Все ближе и ближе придвигается сияющая поверхность планеты - вот уже видны бесчисленные звездолеты всевозможных размеров и конструкций, в черном небе мерцают огни идущих на посадку и взлетающих ракет. И вдруг - неожиданная вспышка, а затем полная тьма в иллюминаторе.
- Крушение! - ахнул Билл. - Мы погибли!
- Типун тебе на язык! Это просто-напросто обрыв ленты. Поскольку на этом корыте нет ни одного золотопогонника, механик не стал запускать ее снова.
- Так это было кино...
- А ты как думал? У тебя что, крыша поехала? Ты ж понимаешь - будут они в обычных челноках делать такие огромные окна, да еще на носу, где трение при вхождении в атмосферу моментально прожгло бы в них дырки! Конечно, кино... Да к тому же, по-моему, ленту показали задом наперед. Скорее всего на Гелиоре сейчас уже давно ночь.
Пилот при посадке чуть не раздавил их в лепешку, придав ракете ускорение в 15 g (он, видимо, тоже знал, что на борту нет офицеров), и пока солдаты пытались вправить сместившиеся позвонки и затолкать на место глаза, повылезавшие из орбит, люк с грохотом открылся. На планете была глубокая ночь, да еще и с дождем. Помощник 2-го класса по пассажирской части просунул в каюту голову и одарил их профессионально дружелюбной улыбкой.
- Приветствую вас на Гелиоре - имперской планете тысячи наслаждений... - Его лицо исказилось привычной гримасой: - Разве с вами, подонки, нет офицеров? А ну катитесь отсюда, да помогите разгрузить урановую руду, нам нужно уложиться в расписание.
Билл с бомбардиром сделали вид, что не слышат; помощник по пассажирской части протиснулся к спящему сержанту, храпевшему, словно испорченный мотор (что ему такая мелочь, как ускорение в 15 g!), и попытался растормошить его. Храп перешел в сдавленное рычание, прерванное диким воплем помощника по пассажирской части, которому спящий двинул коленом в пах. Продолжая что-то бормотать, сержант вслед за остальными покинул ракету и помог установить разъезжающиеся стальные подпорки бомбардира на скользкой поверхности взлетной площадки. Солдаты равнодушно смотрели, как из грузового отсека прямо в глубокую лужу приземлились их вещмешки. Под занавес мстительный помощник по пассажирской части сделал им еще одну мелкую пакость: отключил силовое поле, защищавшее их от дождя, так что они моментально вымокли до нитки и заледенели на холодном ветру.
Ветераны взвалили на плечи рюкзаки - бомбардир тащил свой вещмешок на платформе с колесиками - и зашлепали к ближайшим огонькам, тускло светившим сквозь колючие струи дождя примерно в миле от места посадки. На полпути бомбардир вырубился из-за короткого замыкания в проводке; Билл с сержантом подсунули под него платформу, покидали ему на колени рюкзаки - и приобрели на оставшийся отрезок пути удобную ручную тележку.
- Вот так штука, из меня вышла недурная тачка для багажа, - пробасил бомбардир.
- Не выступай! - ответил ему сержант. - По крайней мере, ты заимел вполне приличную цивильную профессию. - Сержант пинком распахнул дверь, и их окутало блаженное тепло штабного помещения.
- Не найдется ли у вас банки растворителя? - спросил Билл у сидевшего за барьером клерка.
- Ваши проездные документы! - потребовал тот, проигнорировав вопрос.
- Растворитель есть у меня в мешке, - сказал бомбардир;
Билл, развязав мешок, принялся за поиски.
Они протянули свои документы, вытащив бумаги бомбардира из нагрудного кармана, и клерк сунул их в прорезь огромной машины, стоявшей за спиной. Машина зажужжала и замигала огоньками, а Билл тем временем обработал растворителем все контакты в электропроводке бомбардира, не оставив на них ци капли воды. Прогудел сигнал, и машина изрыгнула документы; из другого отверстия с тиканьем выползла длинная печатная лента. Клерк подхватил ее конец и быстро пробежал глазами.
- Попались, голубчики, - произнес он с садистским удовольствием. - Вам троим должны вручить "Пурпурную стрелу" на торжественной церемонии в присутствии самого императора, но киносъемка начнется ровно через три часа. За это время вам туда нипочем не добраться.
- Не твое собачье дело, - огрызнулся сержант. - Мы ведь только что сошли с корабля. Выкладывай, куда идти-то!
- Район 1457-Д, уровень К-9, квартал 823-7, коридор 492, студия 34, комната 62, спросить режиссера Ратта.
- И как же нам туда добираться? - поинтересовался Билл.
- Меня можешь не спрашивать, я у них не служу. - Клерк швырнул на барьер три квадратных тома толщиной около фута со стальными цепями, приваренными к корешкам. - Ищите дорогу сами - вот ваши поэтажные планы. За них придется расписаться, утеря плана - подсудное дело, карается...
Внезапно осознав, что он здесь один, лицом к лицу с тремя ветеранами, клерк мертвецки побледнел и потянулся к красной кнопке. Не успел он дотронуться до нее, как металлическая рука бомбардира, выбрасывая снопы искр и клубы дыма, пригвоздила его палец к стойке. Сержант склонился над барьером, приблизившись вплотную к клерку, и произнес низким, леденящим Душу голосом:
- Мы не будем искать дорогу сами. Ты покажешь нам ее. Давай сюда гида!
- Гиды только для офицеров, - попытался возразить несчастный и громко икнул, когда стальной палец, похожий на толстый прут, ткнул его в живот.
- Можешь считать нас офицерами, - выдохнул сержант, - Мы не возражаем.
Клацая зубами, клерк заказал гида. Маленькая железная Дверца напротив стойки со стуком отворилась. У гида было цилиндрическое стальное туловище на шести колесах, голова, напоминающая голову гончей, и пружинный блестящий хвост.
- Ко мне! - скомандовал сержант.
Гид кинулся к нему, высунув изо рта красный пластиковый язык и издавая механическое пыхтение, слегка заглушаемое стуком шестеренок. Сержант взял конец печатной ленты и быстро набрал код 1457-Д К-9 823-7 492 ст. 34 62, нажимая на кнопки, расположенные на голове гида. Тот звонко тявкнул несколько раз, захлопнул пасть, вильнул хвостом и помчался по коридору. Ветераны последовали за ним.
Больше часа они мотались по бегущим дорожкам и эскалаторам, тряслись в пневмокарах по монорельсовым дорогам и движущимся тротуарам, скользили с этажа на этаж в антигравитационных лифтах, пока, наконец, не добрались до комнаты э 62. В самом начале пути, сидя на скамеечке бегущей дорожки, солдаты прикрепили цепи поэтажных планов к поясным ремням: даже Биллу было понятно без объяснений, какую ценность представляет собой путеводитель в этом городе размером с планету. У двери комнаты э 62 гид трижды пролаял и укатил прочь, прежде чем они успели его схватить.
- Жаль, надо было быть половчее, - сказал сержант. - Эта штука дорогого стоит.
Он пнул ногой дверь и явил их взорам толстого мужчину, который сидел за письменным столом и орал в видеофон:
- Плевал я на ваши извинения! Из извинений шубу не сошьешь! Я знаю одно: график съемок на грани срыва, простаивают готовые к работе камеры, а главных действующих лиц нет как нет! Я задаю вам вопрос, и что же я слышу в ответ... - Он поднял глаза и завопил: - Вон! Убирайтесь вон! Вы что, не видите: я занят!