То, что рассказала Рзаева Марине Кирьяновой, вовсе не ерунда. Это самое что ни на есть признание в убийстве! Рзаева не могла молчать, из нее так и перло. Но и сказать правду, да еще первому встречному человеку, тоже опасно. Поэтому она придумала историю про книгу, певицу заменила на писательницу, но суть-то осталась!
Значит, получается вот что. Попова действительно дала Рзаевой деньги на пластические операции. Но она их не одолжила, это была плата за убийства. Убийства глупеньких девочек, которые мечтали стать «звездами» и надеялись, что Игорь Бобрик их раскрутит. Однако в планы Беллы не входило, чтобы никчемный муж становился самостоятельным и успешным. Как там выразилась Кирьянова? «Сорвался с крючка», вот именно. Наверное, певица не нашла другого способа повлиять на супруга, поэтому предпочла укокошить девчонок. Почему Белла обратилась именно к домработнице? Не знаю. Может быть, она доверяла Рзаевой. Или прыткая Светлана сама предложила свои услуги. Учитывая ее криминальные замашки, это вполне вероятно.
Все это могло бы показаться бредом, если бы не одно «но» – ведь убийства были на самом деле! Какие сплетни рассказала мне Инга Занимонец? Три молоденькие певички умерли друг за другом, как по заказу. В результате «Продюсерский центр Игоря Бобрика» тоже приказал долго жить. Не бывает таких совпадений, вот хоть режьте меня, а я уверена, что смерти девушек были спланированы.
Кстати, теперь я понимаю, почему Попова убила-таки свою домработницу. Похищение было лишь прикрытием. Ведь преступники не дождались от меня выкупа! Я уверена, что с самого начала Белла намеревалась устранить Рзаеву. Причина, думаю, банальна: бывшая прислуга стала ее шантажировать. Пластические операции стоят дорого, Светлана, должно быть, осталась без копейки. Зарабатывать деньги честным трудом – долго и муторно, да и, чего уж тут скрывать, особыми талантами в журналистике она не блистала. Ну и Рзаева решила по старой памяти «потрясти» певицу. У той денег куры не клюют, так пусть поделится! А не то мигом отправится в тюрьму!
Разгадка у меня в руках. Белла Попова – убийца или как минимум организатор нескольких убийств. Я должна рассказать все правоохранительным органам! Мне надо срочно связаться с Русланом Супроткиным.
В последний раз мы с ним не очень хорошо расстались. Если уж говорить прямо, я его выгнала взашей. Надеюсь, что важность моей информации поможет ему забыть обиду. Возможно, Руслана даже наградят за блестяще раскрытое преступление! Или дадут новое звание. Я знаю, как он мечтает получить майора. Да, я принесу ему повышение на блюдечке, пусть берет, мне не жалко!
Окрыленная такой перспективой, я набрала рабочий номер Руслана. Ответил незнакомый мужской голос. На просьбу позвать капитана Супроткина я получила ответ:
– Капитан уже ушел.
Я взглянула на часы. Ого, уже почти десять вечера! Тогда я позвонила Супроткину домой.
Трубку сняла женщина:
– Слушаю.
В первый момент я оторопела. Я знаю, что Руслан живет один, в однокомнатной квартире, он мне говорил. Тогда кто эта дама?!
На всякий случай я взяла официальный тон:
– Могу я поговорить с Русланом Игоревичем?
– Он на работе, – ответила дама. – А вы по какому вопросу? Что ему передать?
В ее голосе звучало неприкрытое, напряженное любопытство. Обычно таким тоном спрашивают гражданские жены. Положение этих страдалиц двойственное: с одной стороны, вроде жена, осуществляющая уход и заботу, а с другой – сожительница, которой в любой момент могут дать пинок под зад. Вот и приходится бедняжкам держать ухо востро, заранее просчитывать все варианты.
– Передайте ему, что звонила майор Лютикова, – от расстройства соврала я.
– А, так вы с работы? – обрадовалась женщина.
Я чуть не зарыдала в трубку. Нет, каков, а?! Обнимал меня, можно сказать, тискал без зазрения совести, а дома его, оказывается, жена ждет! Ну почему, почему все мужчины такие лжецы?!
– На работе что-то случилось? – продолжала допытываться собеседница.
– Нет, – выдавила я из себя, – просто у меня появились важные сведения относительно одного уголовного дела. Пусть капитан мне перезвонит.
– А вы позвоните ему на мобильный! – неожиданно предложила дама.
У меня нет его номера! Не то чтобы Руслан отказался дать мне номер своего мобильника. Просто сам он не предлагал, а я не спрашивала.
– Я потеряла номер, – тут же соврала я. – У меня украли телефон, и я еще не восстановила записную книжку.
– Ну так я вам скажу, записывайте...
Дама продиктовала цифры, я поблагодарила ее и положила трубку.
Мобильные телефоны хороши тем, что их обладатель может врать о месте своего нахождения. «Дорогая, я на совещании, да, много работы, буду поздно». А сам в кровати с любовницей.
Но иногда этот фокус не срабатывает. У мобильника бывает такой чувствительный микрофон, что слышны звуки в радиусе ста метров. Как, например, сейчас. Руслан Супроткин взял трубку, и я услышала, как на заднем плане играет музыка и раздается смех. Женский.
Я принялась сбивчиво объяснять причину своего звонка:
– Я знаю, кто убил Светлану Рзаеву. Ну, ту девушку с моей работы, которую сначала похитили и требовали выкуп. Но трех дней еще не прошло, они убили ее раньше, понимаешь? Значит, изначально планировалось от нее избавиться! И я знаю почему! Я раскопала еще преступления, двухгодичной давности. И там тоже убийства!
– Руслик, ты скоро? – отчетливо прозвучал в трубке игривый женский голос.
Терпеть не могу, когда его так называют – Руслик. И терпеть не могу Супроткина, который захаживает в гости ко мне, дома держит вторую даму, а с третьей встречается, судя по звукам, в ресторане! Если бы речь шла не об убийствах, если бы не память о Светлане Рзаевой, я бы давно уже нажала на «отбой». Но ничего, я выдержу, я сильная женщина.
– Чего ты конкретно от меня хочешь? – рассеянно спросил Руслан. Вокруг телефона ощущалась какая-то возня. Очевидно, капитан жестами успокаивал свою спутницу: подожди секунду, я сейчас освобожусь.
– Женись на мне, – сказала я.
– ЧТО?!
Я засмеялась:
– Шутка! Чтобы привлечь наконец твое внимание к моей скромной персоне. Я хочу, чтобы ты внимательно меня выслушал. Я же говорю тебе об убийствах, а не о пучке редиски, украденной с огорода! И я знаю имя убийцы. Ну по крайней мере заказчика убийства.
– А нельзя это отложить до завтра? – кисло отреагировал он.
Я вскипела:
– Можно и до завтра! Можно и на год отложить! Подумаешь, какие-то вшивые человеческие жизни! Пустяки! Давай продолжай развлекаться, чего уж там!
– Ладно, я буду у тебя через полчаса, – хмуро сказал Супроткин. – Но если там опять какая-то ерунда, я ведусь на это в последний раз.