Люся оторопела. Она еле-еле уговорила свою строптивую дочь отправиться в загс, и то с одним условием, что свадьба будет скромненькая, в кругу самых близких. Если Ольга узнает про отряд гаражных гостей, то в любой момент может фыркнуть и плюнуть на регистрацию! А этот уже собрал деньги со знакомых на подарок!
– Да как ты мог?! – распалилась мать невесты, а рука уже сама собой нашарила глиняную статуэтку. – Деньги он собрал! Подарок!
– Нет, Люся, деньги он и впрямь собрал – видишь же, костюмчик прикупил, – тоже уперла руки в боки Василиса. – А вот с подарком!.. Хотя, я думаю, они постараются, порепетируют со своими собутыльниками, и они наверняка исполнят песню «Шумел камыш»! В подарок невесте.
Таракашин примерно что-то подобное и придумал, однако обиженно выпучил глаза и потряс перед дамами длинным корявым пальцем:
– Не-е-ет! Почему это «камыш»? Мы хорошую исполним! Хором! Акапеллой! «В лу-у-у-унном сиянье снег серебри-и-и-ится, вдо-о-о-о-ль…»
– Люся! Не верь, я знаю, там в конце про гроб, – рявкнула Василиса, ухватила гостя за шкирку и потащила из комнаты.
Вероятно, он сумел бы вырваться, однако в его зад все время упирался мокрый нос черного терьера Малыша, и эти тычки Виктора несколько дисциплинировали. Правда, у него хватало мужества тихонько негодовать:
– Наши люди с гаражного кооператива вам этого не простят! Запомни, Люся! Не простят!.. И все же запиши их фамилии, пусть… ай!! Отдайте кашне! Я говорю – кашне…
Дальше его бурные возгласы продолжались уже в подъезде.
Визит Таракашина разволновал подруг. Они долго не могли успокоиться, вспоминали все выходки этого господина и только удивлялись, как это Люсеньке когда-то могло понравиться такое убожество! В конце концов решили не трепать нервы, о визите забыть, а вовсе даже включить сериал про прекрасную молодую девушку, которая очень удачно устроилась на работу нянчить детей состоятельного красавца. Сюжет захватывал. Люся пялилась в телевизор и чесала коту Финли брюшко, а Василиса срисовывала фасоны нарядов молоденькой героини, когда в прихожей снова пронзительно залился звонок.
– Это Оля, – вскочила Люся. – Только она так звонит!
Но это была вовсе не Оля. Вернулся Таракашин. Но только теперь он был не один. Рядом с ним возвышался огромный амбал самой угрожающей внешности.
– Киллер, – шепнула Василиса из-за спины Люси и на всякий случай ухватила за загривок Малыша.
Таракашин по-хозяйски проталкивал впереди себя гостя, потирая замерзшие уши.
Богатырь уперся взглядом в Люсю и сразу стал обижаться:
– Это вы Люся, правда же? Ну вот, я вам хочу сказать – так не де-елается. Это что же получается? Значица, вы пообещали на свадьбе встречу с самой Пианиновой, дескать, она гостей развлекать будет, петь, пока у нас уши не отвалятся, у нас весь гараж по двести рублей скинулся, а теперь, значица, никакой свадьбы? Моя супруга Нина Петровна накупила себе изумрудов к торжеству на сто двадцать восемь рублей, я носки новые приобрел, которые еще не пахнут, а теперь кто нам расходы оплатит?
Люся от такого натиска онемела, только тыкала пальцем в Таракашина.
– Вишь, не ожидала справедливости, – мелко подхихикивал Виктор Борисович. – Пиши, грю, пригласительные, Люсинда!.. Гринь, ты это, рявкни!
Люсю отодвинула Василиса и появилась перед гостями с Малышом на поводке. Пока лилась речь оскорбленного гостя, она уже успела нацепить на собачку ошейник и поводок.
– Ага, Гриня, рявкни, – кивнула она. – А Малыш ответит, глядишь – и поговорите.
– Уй-й-й, до чего я этих собак не люблю… – сморщился Таракашин и убрался подальше за спину товарища.
Люся вдруг вскинула брови, отодвинула мохнатую морду Малыша, который уже весьма заинтересованно тянулся к гостям, и воскликнула:
– Боже мой! Гриша, это вы?!
Гриша смущенно зарделся. Люся ухватила его под руку и потащила в комнату. Василиса же с Малышом осталась в прихожей, сурово сверля Таракашина взглядом. Виктор Борисович догадался, что его пройти не пригласили, затосковал и стал прислушиваться.
А Люся тем временем порхала возле громадного Гриши.
Гриша был членом гаражной компании, работал в милиции шофером и любил немного приукрасить события. Так, по его рассказам, выходило, что город обязан своим спокойствием исключительно ему одному. Только Гриша ловил всех бандитов, только ему полковники докладывали, как продвигается борьба с преступностью, да только он, собственно, эту борьбу и вел. Все это Гриша каждый раз пытался донести до своих сотоварищей на гаражных «корпоративных» попойках, постоянно пугал их новыми криминальными страшилками, а иногда и откровенно придумывал. Мужики в гаражах, люди с ограниченной фантазией, Грине не верили, и всякий раз, невзирая на габариты, били его за вранье колбасой по толстой спине или тыкали сушеными карасями под ребра. Темные люди! И все же Люсе однажды пришлось прибегнуть к помощи милицейского шофера, и тот справился с заданием блестяще.
И вот сейчас в голове у Люси мелькнул яркий лучик.
– Гриша, – начала она, усаживая гостя в провалившееся кресло, – Таракашин вам солгал, Пианинова – артистка слишком известная, чтобы петь на свадьбе нашей дочери…
– А я все равно хочу… – потупился здоровенный Гриша.
– Но я могу пригласить вас с супругой…
– А то она уже изумруды купила, – снова пролепетал гость.
Люся треснула по столику ладошкой, Гриша вздрогнул и примолк.
– Решим так! Я поговорю с дочерью… Действительно, там соберутся очень интересные люди. Вы же понимаете – бомонд! – вовсю врала Люся, размахивая руками. – Академики, канадские миллионэры… Кстати! А вы сами? Вы – человек интересный?
Конечно, Гриня считал себя очень интересным человеком. И супругу свою Нину Петровну, воспитателя ясельной группы, – тоже женщиной неординарной. Поэтому он выпятил грудь, запыхтел и от натуги стал жевать собственный язык.
– Скажу только одно… – наконец проговорил он, играя реденькими бровями. – Без меня не обходится ни одно преступление.
– Во идиот! – фыркнул в прихожей Таракашин. – Люсенька!! Не верь ему! Он только шоферюга! Но у него королевская мания величия!
Гриша непроизвольно дернул головой, но тут же стал раздуваться еще больше:
– Я не буду говорить громких слов. Чем я могу доказать?
Именно это Люсе и надо было. Она подбежала к прихожей, захлопнула дверь, чтобы Таракашин не вздумал подслушивать, и затараторила:
– Значит, так! Тридцать первого декабря…
– …был Новый год, – догадался Гриша.
– Ну да, я знаю. А еще в тот день была свадьба у некоего… Сейчас, подождите, у меня все в тетрадочке…
– Люся, тетрадочка у меня на кровати, – сунула голову в дверь Василиса.
Она все еще охраняла Таракашина, но это не мешало ей подслушивать, о чем говорит подруга.