– Сегодня будет дома, – проскрипел Клочко.
– Она должна мне позвонить, понял?
Клок бросил трубку, приуныл. После небольшой паузы сказал:
– Езжай на дачу и перевези Марьяну.
– Куда?
– Домой.
– А Богомол?
– Я сам с ним поговорю. Он решит...
Вечером Людмила вышла из дома и пешком пошла в центр. В это время Калюжник привез Марьяну к ее дому, приказал молчать о том, что было на даче, иначе ей не жить, и уехал. Марьяна, стоя на крыльце, жала на кнопку звонка (ведь ключей у нее не было), надеясь, что Люда в доме. Ну, и положение – телефона нет, значит, следователю Ипсиланти не позвонить, денег нет...
– У меня ничего нет, – вслух сказала она. – Есть рожа побитая, голова немытая, шуба песцовая. Грязная. С такой рожей и в такой шубе никуда не пустят позвонить.
Сбегала к слесарю, который уже выламывал и вставлял замок. А он запил, не в состоянии был глаз разодрать, жена в бешенстве. Да, не повезло, но это еще не беда. В центр надо идти, там полно заведений, работающих в это время. Раз уж чудом удалось избежать смерти, то она как-нибудь прорвется и сообщит следователю, в каком бедственном положении оказалась. Хорошо, хоть недалеко идти, а то после всех событий Марьяну ноги не держат. И есть так хочется...
В первом же затрапезном кабаке сморчок-охранник загородил вход:
– Иди, иди отсюда, вас тут много таких шляется. Для клиентов ты, дорогуша, неважно выглядишь.
Марьяна поплелась в следующий ресторан на противоположной стороне улицы, посылая проклятия на голову охранника. Но и там охранник сказал: не положено. При этом нагло улыбался.
– Ну, чего уставился? – психанула Марьяна. – Муж побил и выгнал. Мне нужно милицию вызвать.
– Вон таксофон, – все так же улыбаясь, махнул рукой охранник.
– Денег нет. Жалко тебе? Один звонок!
– Звонки в милицию бесплатно.
И не пустил. Марьяна поразилась: до чего же народ паршивый, не имеет сочувствия к чужому горю.
Таксофон оказался сломан. А если позвонить из милиции? Там-то наверняка знают фамилию Ипсиланти. Марьяна вернулась к охраннику:
– Где милиция находится?
– Недалеко. Пойдешь до угла, свернешь налево, и вниз. Там спросишь.
Не поблагодарив его, она побрела в милицию.
Люде везло больше. В рестораны она просто входила, изучала посетителей и уходила. А там, где интересовались, что ей угодно, ведь поведение у нее было не совсем обычное, она придумала вполне благовидную причину:
– Здесь должен быть мой отец, я его ищу.
И никаких проблем. Только Герасима ни в одном заведении не было, но Люда не теряла присутствия духа.
Она подошла к очередному кабаку, и вдруг открывается дверь... выходит Калюжник! Он бы, может, и не обратил на нее внимания, если б она прошмыгнула мимо, низко наклонив голову. Но Люду охватил столбняк. Кажется, она даже вскрикнула, потому что Калюжник, разговаривая на ходу с каким-то унылым типом, внезапно резко перевел на нее глаза.
Пауза. Он не верил своим глазам, она своим. Расстояние между ними метров пять. Да ему, амбалу, стоит сделать два прыжка – и Люда у него в руках. Едва это дошло до нее, она сорвалась с места и помчалась по улице, чуть ли не сшибая с ног прохожих. Оглядываясь, Людмила видела, как мелькает позади Калюжник – он бросился в погоню. Неудобно бежать на высоких каблуках, попадая на участки дороги, где не посыпали песком, Людмила едва удерживала равновесие на ногах. Она бежала, хватаясь за стены, за столбы, за прохожих – за все, что попадалось. Калюжник не отставал. Преимущество Людмилы было лишь в одном: она худенькая, ей легче лавировать. А Калюжник крупный, ему прохожие не прощали, когда он налетал на них, его хватали за рукава, вслед ругались. Повезло немного на переходе – Люда успела перебежать дорогу до того, как тронулся транспорт, а Витяня остался на другой стороне. Это дало возможность отдышаться, чуточку сбавить шаг, хотя Люда не могла себе позволить расслабиться и остановиться.
В очередной раз оглянувшись, она его снова увидела. Погоня возобновилась. Проскакивая переулки, Люда думала только о том, чтобы не соблазниться темным проемом, ведь там она могла очутиться в ловушке. Но и прохожих встречалось все меньше, в этой части центральной улицы их всегда мало. Калюжник оказался в выигрыше и настигал ее. Надо что-то придумать...
Бывает, на дороге встречаются кирпичи. Может, он с крыши упал, может, подбросил мальчонка, чтоб поглазеть, как об него сбивают ноги прохожие, но Людмила споткнулась о кирпич и упала. В первый момент она восприняла падение как катастрофу. Но тут же, увидев стремительно приближавшегося Калюжника, а также стену напротив, состоящую из больших окон, за которыми сидели люди за столиками (ресторанчиков в городе полно, особенно на центральной улице), она подскочила, схватив кирпич. Необходимо привлечь внимание к себе, собрать народ... Отчета в своих действиях Люда не отдавала, у не даже мысли не возникло о том, какие последствия ее ждут, рука сама изо всех возможных и невозможных сил запустила кирпич в стекло. Раздался оглушительный треск, стекло со звоном посыпалось. Из ресторана выскочил один охранник, затем второй... Людмилу подхватили под руки и ввели внутрь. Цель достигнута.
Калюжник выругался матом, осматриваясь и соображая, что делать. Подбежал запыхавшийся Мятежный:
– Где она? Сбежала?
О, как бы он этого хотел! Но Калюжник сказал:
– Витрину грохнула, охрана ее повязала. Я буду ждать, когда она выйдет, а ты сгоняй назад и пригони тачку. Теперь она от меня не уйдет.
В это время хозяин ресторанчика вызывал милицию, ведь девушка отказывалась давать объяснения своему дикому поступку. Попутно он чихвостил охрану:
– Куда смотрели? За что я вам бабки плачу?
– А я говорил, что стекла надо антиударные поставить, – оправдывался охранник. – Наше дело – за порядком внутри следить.
– Молчи уж... Алло! Это милиция?
Прибывший наряд забрал Людмилу в отделение.
– Мятежный, гони за ними, – приказал Калюжник. – Посмотрим, в какое отделение ее повезли... Вот дура!
Марьяна прямо в милиции ждала Ипсиланти, который сказал, чтоб оттуда она ни ногой. Ей предоставили стул, она поставила его в уголок и дремала. Вошла толпа ментов, Марьяна приоткрыла один глаз, и в поле ее зрения попали знакомая шапочка и шарф.
– Прям, как у меня, – кутаясь в шубку (в отделении было прохладно), пробормотала она и закрыла глаза. Но что-то еще было знакомое на девушке. Марьяна открыла оба глаза и расширила их, произнеся шепотом: – Людка...
Людмилу увели под конвоем, как опасную преступницу, а Марьяна посочувствовала подружке: все же попалась. Но помочь она ничем не могла. Ее сил хватало, чтоб только не упасть со стула и не заснуть на полу. Как же она измучилась!