– Да, – шепнула она.
– После того как мы поцеловались в твоей комнате, когда ты вдохнула мою душу обратно в тело, тебе хотелось коснуться меня снова? Или чтобы я дотронулся до тебя?
– Да.
– О чем ты думала?
Охотница облизала губы, увидела, что его глаза с жадностью уставились на ее рот, и ответила:
– О твоих руках на моем теле. Мне стало интересно, на что будет похоже, если я дотронусь до тебя.
– Если бы ты так и сделала, то тебе не пришлось бы задавать себе этот вопрос, – проговорил Кухулин.
Бригид нерешительно подняла руку, к которой он только что прикоснулся, и тронула его волосы.
– Хорошо, что ты их снова обрезал, – произнесла она. – Мне нравится, когда они короткие.
– Тогда я всегда буду стричься коротко.
Кентаврийка коснулась его щеки, но тут же отдернула руку. Затем она смущенно засмеялась, снова дотронулась до нее и провела костяшками пальцев по жесткой щетине, отросшей за день.
– У кентавров не растут волосы на лице, – заметила охотница.
– Знаю. Я много раз говорил отцу, что завидую тому, что ему не приходится каждое утро утруждать себя бритьем.
– Странное ощущение, – сказала она и торопливо подняла на него глаза. – Нет, не в плохом смысле, просто необычное.
– Ты уже сказала, что я не отталкиваю тебя, – улыбнулся Ку. – Ты не обидишь меня, если скажешь, что в моем теле тебе кое-что кажется странным. Я не хочу, чтобы ты боялась говорить мне то, что думаешь.
– Согласна. Но ты должен поступать так же.
– Прямо сейчас я думаю о том, что твоя кожа очень мягкая и гладкая. Она похожа на воду, причем горячую. Я чувствую даже отсюда, как ты пылаешь. Разумом я понимаю: это потому, что ты кентаврийка. Твоему телу свойственна более высокая температура, чем моему. Но когда я так близко от тебя, разум мне отказывает. Я могу думать лишь о том, что хочу утонуть в твоем пламени.
Бригид знала, что Кухулин почувствовал, как от его слов забилось ее сердце. Под пальцами воина жилка на шее охотницы затрепетала. Голос мужа был таким же обольстительным, как прикосновения. Она не смогла противостоять желанию положить руку ему на грудь. Ку был одет в простую белую льняную рубашку и килт, сделанный из пледа знакомых цветов клана Маккаллан, конец которого перебрасывался через правое плечо. Рука кентаврийки протянулась к незатейливой круглой броши, которая скрепляла его. Она не успела понять, что делает, протянула другую руку, расстегнула брошь и осторожно сняла плед с плеча возлюбленного. После этого жена расшнуровала рубашку мужа и обнажила мускулистую грудь.
Большой палец Кухулина продолжал ласкать ее шею, но сам он не двигался, пока Бригид гладила его по голой груди и плечам, а потом снимала с него рубашку. Несколькими быстрыми движениями она раздела его до талии. Воин вздрогнул.
– Тебе холодно? – еле слышно спросила Бригид.
– Нет! – вырвался у него наполовину смех, наполовину стон.
Она встретилась с ним глазами и увидела, что их бирюзовые глубины потемнели до лазури бурного океана.
– Мне нравится прикасаться к твоей груди. Она твердая и сильная. – Охотница замолчала, провела кончиками пальцев по сморщившимся соскам Кухулина и заметила, что это прикосновение заставило его чаще задышать. – Ах, – выдохнула она. – Кровь кентавра выдала себя. Ты знаешь, что соски – одна из самых чувствительных частей нашего тела? – Жена продолжала круговыми движениями ласкать мужа.
– Нет, я... – Его тело дернулось, а слова прервались стоном, когда она наклонилась и провела языком по соску.
Бригид подняла лицо. Кухулин встал на колени, прижался к ней обнаженной грудью и впился в ее губы. Она страстно открыла рот и приняла его язык. Воин говорил, что его притягивает жар ее тела, но и охотнице было приятно, заманчиво ощущать его теплую, твердую обнаженную кожу. Жена исследовала широкую спину мужа, пока их губы узнавали тайны друг друга. Затем его жесткая ладонь оказалась у нее под жилеткой и прижалась к голой груди. Пришла очередь Бригид стонать и задыхаться, потому что Кухулин играл ее чувствительным соском. Когда он стал целовать ей грудь, она выгнулась, закрыла глаза и забыла обо всем, кроме его губ, языка и зубов.
Когда их губы снова соединились, кентаврийка повела плечами, сбрасывая жилетку, и прижалась горячей грудью к его мощному торсу. Тела обоих были скользкими от пота.
«Во имя Богини, я хочу его! Не могу вспомнить, чтобы в жизни желала кого-нибудь сильнее. Он заставил меня чувствовать себя живой, плавиться в его руках. Я все больше и больше жажду его».
Рука Бригид соскользнула со спины Кухулина на талию и ниже. Ее глаза резко распахнулись от удивления, когда она ощутила твердые ягодицы.
«Что я делаю? Я совсем забыла, что он не кентавр и ничего не может сделать, чтобы потушить неистовый огонь, который разжигают во мне его прикосновения».
Муж почувствовал мгновенное изменение в теле жены, прервал поцелуй, слегка отодвинулся и посмотрел ей в глаза. То, что он там увидел, заставило его провести дрожащей рукой по волосам. Кухулин с очевидным усилием попытался отдышаться.
– Я забыла, что ты не можешь, потому что ты только... что мы... – пробормотала она, глядя ему в лицо, на котором появилось явное выражение боли и обиды.
– Прости. Я не подумал, – сказал он таким же плоским и невыразительным голосом, каким внезапно стало его лицо.
– Нет, Ку. Я имела в виду...
Воин не дал ей договорить. Он вскочил на ноги, схватил с земли рубашку и натянул ее быстрыми судорожными движениями.
– Костер почти погас. Нам нужен еще хворост. Я принесу, – Не взглянув на Бригид, он повернулся и направился в лес.
Охотница прижала руку к груди, где сердце колотилось о ребра, словно пойманная птица о решетки клетки, и принялась клясть себя последними словами.
«Замечательно! Ситуация и так достаточно трудная, а я еще и оскорбила его».
Кухулин нарочно тянул время, чтобы не возвращаться на стоянку. Он чувствовал себя дураком, причем не простым, а возбужденным и разочарованным.
«Что, во имя всех уровней иного мира, я собирался делать? Неужели я и вправду думал, что займусь любовью с кентаврийкой? Нет. В этом-то и проблема. Я вообще ни о чем не думал. Ее кожа, жар, вкус и запах!.. Все это подействовало на меня как гипноз. Я перестал думать, просто хотел, чтобы она привыкла к моим прикосновениям, словно Бригид – дикая кобылица, которую надо приручить. Если я назову себя дураком, то это будет самое мягкое слово. Бригид не кобылица, а страстная охотница. Ей нужен сильный мужчина-кентавр, который мог бы утолить ее страсть. Но я всего лишь человек. Она ясно дала мне это понять. И что теперь?»
Кухулин знал наверняка лишь то, что он ее не покинет. Воин прислушался к своему сердцу. Он оставался с ней не только потому, что дал ей клятву перед матерью, кланом и Богиней. Сын Избранной хотел остаться с Бригид. Выше желания обладать ею физически для него была преданность, основанная на дружбе и уважении. Он так ей и сказал. Потом их отношения превратились в нечто большее. Воин полюбил охотницу. Это было так просто и все усложняло.