Люся минутку подумала, потом решила:
– Сейчас ему больше надоедать не будем, а через часик позвоним и прикинемся телефонной станцией. Авось пролезет. Давай, звони дальше, кто там у нас.
Некоторых из тех, чьи номера были в книжке, просто не оказалось дома. Против их телефона аккуратная Люся поставила карандашом галочки. Еще осталось обзвонить четыре страницы, когда телефон позвонил сам.
– Алло! Мама! – кричала в трубку радостная Ольга. – Мам, мы взяли билеты на самолет, прилетим шестнадцатого октября.
– Ой! А чего так рано? – всполошилась Люся.
– Что рано? Билеты взяли, чтобы потом не бегать. Мам, соскучились, просто нет никаких сил!
– А как у вас со свадьбой, не передумали? Ты смотри, мы тут уже вам сценарий сочинили.
– Мама, все нормально. Скоро приедем – поговорим. Ну ладно, целуем, пока.
– Ох, надо же, – засуетилась Люся. – Шестнадцатого приезжают. Как-то они внезапно возвращаются, всего полгода и побыли в столице. Скоро у девочки свадьба, а мы тут с Едякиной никак не можем распутаться. Слушай, Вась, у тебя как всегда – начинаешь искать одно, а потом перекидываешься на другое. Так мы никогда не найдем преступника. Мало нам было Едякиной и Львовой, теперь еще в Тарасова вляпались!
Василиса красиво уложила себя на диван и снисходительно посмотрела на подругу.
– Люсенька, мы ищем преступника. Смотри, убили Едякину, потом дорожка нас привела к Арине. Так?
– Ну. Только скажи мне, на кой хрен мы пошли по той дорожке? Ладно бы чего путное отыскали, а то нате вам, пожалуйста, – еще два трупа! Понятно, что мы за мужика, который Арине звонил, ухватились, как Жучки за кость, а в результате? Теперь и мужик потерялся, Тарасов то есть. Чем больше ищем, тем больше теряется, прямо идиотизм какой-то!
Василиса внимательно посмотрела на подругу. Люся начинала нервничать, а ей это противопоказано, следовало перевести подругу в другое русло, дабы та успокоилась. Надо было сказать что-то приятное. И Василиса Олеговна перешла на личную тему.
– Люся, ты так скверно выглядишь. Прямо ужас какой-то, посмотри на себя…
– Что, на самом деле скверно? – схватилась Люся за щеки.
– Ну конечно! Под глазами синяки, щеки ввалились, шея как-то похудела… Ольге будет больно видеть такую мать. А ведь тебе придется стоять рядом с невестой. Надо тебе массаж поделать, маски какие-нибудь. Да хоть накраситься как следует!
Люся немедленно вскочила и начала собираться.
– Ты уже на массаж? – удивилась Василиса. – Посмотри, вечер, половина седьмого!
– Ничего, Маша сейчас как раз дома. Ну, Вася, одевайся же! Идем к Маше, надо взять у нее хорошую косметику.
Василиса растерялась:
– Люсь, но тебя же от той косметики всю наизнанку вывернуло.
– Это потому что мы ее не на то место накладывали, – не унималась Люся. – Пойдем, сначала на тебе испробуем. А потом и я себя в порядок приведу.
Отступать было поздно, и Василиса сдалась.
– Ой, здра-а-вствуйте, – протянул Гришка, когда они заявились к подруге в гости. – А мамы нет… Но вы проходите, они с Темкой сейчас придут.
Парнишка гостеприимно распахнул дверь и засуетился, пропуская гостей. Женщины, глядя на него, не переставали удивляться. Вот ведь совсем недавно и Гришка и Тема стали Машиными сыновьями, до этого у мальчишек была довольно сложная судьба, и, несмотря на возраст, они уже успели хватить лиха. Случайность столкнула их с Марией Игоревной, и теперь мальчишек не узнать. Ни в какую подворотню их не тянет, потихоньку догоняют сверстников в учебе, и, что самое главное, у ребят есть свой дом, а Машу они теперь зовут мамой.
– Ну и где они? – устроилась на диване Василиса. Люся расположилась в кресле и листала уже какой-то красочный рекламный журнал по косметике.
– А, сейчас придут, сами все расскажут, – махнул рукой мальчишка.
Внезапно до носа Василисы дополз запах чего-то горелого.
– У тебя ничего на плите не стоит? – спросила на всякий случай Василиса Гришку.
Тот на секунду замер и рванул на кухню.
– Ну вот, каша подгорела, вся к кастрюле прилипла. Чем теперь моих кормить? – удрученно бормотал он, входя в комнату.
– Пойдем посмотрим, что там можно сделать, – поднялась Василиса Олеговна.
Вскоре на сковороде уже шкворчала картошка, а Гришка тонкими полосками нарезал капусту для салата.
В дверях заворочался ключ, и появилась Мария Игоревна. Следом за ней, шмыгая носом, плелся младший член семьи – двенадцатилетний Тема.
– Иди, горе мое, умывайся, – ворчала Маша, толкая парнишку в ванную. – Ой, девчонки, привет! Вы себе не можете представить, что учудил этот сорванец…
– Я не учудил, я людям помогаю, – высунул намыленную мордаху Темка.
– Иди уж, мойся, помощник, – тепло проговорила Мария и принялась рассказывать подругам новости. – Представляете, насмотрелся фильмов про милицию, детективов начитался и ну из себя сыскаря корчить.
Из ванной опять выглянул Темка:
– Я не корчу, я готовлюсь.
– Иди уже ешь. Гриша, покорми его! Так вот, собрал он возле себя таких же шельмецов, и они розыском занялись. Смотрели передачу… ну… как ее…
– «Будни милиции», – подсказал из кухни Гришка.
– Вот, «Будни милиции»! Так они чего придумали – прямо с экрана фотографировали всех, кого разыскивает милиция…
Темка снова не мог утерпеть.
– И не всех. Мы только тех, кто погиб, а родственников не нашли.
– Короче, фотографировали жмуриков, прости господи, потом на ксероксе все это дело копировали и приклеивали к каждому подъезду! И еще внизу приписали: «Обратите ваше внимание!»
– Правильно, чтобы всем видно было.
– Не бойся, твои ошибки теперь весь район увидел, – успокоила Маша.
– Ну чего ты, мальчишка хотел, как лучше. По-моему, не стоит из-за этого так нервничать, – пожала плечами Василиса.
– Правильно, тебе легко говорить, а ко мне сегодня родительница одна прибегала – ее девочка теперь боится в подъезд войти, такой страх на двери висит.
Мальчишка был не согласен.
– Ну и что! А зато мы все-таки одних родственников отыскали, и нам в милиции сказали спасибо. А еще сказали, что без нас бы они не обошлись.
– Маша, успокойся, ты вот лучше Люсе помоги. Ольга же у нее замуж выходит, надо что-то с лицом сделать.
– С Ольгиным? – мигом изменилась Маша.
– С Ольгиным не надо. А вот Люся у нас страдает. Ты б ей что-нибудь подобрала…
Мария Игоревна охотно поднялась и увлекла Люсю в маленькую комнатку. Вскоре оттуда донеслось ее довольное урчание.