурю еще одну сигаретку, и все! – Бледное лицо Венсана приобрело розоватый оттенок.
– Не беспокойся за меня, все будет хорошо, – взяла его за руку Фрида, – везет мне на мужчин, все начинают тревожиться за меня!
– Потому что ты ведешь себя, как ребенок.
– Я постараюсь исправиться, вот только сделаю последний безрассудный поступок… Молчу!
Фрида сделала красноречивый жест, словно закрыла себе рот на «молнию», и выразительно посмотрела на него.
– Я тебя не отпущу, – упрямо повторил он, – позвони своему следователю, узнай, не сказал ли чего нового этот преступник? Что им было нужно от Миши Пашутина? Все-таки он работал у меня, и, если это как-то связано с его профессиональной деятельностью, такой факт не может не тревожить.
– Обязательно позвоню. Который сейчас час?
– Уже десять часов.
– Что значит «уже»? Еще так рано! – воскликнула Фрида.
– Нормальные люди давно все на работе, и следователи в том числе.
– Ладно, давай телефон, ой, я тебе гримом весь твой шикарный диван испачкала.
– Ничего страшного.
Фрида подошла к столу, на который она ночью бросила свою сумку, и, порывшись в ней, достала телефон. Она по памяти набрала номер телефона следователя.
– Семен Иванович? Это Фрида Сницерова. Да? Чувствую себя, спасибо, хорошо. Да? И вам того же… Я хотела узнать: вы не выяснили, кто заказал за мной следить и какая информация была в документах и фотографиях, которые якобы мне передали?
Фрида замолчала, Венсан тоже превратился весь в слух, не перебивая ее. Монолог следователя продолжался достаточно долго, после чего она распрощалась и отключила связь.
– Нет, ничего нового он не сказал. Кто его нанял, он не знает, общался через какое-то третье лицо по Интернету закодированными словами. Что в документах, он тоже не знает, но что-то жизненно важное для тех лиц, кто его нанял… Тьфу! Замкнутый круг, мы ничего не знаем. Но ты не переживай, Венсан, следствие идет, и, возможно, мы сами что-то выясним.
– Это еще что за мысли? Ты собираешься еще что-то сама выяснять? – Венсан поднял бровь.
– Нет, конечно! Я пошутила, – быстро ответила Фрида, – а знаешь, что? Я сейчас приму душ, если ты не возражаешь, и испеку вам свой фирменный торт. Может быть, я через желудок и свои кулинарные способности найду дорогу к сердцу твоей матери? – предложила она и развила в доме Венсана бурную деятельность.
Выглядела она очень комично после душа без грима и косметики, со стянутыми в хвост волосами, в рубашке Венсана и в его же спортивных брюках, подвернутых до колен. Она притащила сопротивляющуюся всеми силами Мари Летиш на кухню и продиктовала список продуктов, которые ей необходимы для изготовления торта.
– Все продукты у нас есть, – мрачно сообщила мать Венсана, – легче признаться, а то снарядите кого-нибудь в магазин.
– Вы мне только покажите, где что лежит, а готовить буду я!
– Да с таким рвением вы и сами освоитесь на моей кухне через пять минут, – хмыкнула Мари и, закинув ногу на ногу, стала пристально наблюдать за Фридой. Актриса же, несказанно обрадованная своим освобождением от злобного маньяка, источала все обаяние, которое имелось у нее в избытке. Она ловко замесила тесто и раскатала его. За неимением нужных форм для выпечки она выложила фольгой на противне формы в виде сердец и разложила туда тесто. Поставив все это великолепие в современную духовку, она занялась приготовлением крема с орешками и шоколадной крошкой. Все это время Фрида не умолкала ни на минуту, поддерживая разговор с хозяйкой на любую интересующую ту тему.
– А вы разбираетесь в искусстве, – прищурила Мари глаза.
– Я – работник искусства! Кроме того, образование актрисы – такое же высшее образование, как и любое другое, – ответила Фрида. – Могу я закурить?
– Вы курите?
– К сожалению, да, и много, – ответила она, делая щель в створках пластиковой рамы и присаживаясь на широкий подоконник с пачкой сигарет и зажигалкой.
– А вы были в Лувре? – спросила Мари.
– А как же! Как только попала в Париж, первым делом пошла туда. Богатейший музей, я бы сказала, один из красивейших в мире!